Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2012 (сборник)
Если наша страна архаизируется настолько, что не сможет войти в биотехнологическую эпоху наравне с другими развитыми государствами, то вместе с тем мы потеряем и последний шанс остаться космической державой. Земляне будут летать в космос, возведут колонию на Луне, преобразуют Марс, оседлают астероиды и когда-нибудь построят первый звездолет. Но все это произойдет вне России и без России. Мы просто исчезнем как народ и культура, сметенные бурей перемен.
Парадоксальный факт, но фантасты – то есть именно та когорта писателей, которая призвана обсуждать в своих текстах будущее, формулировать гипотезы, предупреждать об угрозах и придумывать решение проблем, которые еще даже не сформулированы, – отказываются этим заниматься, сосредоточившись на описании давно выученных уроков.
Можно сказать, что от фантаста ничего не зависит. Но это не так. Достаточно вспомнить вполне проходной роман Жюля Верна «С Земли на Луну» (1865), который вызвал полемику среди молодых инженеров и ученых, что в конечном итоге привело к закладке основ теоретической космонавтики. И, заметьте, роман этот не забыт – его продолжают читать и экранизировать в XXI веке, ведь он был о дерзком вызове перед лицом грядущего, который до сих пор будоражит воображение.
Можно сказать, что фантаст никому ничего не должен. На самом деле – должен, но не своему поколению, а своим детям и детям своих детей. Они прочтут, они усвоят, для них эти книги станут не просто развлечением, а частью жизненного опыта, из которого позднее произрастут убеждения. Стоит ли тиражировать архаику, навязывая молодым древние рецепты? А может, вам, коллеги, просто не хватает литературной смелости?
Отказываясь обсуждать проблемы ближайшего будущего, подменяя их игрой фантазии, российские фантасты отказываются и от статуса творцов этого будущего. Но зачем тогда браться за перо или запускать текстовый редактор на персональном компьютере, если боишься серьезного разговора?..
Сергей Чебаненко
Юпитер а-ля рюс: нестрашная большая планета
(памяти Аркадия Натановича Стругацкого посвящается)
Получатель: Жюстин Волянецкая-Бовэ, Тулуза, Франция, Земля.
Отправитель: Чеслав Сэмюэль Волянецкий, космическая база «Юпитер-Россия».
Здравствуй, моя милая Жюстин!
Как ты уже поняла, пишет тебе твой непутевый прапрадед Чеслав.
Конечно, мы могли бы пообщаться с тобой по космотелео или посредством е-майла – так, как обычно это и делали в последние две декады во время моего межпланетного перелета. Но я решил, что в написанном от руки письме, которое я хочу переслать тебе с оказией – русский скоростной лайнер «Алексей Леонов» уходит от Юпитера завтра утром и через недельку будет уже на Земле, – есть своя прелесть. Так, наверное, обменивались посланиями наши предки всего сто-двести лет назад, отсылая письма, к примеру, из Америки в Европу с попутным кораблем. Согласись, в этом простеньком по своей сути действе отправки весточки за тридевять земель – а теперь и планет! – чувствуется что-то романтическое и слегка даже сентиментальное. Кроме того, у меня есть маленькая новость, которую я хотел бы сообщить тебе лично и не хочу доверять ее электронной почте или телесвязи.
Но об этой новости – в конце письма. А в первую очередь хочу поделиться с тобой своими впечатлениями о российской космической базе в окрестностях Юпитера. Думаю, что для тебя – ученицы космического колледжа в Тулузе – они окажутся небезынтересными.
Русская орбитальная станция «Юпитер-Россия», которую здешние аборигены уже давно называют просто «ЮРос», – это огромное, несколько сотен, не меньше, скопище различных по своим функциям, форме и размерам космических модулей, платформ и кораблей. Большая их часть состыкована в единый общий массив, внешне напоминающий многокилометровый, разросшийся лучами во все мыслимые стороны кристалл звездчатой формы. Этот «кристалл» из орбитальных конструкций насажен на штангу-ступицу коридора скоростного лифтового сообщения, на другом конце которой висит похожий на гигантскую бочку из стекла и металла жилой комплекс «Полдень-22». В отличие от сложного пространственного «кристалла» из научных и производственных модулей, на «Полдне» есть тяготение – он вращается вокруг собственной продольной оси. Здесь у русских располагается жилая зона: детские сады и школы, больницы и оранжереи, зоны отдыха и постоянные квартиры обитателей «ЮРоса».
Кроме орбитальной инфраструктуры, «ЮРос» включает в себя сеть исследовательских и промышленных планетных баз. Многочисленные станции – купола всевозможных размеров – расположены на крупных спутниках полосатого гиганта: Ганимеде, Европе, Ио, Каллисто и остальных.
Конечно, я знал о масштабном строительстве, затеянном русскими в системе Юпитера. Но знать по фильмам и выпускам новостей – это одно, а увидеть космический форпост России воочию – это совершенно иное. Признаюсь тебе, милая моя девочка, что я уже несколько дней пребываю в совершеннейшем восторге от этого величественного зрелища торжества человеческого гения. «ЮРос» до сих пор кажется мне прекрасной сказкой, фантастической картиной, созданной в пространстве неведомым художником. Разум отказывается верить, что в системе Юпитера сегодня живут и трудятся свыше полумиллиона человек!
Ты не поверишь, Жюстин, но это космическое чудо, по существу, рождалось и росло у меня на глазах. Сегодня выходной день, я могу предаться воспоминаниям и рассказать тебе в этом письме о том, как происходило становление космического человечества за минувшую сотню лет.
Я закончил инженерный факультет в университете Нантера в год, когда Президентом Российской Федерации стал Даниил Строгов. В наследство Строгову досталась возродившаяся после лихолетья девяностых годов двадцатого века экономика, сориентированная не только на торговлю природными ресурсами, добытыми в недрах необъятных просторов российского государства, но и на стремительно развивающиеся машиностроительный и нанотехнологический комплексы.
Да, в военном отношении Российская Федерация в те годы все еще уступала Соединенным Штатам Америки. Огромный и вооруженный до зубов заокеанский динозавр по-прежнему держал в своих цепких лапах всю планету, содрогаясь лишь от участившихся в начале двадцать первого века общемировых экономических кризисов. США могли потерять свое общепланетное влияние только из-за социальных и политических конфликтов внутри самой страны. Как ты знаешь, дорогая Жюстин, именно это и случилось в середине прошлого столетия.
