Барри Лонгиер - Враг мой (Авторский сборник)
— Понятия не имею о подобной деятельности. Но предположим, что вы говорите правду. Что дальше, мистер Дэвидж?
— Два основных вывода, генерал. Первое: пока вы сами не станете соблюдать собственные запреты, все обвинения в нарушении правил карантина в наш адрес будут звучать смехотворно. Второй вывод, генерал, имеет отношение к угрозам. — Дэвидж больше не улыбается, его взгляд не менее суров, чем взгляд стальной женщины в форме. — Этот корабль, как вам известно, является военно-транспортной единицей вооруженных сил СШЗ. В данный момент включены его защитные экраны, корабль полностью вооружен лазерным оружием и ракетами «воздух — воздух», «воздух — земля», ракетами повышенной дальности, автоматическими пушками. Если у вас хватит глупости на нас напасть, мы в ответ собьем все четыре ваши орбитальные станции.
— Вас уничтожат наши истребители.
— Не исключено. Но станцию это не спасет. Так что предлагаю вам рассмотреть варианты развития событий.
— Например?
— Все амадинские группировки имеют доступ к оружию, с помощью которого можно атаковать наш корабль. Какая-то из этих атак может оказаться успешной. Но возможно и другое: что мы добиваемся успеха и устанавливаем на Амадине мир. В том и в другом случае Карантинные силы сберегут много жизней. Разве не в этом их главная цель?
Дэвидж кивает Дженис. Генерал исчезает с экрана.
— Судя по всему, бомбист Попкорна передумал.
На экране бойцы «Туйо Корадар»: они тащат сопротивляющегося бомбиста обратно в его мастерскую. Бомбист зовет на помощь, мы удивленно стонем. Я тихо обращаюсь к Дэвиджу:
— Разве разумно угрожать карантинщикам? Ведь на самом деле «Эол» безоружен!
— Оружие у нас есть, — возражает Дэвидж. — Дар Эстоне Нева. Недаром мы провели лишний день на станции А-За Коу.
— Почему ты это от меня скрывал? — Дэвидж разводит руками.
— Извини. Сначала ты набирал вместе с Жнецом команду, потом лежал в бессознательном состоянии, потом выздоравливал, потом возникли какие-то еще препятствия…
Мне не дает ответить новый выход на связь Ночного Крыла. Отряд самоубийц «Зеленого Огня» в пути, цель подтверждена — Гитох; выяснено, откуда поступил приказ. Есть и улики — запись переговоров заговорщиков.
На холмах над Гитохом команда установит свои ракеты и наведет их на госпиталь, две школы и ковах для сирот. Всего под угрозой окажется более восьми тысяч детей и взрослых. Лидеры «Зеленого Огня» надеются убить и ранить достаточно детей, чтобы спровоцировать Маведах на акцию возмездия, то есть сорвать переговоры.
Лидеры «Зеленого Огня» объединены в совет из семи членов. Все семеро единогласно высказались в пользу акции в Гитохе. Приказ был отдан главному революционеру организации, от того поступил полевому командиру, а тот объявил набор добровольцев. Если карать всех виноватых, придется умертвить еще не менее тринадцати людей.
— Достаточно ли у нас агентов? — спрашивает Дэвидж у Жнеца.
— Один в команде-ракетчиков, двое в совете, по одному на этого их главного революционера и на полевого командира. Трудно, конечно, особенно учитывая охрану совета, но небезнадежно. Небезнадежно…
Я вдруг обнаруживаю, что вместо того чтобы высказывать продуманное суждение, Жнец молится.
— Надо направить эти сведения в Маведах, — говорю я Дэвиджу. — Если «Зеленый Огонь» все-таки совершит намеченное преступление, то мы должны предотвратить хотя бы акт возмездия.
Дэвидж размышляет, косится на Киту, поворачивается к Дженис.
— Попробуй связаться с Маведах.
Внутренний голос твердит мне, что наши действия страдают односторонностью. Вчера мы сорвали два человеческих заговора по нарушению перемирия и убили дюжину людей. Сегодня в наших планах убийство еще тринадцати человек. Одновременно прорывается еще один внутренний голос злорадный. Я стыжусь обоих и не прислушиваюсь к ним.
— Связь установлена, — рапортует Дженис. — Таака Лиок, называющий себя четвертым командиром, ответственным за Южную Шорду.
На экране появляются данные на Тааку Лиока. Я так долго выполнял его приказания, что сейчас чувствую себя, как ребенок перед недовольным родителем, старающийся добиться похвалы.
— Я вас слушаю, — говорит Лиок. — Это ты меня вызвал?
Я наклоняюсь, упираюсь руками в стол, борюсь с параличом.
— Джетах, я — Язи Ро из «Нави Ди».
Старый командир приподнимает брови.
— Полиция по соблюдению мира? Зачем я вам понадобился?
— Мы узнали, что «Зеленый Огонь» наметил на сегодняшний вечер ракетный удар по Гитоху с холмов над городом. Среди целей — госпиталь, две школы, ковах для сирот. Цель акции — спровоцировать ваши ответные действия.
— Если они осуществят свою акцию, то ответный удар не заставит себя ждать, — отвечает командир.
— Мы собираемся их остановить, джетах. Но если нам это не удастся, я хочу попросить: дайте нам время подготовиться.
Таака Лиок внимательно смотрит на меня.
— Это все?
— Да, джетах. Если нам не удастся вовремя остановить «Зеленый Огонь», не наносите свой ответный удар! Мы найдем виновных и казним их. Перемирие не будет нарушено.
Драк стискивает руки.
— Зачем тебе это, Язи Ро?
— Это наш долг, джетах.
— Долг? Кто продиктовал тебе такой долг?
Кто? Я думаю про Фронт, про всех погибших, про миллионы, живущие в постоянном страхе, про своих однополчан, про свою опустошенность. Зенак Аби, Дэвидж, Джерриба Шиген, даже Фална — по-своему… Я не отвожу взгляд.
— Это талма. Талма мира.
Таака Лиок пренебрежительно кривится.
— Задолго до нашего рождения джетаи диеа на Драко решили, что Амадин обречен на вечные войны. Здесь возможна одна-единственная талма — полное уничтожение одной из сторон.
— Все меняется, Таака Лиок, даже понятие джетаи диеа о талме.
— Откуда ты родом, Язи Ро?
— Мой отец умер в Гитохе. Это моя родина. Потом я рос в тамошнем сиротском ковахе.
Он хмурится, разглядывая меня на своем экране.
— В ковахе ты оказался среди отобранных?
— Да, джетах. Потом я дезертировал из Окори Сиков.
Таака Лиок ищет глазами что-то за пределами экрана, потом тянет куда-то руку.
— Ничего не обещаю. Посмотрим, как вам удастся предотвратить акцию «Зеленого Огня». Я сообщу свое решение об ответном ударе, когда мы примем соответствующее решение.
Экран пустеет, но мы все равно не сводим с него взгляд. Наконец Кита бормочет:
— Не думаю, что командира удалось убедить.
— И не удалось бы, — говорит Дэвидж. — Представь: ты провела всю жизнь в аду, в непрерывных попытках опередить дьявола хотя бы на шажок, как вдруг выскакивает какой-то самозванец и предлагает тебе отойти в сторонку.
