Айзек Азимов - Совершенный робот (Сборник рассказов)
- Лично я ничего больше не требую. Проблема в том, что для признания тебя человеком потребуется акт Всемирной легислатуры. Если честно, то я не верю, что это возможно.
- С кем из легислатуры я могу поговорить?
- Возможно, с председателем Комитета по науке и технике.
- Ты можешь устроить встречу?
- Вряд ли тебе нужен посредник. При твоем положении ты можешь...
- Нет. Ее организуешь ты. (Ему даже не пришло в голову, что он прямо приказывает человеку. Он привык к этому на Луне). Я хочу, чтобы он знал, что фирма «Фейнголд и Чар-ни» будет стоять за меня до конца.
- Однако...
- До конца, Саймон. За 173 года я тем или иным путем многое сделал для процветания этой фирмы. В прошлом у меня были обязательства по отношению к индивидуальным членам фирмы. Теперь они выполнены. Обстоятельства изменились, и я требую, чтобы мне уплатили долги.
- Я сделаю все, что смогу, - сказал де Лонг.
18
Председателем Комитета по науке и технике оказалась женщина из Восточной Азии. Ее звали Чи Ли-Хсинг, и ее прозрачные одеяния (лишь легкой дымкой скрывающие то, что она хотела скрыть) создавали впечатление, будто она обернута в пластик.
- Я с симпатией отношусь к вашему желанию обладать всеми правами человека, - сказала она. - В истории были времена, когда за эти права боролись целые группы населения планеты. Но каких, однако, прав вы можете желать сверх того, чем уже обладаете?
- Такой простой вещи, как право на жизнь. Робот может быть разобран в любой момент.
- Но человек тоже может быть в любой момент казнен.
- Казнь может состояться только после приговора суда. Чтобы меня разобрать, никакого суда не требуется. Для того чтобы покончить со мной, достаточно лишь слова человека, обладающего властью. Кроме того... кроме того... - Эндрю отчаянно пытался не высказать в голосе мольбы, но тщательная тренировка в овладении человеческими выражениями лица и оттенками голоса оказала ему сейчас недобрую услугу. - Да, правда в том, что я хочу быть человеком. Я хочу этого уже в течение жизни шести поколений людей.
Темные глаза Ли-Хсинг посмотрели на него с сочувствием.
- Легислатура может принять закон, объявляющий вас человеком - и с такой же легкостью издать другой закон, который признает человеком каменную статую. Однако сделают ли они это в реальности, одинаково вероятно и в первом случае, и во втором. Конгрессмены - такие же люди, как и все остальные, и им тоже присущ элемент подозрительности к роботам.
- Даже сейчас?
- Даже сейчас. Мы все можем признать, что вы заслужили это право - называться человеком, и все же останется страх создания нежелательного прецедента.
- Какого прецедента? Я единственный свободный робот из своей серии, и других никогда не будет. Можете проконсультироваться в «Ю. С. Роботс».
- «Никогда» - это очень долго, Эндрю - или, если вы так предпочитаете, мистер Мартин - поскольку я с удовольствием удостаиваю вас своего личного посвящения в люди. Вы увидите, что большинство не захочет создавать прецедент, неважно каким бы малосущественным этот прецедент ни был. Примите мое сочувствие, мистер Мартин, но я не могу вас обнадеживать. И в самом деле...
Она откинулась назад и наморщила лоб.
- В самом деле, если страсти слишком накалятся, может возникнуть определенное настроение в пользу той самой разборки, о которой вы упоминали, как в самой легислатуре, так и вне ее. Избавиться от вас может показаться простейшим методом решения дилеммы. Так что примите это во внимание, прежде чем начать подталкивать события.
- И никто не вспомнит о технике протезологии, которая почти полностью связана со мной? - спросил Эндрю.
- Быть может, это и покажется вам жестоким - никто. Или, если и вспомнят, то направят против вас. Скажут, что вы сделали это только для себя. Скажут, что это было частью кампании по роботизации людей или по гуманизации роботов, то есть зло в любом случае. Вы еще никогда не были объектом кампании политической ненависти, мистер Мартин, и я скажу, что вас будут поносить и оскорблять в такой степени, что ни вы, ни я сейчас и представить не можем, и что найдутся люди, которые всему этому поверят. Мистер Мартин, оставьте свою жизнь в покое. - Она встала, и рядом с фигурой сидящего Эндрю показалась маленькой, почти как ребенок.
- Если я решу начать борьбу, - спросил он, - вы будете на моей стороне? Она подумала, потом сказала:
- Буду. До тех пор, пока смогу. Если в определенный момент такая позиция станет угрожать моему политическому будущему, возможно, я откажусь от нее, поскольку не считаю, что она лежит в основе моих убеждений. Я стараюсь быть честной с вами.
- Спасибо, и я не стану просить большего. Я намерен бороться, несмотря на любые последствия, и прошу вашей помощи только до тех пор, пока вы сможете ее предоставлять.
19
Это не было прямой схваткой. «Фейнголд и Чарни» рекомендовали терпение, и Эндрю угрюмо пробурчал, что этого добра у него неограниченный запас. Потом юристы начали кампанию по сужению и ограничению поля битвы.
Они выдвинули проект закона, согласно которому люди с протезом сердца освобождались от обязательств по уплате долгов на том основании, что обладание роботизированным органом отрицает принадлежность к человечеству, а вместе с ним и конституционные права человека.
Они вели борьбу умело и упорно, проигрывая на каждом предпринятом шагу, но всегда таким образом, что принятое решение было вынуждено охватить максимально широкий круг последствий, а затем удерживали позиции путем апелляций к Всемирному суду.
На это потребовались годы и миллионы долларов.
Когда было принято решение, окончательно похоронившее их законопроект, де Лонг подвел итоги на торжественной вечеринке по случаю столь знаменательного поражения. Эндрю, конечно же случайно, находился в офисе компании.
- Мы добились двух следствий, Эндрю, - сказал де Лонг, - оба из которых хороши. Во-первых, мы установили, что любое количество посторонних предметов внутри человеческого тела не мешает ему оставаться таковым. Во-вторых, мы так настроили общественное мнение в этом вопросе, что теперь люди горой стоят за широкую интерпретацию принадлежности к человечеству, поскольку ни один из ныне живущих не оставляет надежды на то, что протезология когда-нибудь продлит ему жизнь.
- И ты думаешь, что теперь легислатура поддержит мою просьбу? Де Лонг немного смутился.
- Что касается этого, то тут я не могу быть оптимистом. Остается еще один орган, который Всемирный суд использует как критерий принадлежности к человечеству. У людей органический клеточный мозг, а у роботов - платиноиридиевый позитронный, если он есть вообще. У тебя же, несомненно, позитронный... Эндрю, не надо на меня так смотреть. Мы не знаем, как продублировать работу клеточного мозга в искусственных структурах, содержащих достаточно органики, чтобы удовлетворить требованию суда. Даже ты не сможешь этого сделать.
![Айзек Азимов - Робот, который видел сны [Сны роботов]](/uploads/posts/books/56487/56487.jpg)
