От имени Земли - Манс Майк
– Ага, маленькие зелёные человечки оставили круги для нас. Наверное, это дефект съёмки. Давай следующий кадр, если его там уже не будет, то значит какая-то пылинка пролетела перед камерой, вот тебе и кружок.
Произнося это, Джессика успела подумать о том, как нейросеть воспримет кружок на фотографии. Самая контрастная всему прочему пейзажу точка не могла не вызвать какой-то нездоровой реакции. Обидно будет, если дрянная пылинка испортит всю аналитику!
Рашми перелистнула на следующий кадр, на котором всё сдвинулось примерно на сто метров. Кружка возле той же изогнутой дуги-тени от небольшого холмика не было.
– Вот видишь, ошибка камеры, Раш. И никаких зелёных человечков! – улыбнулась Джесс. Но проблему с нейросетью это не решит, увы. Придется завтра убрать снимок из папки и запустить анализ без него.
Тут Раш снова ткнула пальцем в экран, чуть правее дуги, но уже и не с самого правого края снимка.
– Вот он, Джесс. Сдвинулся, – голос Раш стал серьёзнее. Хилл напряглась. Было с чего. Пылинка не могла пролететь за «Одиссеем» сто метров и снова попасть в кадр, оставив после себя такое же оптическое искажение. Но это могла быть другая пылинка. Правда, размер был такой же, – то есть она располагалась на том же расстоянии от камеры? Надо бы посмотреть дальше.
Словно читая её мысли, Рашми перелистнула кадр. И ещё один. И ещё. И снова. И везде был маленький чёрный кружок, который неуклонно двигался в сторону лагеря. Вот дела…
– Джесс, а как понять его скорость? – Раш выглядела сильно озадаченной. – Он ведь движется очень быстро?
Патил права. Джессика прикинула. Итак, снимки делались с частотой тридцать шесть кадров в секунду, «Одиссей» летел с орбитальной скоростью три с половиной километра в ту же самую секунду, а кружок сдвигался примерно на половину того расстояния, которое добавлялось справа к фотографии, то есть двигался со скоростью…
– Чуть меньше двух километров в секунду, Джесс! – выкрикнула Рашми словно вторя её мыслям.
Два километра в секунду. С такой скоростью по каменистой почве Марса невозможно двигаться, не оставляя следов. Значит, он летел.
– Раш, а посмотри, нет ли тени севернее? – Джесс показала пальцем наверх экрана. Рашми сдвинула фотографию вниз на экране. И в самом деле, чуть севернее кружка был еще один – бледный и немного меньшего размера. Его вполне можно было принять просто за почву другого цвета, если бы не правильная круглая форма. В условиях разреженной атмосферы это точно тень первого кружка.
– Судя по расстоянию и углу наклона Солнца, он двигался на высоте около километра над поверхностью, – прикинула Джессика. – Давай проверим на других снимках.
Раш двигала всё дальше и дальше – очевидно, кружок настойчиво летел и летел, и тень двигалась на том же расстоянии на север. Вдруг она начала приближаться к нему, причём весьма быстро.
– Раш, он приземляется! – Джессика была уже вне себя от внезапного открытия.
Патил просто хлопала глазами и с открытым ртом мотала дальше. Вот тень сошлась с кружком, и он остановился. Практически мгновенно, судя по фото. Замер на одном месте.
– Джессика Хилл, мы только что нашли НЛО! – Раш обняла подругу и от возбуждения из-за новости заколотила кулачками по её спине.
Да, они нашли НЛО, и именно Джессика сфотографировала его. Она пододвинула ноутбук к себе и промотала дальше, пока не показался лагерь. Судя по всему, объект «сел» недалеко, километрах в пяти от колонии. То есть он явно за ними следил и не хотел быть замеченным.
– Раш, нам нужно срочно вызвать Криса, – с очень серьезным лицом произнесла Джессика.
Подходила к концу их первая неделя в «Одиссее» на орбите Земли. Ещё через восемь дней, если всё пойдет по плану, они полетят к Марсу. На всякий случай каждого ждал дублёр на МКС. Разросшаяся за последние годы станция была видна в иллюминаторы, до неё будто рукой подать. Они все прибыли сюда именно через МКС, а дублёры прилетели спустя три дня, и сейчас, вероятно, с завистливыми взглядами смотрели в иллюминаторы на «Одиссей» и молились, чтобы кто-то из них сдался. Но в целом, программа дублёров являлась скорее предосторожностью. Джессике хотелось верить, что те ребята и девчонки всё понимали и не верили в возможность занять их места на деле.
Она была хорошо знакома со своим дублером, британским физиком Сарой Томпсон. По навыкам она лучше подходила на роль дублера Мари Нойманн, хотя, по ощущениям Джессики, в подмётки той не годилась. Немка с первых дней на тестовых заданиях, описывающих разные аварийные ситуации, проявила себя на чрезвычайно высоком уровне. Однако, все эти учёные и инженеры были так себе программистами, что удивляло Джесс. Может только Чжоу Шан мог сравниться с ней, но и то далеко не во всём. Девушка великолепно разбиралась в чужом коде, а это высший уровень мастерства для её профессии.
В общем, Сара Томпсон, физик из Лондона, тридцати лет от роду, была милой, обаятельной девушкой, которая очень хотела ей понравиться. На совместных обучающих тренировках она часто оказывалась рядом, занимала для них места в столовой, старалась вместе попасть на тренажёры и даже напрашивалась поужинать. Как-то, во время обеда, когда Сара вновь оказалась рядом, а у Джесс совершенно не было настроения выслушивать её обычное щебетание, она спросила напрямую, почему та крутится рядом.
«Просто мне не хочется желать тебе неудачи, Джесс. Если ты вылетишь, то я займу твоё место. А ты классная, и я хочу привязаться к тебе, чтобы от всей души желать тебе успеха», – ответила Томпсон. Честно говоря, Джессика никогда не считала себя «классной». Она видела себя миниатюрной, будучи ростом чуть ниже метра шестидесяти, в меру стройной, в меру красивой, в меру ухоженной. Длинные русые волосы, серые глаза, аккуратные ногти, маленький шрам на шее из-за травмы в детстве – всё это делало из неё достаточно приятную девушку, но «классной» её никто никогда не называл, по крайней мере в лицо. Так что слова Сары прозвучали довольно странно, и Джесс не сразу определилась с ответом. Просто кивнула и всё. Зато вечером позвала её поужинать. Дело было в Хьюстоне, и служебный автомобиль отвёз их обеих в рыбный ресторанчик, где восторженная дублёрша уговорила Хилл выпить немного вина. Хотя, честно говоря, им строго запрещали алкоголь во время подготовки.
«Сара, очень приятно, что ты желаешь мне успеха. Но объясни, если ты не хочешь занять моё место, то зачем вообще ввязалась в проект?» – спросила она тогда, выпив пару бокальчиков для храбрости.
«Всё тривиально, Джесс. Я вошла в отряд астронавтов из-за того, что подходила тебе в дублёры. Я полечу на МКС и пробуду там две недели, занимаясь исследованиями. Я стану изучать космос, и, может статься, полечу на Марс в следующую смену. Всего через три года. А если бы я желала тебе неудачи, даже подсознательно, то карма непременно наказала бы меня. Так что я лучше буду хотеть стать той, кто встретится с тобой на орбите Марса через четыре года, понимаешь?»
За тем ужином они успели поболтать о самых разных вещах – не только о том, как психологически тяжело быть просто замещающим участником миссии. Томпсон раскрылась для неё с неожиданной и приятной стороны, и Хилл, которая с большим трудом заводила друзей, действительно захотела видеть в Саре подругу, а не просто своего дублёра. Именно она впервые задала странный и неожиданный вопрос о составе экспедиции. Джесс так много времени уделяла подготовке к полёту, что не оставляла ни единой секунды для того, чтобы поинтересоваться, почему так случилось, что на Марс отправляется поровну мужчин и женщин, считая, что это просто совпадение, результат случайного отбора лучших специалистов.
Однако, Томпсон, судя по всему, нашла время и на такие измышления. Она считала, что экипаж формировали с учетом возможности последующего разбиения на пары. Ведь существовал риск того, что экипаж останется на Марсе навсегда. Эта мысль почему-то зацепила Джессику, и она часто обдумывала тему в дальнейшем, и чем дольше размышляла, тем более неприемлемым ей казался подобный подход. Какой-то бюрократ или психолог, а может даже сотрудник спецслужб принял решение и подобрал ей потенциального мужа? И кого же? Американца? Русского? Китайца? А может ещё хуже. Что, если саму Джесс подобрали для кого-то из них в жёны, взяли не столько за интеллект, а потому что она «подходящая»? Нет уж, Хилл вам не племенная кобыла!
