Майкл Крайтон - Стрела времени
– После того как одобрят их.
– Да. Мы сначала посылаем наши отчеты им. Но они еще ни разу не возражали.
– Значит, вы не видите за всем этим никакого более крупного плана МТК? – спросила она.
– А вы? – парировал Джонстон.
– Не знаю, – призналась она – Именно поэтому я и спрашиваю вас. Потому что, несомненно, во всем этом имеются определенные аспекты поведения МТК как компании, которые чрезвычайно сильно озадачивают меня.
– И что же это за аспекты?
– Ну, например, – сказала она, – эта компания является одним из крупнейших в мире потребителей ксенона.
– Ксенон? Вы имеете в виду газ?
– Да. Он используется в лазерах и электронных трубках, Джонстон пожал плечами.
– Они могут потреблять столько ксенона, сколько им вздумается. Я не вижу, каким образом это может касаться меня.
– А как насчет их интереса к редким металлам? МТК недавно купила нигерийскую компанию, чтобы обеспечить себе стабильные поставки ниобия.
– Ниобий? – Джонстон покачал головой. – Что это такое?
– Это металл, наподобие титана.
– И для чего он используется?
– Для электромагнитов на основе сверхпроводимости и ядерных реакторов.
– И вы бьетесь над загадкой, для чего МТК все это использует? – Джонстон снова покачал головой. – Вам следовало бы спросить это у них самих, мисс Дельвер.
– Я так и поступила. Они сказали, что это нужно для исследований новых магнитов..
– Ну вот. Разве у вас есть какие-нибудь основания не верить им?
– Нет, – сказала она. – Но, как вы сами сказали, МТК – это исследовательская компания. Они нанимают две сотни физиков для работы в своем главном центре, местечке Блэк-Рок, в Нью-Мексико. Совершенно ясно и бесспорно, что эта компания занимается высокими технологиями.
– Да…
– Вот я и удивляюсь: зачем компании, разрабатывающей высокие технологии, столько земли?
– Земли? – Джонстон явно упустил инициативу в разговоре.
– МТК купила большие участки земли в труднодоступных местах в разных концах мира: в горах Суматры, на севере Кампучии, на юго-востоке Пакистана, в джунглях центральной Гватемалы, на высокогорном плато в Перу.
Джонстон нахмурился.
– Вы уверены?
– Да. Они совершают приобретения и в Европе. К западу от Рима – полтысячи гектаров. В Германии, около Гейдельберга, – семьсот гектаров. Во Франции – тысяча гектаров в известняковых холмах над рекой Лот. И, наконец, прямо здесь.
– Здесь?
– Да. Используя британские и шведские холдинговые компании, они без всякой огласки приобрели пятьсот гектаров земель, окружающих ваш участок. На сегодня это главным образом лес и сельскохозяйственные угодья.
– Холдинговые компании? – Джонстон уже не в первый раз повторял слова собеседницы.
– Благодаря этому сделки было очень трудно проследить. Безотносительно того, зачем МТК это понадобилось, очевидно, что их цель требует тайны. Но зачем эта компания могла взяться за финансирование ваших исследований, а также решила скупать все земли вокруг участка раскопок?
– Понятия не имею, – сказал Джонстон. – Тем более что сам этот участок не принадлежит МТК. Вы, конечно, помните, что в прошлом году они передали весь этот район – Кастельгард, Сен-Мер и Ла-Рок – французскому правительству.
– Помню. Для освобождения от налогов.
– Но тем не менее этот участок не принадлежит МТК. Почему они должны покупать землю вокруг него?
– Я буду счастлива показать вам все, что у меня есть по этому поводу.
– Пожалуй, – сказал Джонстон, – вам действительно следует это сделать.
– Мои материалы здесь. Они в автомобиле.
Они вместе направились к «Лендроверу». Глядя на них, Беллин прищелкнул языком.
– Ах, боже мой, боже мой! Как же трудно доверять людям в наши дни.
Крис совсем было собрался ответить на своем плохом французском языке, когда его радиотелефон издал сигнал.
– Крис? – Это был Дэвид Стерн, физик, обслуживавший в экспедиции приборы. – Крис, Профессор с тобой? Спросите его, не знает ли он человека по имени Джеймс Уонека.
Крис нажал кнопку ответа.
– Профессор сейчас занят. А в чем дело?
– Это какой-то парень из Галлапа. Он звонит уже второй раз. Хочет послать нам картинку нашего монастыря, которую, по его словам, нашел в пустыне.
– Что? В какой пустыне?
– Может быть, он немного спятил. Клянется, что он полицейский, и что-то бормочет о каком-то умершем служащем МТК.
– Пусть он пошлет свою картинку нам по электронной почте, – распорядился Крис – Посмотрим, что это такое.
Он отключил радиотелефон. Беллин взглянул на часы, опять щелкнул языком и перевел взгляд на автомобиль, возле которого стояли Джонстон и Дельвер. Они внимательно рассматривали бумаги, и их головы почти соприкасались.
– У меня есть собственные планы, – мрачно проронил министр. – Кто знает, насколько это затянется?
– Думаю, – ответил Крис, – что, возможно, не слишком надолго.
* * *Спустя двадцать минут Беллин, рядом с которым сидела мисс Дельвер, отправился на машине в обратный путь, а Крис и стоявший рядом Профессор махали им вслед.
– Я думаю, что все прошло довольно хорошо, – сказал Джонстон.
– Что она вам показывала?
– Несколько записей о покупке земли в этом районе. Но это все неубедительно. Четыре участка были приобретены немецкой инвестиционной группой, о которой мало что известно. Два участка купил британский адвокат, который уверяет, что собирается поселиться здесь, выйдя в отставку, еще один – голландский банкир для своей взрослой дочери и так далее.
– Англичане и голландцы уже давно покупают землю в Перигоре, – заметил Крис. – В этом нет ничего нового.
– Совершенно верно. А она убеждена в том, что эти покупки так или иначе связаны с МТК Но все ее доводы очень шаткие. Хотя ты должен был оказаться среди ее сторонников.
Автомобиль скрылся из виду. Они повернулись и пошли к реке. Солнце уже поднялось довольно высоко, и стало заметно теплее.
– Очаровательная женщина, – осторожно произнес Крис.
– Я думаю, – ответил Джонстон, – что она слишком много сил отдает своей работе.
Они сели в лодку, привязанную у берега, Крис взялся за весла и принялся выгребать через реку, к Кастельгарду.
* * *Оставив лодку у берега, они начали взбираться на холм Кастельгард Вскоре перед ними появились первые следы стен замка. С этой стороны от стен остались лишь поросшие травой валы, обрывавшиеся в длинных шрамах обнаженного растрескавшегося утеса. По прошествии шести веков это было очень похоже на естественное образование. Но на самом деле это были остатки крепостной стены.
– Знаешь, – сказал Профессор, – вообще-то, этой милой даме не нравится спонсорство со стороны корпораций. Но археологические исследования всегда зависели от сторонних благотворителей. Сто лет назад все меценаты были отдельными личностями, скажем, Карнеги, Пибоди, Стэндфорд. Но в наше время богатство стало корпоративным, и поэтому японское телевидение финансирует Сикстинскую капеллу, «Бритиш телеком» финансирует Йорк, «Филипс электронике» финансирует тулузский каструм, а МТК финансирует нас.
