Михаил Кликин - Личный враг Бога
Утром четвертого дня Глеб поднялся с постели с твердым решением отправиться к Серому Замку. Хоть один, хоть без всего, но находиться здесь он больше не мог – вынужденное безделье сводило его с ума.
За завтраком он громко объявил:
– Сегодня я ухожу.
Тролль поперхнулся и закашлялся. Коготь застыл, вцепившись зубами в жареную баранью ногу. Только Белобровый продолжал невозмутимо ковырять свой извечный салатик.
Справившись с приступом кашля. Тролль просительно сказал:
– А как же мой ревматизм? Давай подождем еще пару деньков.
– Больше ждать я не могу. И сегодня уйду в любом случае. С тобой или без тебя – но уйду.
– Конечно, со мной, – возмутился Тролль. – Тем более что я уже значительно лучше себя чувствую… Но почему именно сегодня?
– А когда?
– Завтра, например.
– А почему завтра, а не сейчас?
– Ну, как же… Надо собрать продукты, запасти воду, упаковаться… Что там еще? Приготовиться, одним словом.
– Это дело трех часов.
– Ага. Именно. Выйдешь только после обеда. А там и ночь на носу. Уж если идти, то с утра.
– Наоборот. По пустыне путешествовать лучше вечером, когда спадает жара.
– О господи, – пробурчал Тролль. – Опять жара. Снова пустыня… Дайте мне только добраться до этого Епископа!
– Так ты идешь? – спросил Глеб.
– Вечером.
– Нет. Сразу после обеда.
– После ужина.
– Ну, хорошо, – сдался Глеб. – Черт с тобой. После ужина мы уходим.
– О, мой ревматизм, – буркнул Тролль, поднимаясь со стула. – Тогда пойду собираться. – Он прихватил со стола здоровый кусок мяса, краюху хлеба и пояснил: – Доем в комнате. А то что-то не наелся. А потом буду все упаковывать.
– Тебе помочь? – спросил Белобровый, отодвигая тарелку с зеленью.
– Не откажусь. Тем более я не знаю, где тут у тебя можно нацедить воды и набрать обычного походного харча. – Великан вздохнул, оглядывая роскошный стол. – К сожалению, все эти яства придется оставить.
Непринужденно болтая. Тролль и Белобровый покинули обеденный зал. Глеб и Коготь остались наедине. Некоторое время друзья напряженно молчали, избегая встречаться взглядами. Наконец Глеб сказал:
– Я помню тот разговор на корабле Свертля. Теперь я намерен направиться прямо к Епископу. В его логово. Я не зову тебя, с просто спрашиваю – ты не передумал? Ты идешь со мной?
Маг быстро глянул на товарища и растерянно потупил взор.
– Мне больно говорить, Глеб, – сказал он. – Я привязался тебе. Но я не верю, что в ваших… в наших силах победить Епископа. Он слишком могуч… Это бесполезная самоубийственная попытка… Я не могу себе позволить умереть просто так. Без единого шанса на победу. Не могу, пойми… Да, я знаю, что рано или поздно я все равно погибну, но погибну в честном бою, в схватке с равным противником… Я бы пошел с вами, если бы был хоть малейший шанс на победу. Если бы моя смерть принесла хоть какую пользу. Я бы сделал все… Но… Стремление к Епископу, эта жажда мести, обрекающая тебя на смерть, – вот твоя жизненная цель. Я же хочу приключений. Продолжительного существования в этом волшебном мире… Я еще хочу посмотреть, каково это – жить при Боге… – Коготь невесело улыбнулся. – А ты ухитрился забыть самое главное. Ты забыл, что все это – всего лишь игра, правдоподобная сказка. Театральная постановка, идущая в недрах наших черепов и в компьютерных сетях реального мира. Кино, проецирующееся прямо на мозг… Глеб покачал головой.
– Ты не первый говоришь мне это… Но я не согласен. Игры давно закончились. Закончились с того момента, как человечество стало ковыряться у себя в сером веществе. И скоро это поймут все люди. И ты тоже, Коготь…
– Я не буду с тобой спорить, – сказал маг. – Но я решил продолжить свою игру. А ты заканчивай свою.
– Значит, ты остаешься, – подвел итог Глеб. – Что ж, ты долен сам решать свою судьбу. Ход своей игры.
Он поднялся и вышел из зала. Надо было все приготовить к путешествию.
Коготь, растерянный и огорченный, остался сидеть за роскошным столом.
Глава 17Глеб расплатился с водителем. Чернокожий таксист улыбнулся на прощание, козырнул и стер ладонью со стекла число «15», потекшее ниточками ручейков.
Машина уехала, высадив Глеба перед мрачным пятиэтажным зданием, облупленным, старым, с некрашеными подгнившими оконными рамами, с путаницей ржавых лесов пожарных лестниц. Остальные здания на тесной загаженной улице выглядели не лучше.
Глеб осмотрелся, нащупал во внутреннем кармане плаща ребристую рукоятку пистолета и поднялся на крыльцо. Распахнув дверь, он вошел и оказался в маленьком коридорчике. Тускло светила пыльная лампочка. Напротив входа, рядом с дверью грузового лифта, стояла фанерная кабинка, небольшой закуток. Там, отгороженный стеклом с дырой полукруглого окошечка, полностью спрятавшись за развернутой газетой, сидел человек. Были видны лишь его желтые пальцы с крупными обгрызенными ногтями, вцепившиеся в газету.
Наверх вела широкая лестница, грязная, с выломанными перилами, исшарканная тысячами ног.
Глеб посмотрел на человека в кабинке. На серый бумажный лист, испещренный колонками убористого текста. На неподвижные пальцы. И, стараясь не шуметь, стал подниматься по лестнице.
Человек за стеклом опустил газету и внимательно проводил его взглядом. Затем он достал из кармана ручку и записал что-то в раскрытой толстой тетради, лежащей перед ним на столе.
Закончив писать, он снова погрузился в чтение.
Белобровый и Коготь проводили их до самой вершины.
– Дальше я идти не могу, – сказал Смотритель Библиотеки.
– Что, страшно быть глупцом? – попытался пошутить Тролль.
– Быть глупцом не страшно, страшно им стать, – серьезно ответил старик. – Я с содроганием вспоминаю то жуткое чувство пустоты в голове, ту осязаемую, ничем не заполненную черноту…
– Будем прощаться, – сказал Глеб. Он протянул руку Когтю, и они обменялись крепким рукопожатием.
– Быть может, мы еще встретимся, – сказал Глеб.
– Мне этого очень хотелось бы, – ответил маг.
– У вас есть реальный шанс уничтожить Епископа. Попробуйте заманить его сюда, – напомнил Белобровый, сжимая ладонь Глеба.
Тролль нехотя протянул Когтю свою лапу и, не сдержавшись, сказал:
– Все-таки я ждал от тебя чего-нибудь подобного. Не доверяю я вашему племени.
Маг нахмурился, но промолчал.
– Надеюсь, твои драконы нас не тронут? – осведомился великан у Белобрового.
– Ни в коем случае, – отмахнулся старик. – Кстати сказать, это и не драконы вовсе. Настоящие драконы живут в пещерах, в одиночестве. Они значительно крупней моих Хранителей. А у меня так, мелочь – я называю их драгами. Посмотрите на них, – Белобровый обвел руками кольцевой хребет вулкана, где среди скал торчали незаметные неискушенному взгляду серые валуны завернувшихся в собственные крылья драгов. – Эти создания живут только здесь. Больше вы их нигде не встретите.
