Гарднер Дозуа - Божье око
- Карлос, она меня бросила, представляешь? - говорил он бармену, подразумевая свою музу..- Сбежала, сука.
- Да брось, папаша, ты же знаешь, это не так, - возражал паренек. - Я на прошлой неделе читал твою статью в «Лайфе».
- Барахло! Такие статейки я стряпаю запросто, а вот что-нибудь стоящее - дудки. Спекся. Мне бы передохнуть чуток в тишине и покое, а тут эти туристы - так и норовят меня сфотографировать. Помоложе был, так мог сутки напролет в кафе работать, а сейчас мне… черт, да я и сам не знаю, что мне нужно. Нет, Карлос, она. точно сука. Только молодых и любит.
Позже он сказал:
- А мне все львы снятся. Африка, длинный белый пляж, и туда в сумерках приходят львы. Играют там, как котята. И я все хочу к ним подойти, да не могу.
Но Карлос не внимал, он обслуживал другого посетителя. Только она слушала старика.
Потом, когда он ушел, она поговорила с Карлосом. Будучи куклой, он ничего не понял. Но это не имело значения.
- Все это было неправильно, - сказала она. - Дурацкая затея.
Она имела в виду бар, Кей Вест, Тихий океан. Весь мир.
- Хочешь, расскажу, как это начиналось?
- Разумеется, мэм. Принести вам еще стаканчик?
- Пожалуй, хватит. А ты стой и слушай. Миллионы лет назад, когда все то, что потом стало человечеством, жило на девяти мирах и тысяче мирков вокруг единственной звезды в рукаве Небесный Охотник (это рукав галактики), была религия, которая утверждала: разум никогда не умирает. И эта религия впервые побудила человечество перебраться со звезды на звезду. Люди снимали с себя копии при помощи компьютеров, или клонировались, или распространяли свою личность с птичьими стаями, рыбами, распыляли ее по роям насекомых. Но в этой религии был один изъян. Миллионы лет спустя большинство ее последователей уже не являлись людьми ни по телесной форме, ни по образу мышления. Разве что могли поколение за поколением реконструировать прошлое и обнаружить, что они произошли от единственного предка, человека. Сами же они стали богоподобными каждый такой человек представляет собой клайд, или союз миллионов разных умов.
Я - лишь одна из многих, но - я одна из старейших, крупнейших клайдов. Я собрала нас здесь, чтобы объединить опыт, накопленный каждым. Один не в состоянии увидеть все чудеса галактики, посетить все миры. В галактике, как-никак, сто миллиардов звезд. Чтобы исследовать планеты только Одной звезды, необходим год или два, да и перелеты требуют времени. Но ведь нас тут десять миллионов. Клоны, копии, потомки клонов и копий. Многие ничем другим, кроме исследований, не занимались. Мы не все на свете перевидали, но многое. Мне пришло в голову соединить всю информацию, и тогда, может быть, получится что-нибудь интересное, новая религия, к примеру. Не обязательно религия - что-нибудь иное, небывалое. Но большинству, кажется, охота только развлекаться. Наверное, я здорово изменилась. Они так мало похожи на меня. Многие говорят, что не вернутся, останутся тут до самого конца. Кое-кто отправился в Китай воевать, а некоторые даже отказываются от регенерации. Почти всем остальным подавай гулянку.
- Мэм, но тут каждую ночь гулянки, - произнес бармен. - Это же Кей Вест, он для того и предназначен.
- За мной кое-кто ходит, но я его давно не вижу. Похоже, он меня выследил через путевую сеть, хотя сюда я добиралась современным транспортом. Он меня напугал, и я сбежала. Но что, если это тот, кто мне нужен? Думается, надо бы его найти. Какой сейчас месяц?
- Июнь, мэм. Очень жарко, даже для июня. А значит, сезон будет непогожий, сплошные ураганы.
- По-твоему, это жара? - фыркнула она, подумав о машине, которая отсчитывала секунды в ядре солнца.
И отправилась на Тибет, где находилась библиотека.
По какой-то причине высокое плато было скопировано с марсианского ландшафта. При строительстве Земли ее слуги имели большую свободу действий. Ей нравились новизна и сюрпризы, тем более что судьба ее ими не баловала.
Она появилась на вершине зубчатого каменного массива, одного из тех, что окаймляли громадную впадину, посреди которой стояла гробница: каменный столб с нарисованным на нем глазом мани и груда валунов; а над ними красные, голубые, белые и желтые молитвенные флаги развевались на холодном ветру. Крутой откос простирался вниз до каменных осыпей и лавовых покровов дна котловины; багровая равнина, в редких оспинах неглубоких кратеров, укрывалась под скатертью из барханов. Прямо перед ней белая, как голая кость, Библиотека угнездилась среди берез у подножия скалы.
Целый день ушел на спуск по петляющей тропке. То й дело мимо проходили встречные паломники. Многие ползли на коленях, воздев очи горе, иные на каждом шагу падали лицом в пыль, вставали и шагали вперед, на то место, где их руки только что коснулись земли. Паломники крутили молитвенные колеса и бормотали личные мантры, и редко кто уделял ей хотя бы мимолетный взгляд. Разве что в разгаре дня, когда она присела под узловатой арчой, к ней подошел какой-то старик и поделился краюхой хлеба и сушеным жилистым мясом яка. От этого человека она узнала, что паломники, оказывается, вовсе не куклы, а настоящие, живые туристы - ищут просветления. Стало так смешно и так печально, и что тут, вообще, скажешь?
Наконец она очутилась перед Библиотекой - копией Белого дворца из Паталы. Создавалась она для тишины, порядка и сосредоточения. Все истории, рассказанные друг другу членами клайда, все воспоминания, записанные ими безвозмездно или в обмен, собраны были здесь для анализа и сравнения.
Но сейчас в Библиотеке бушевала битва.
Монахи в шафрановых рясах, с орудиями убийства из десятков эпох, бились с черными человекообразными роботами. На ступеньках огромной лестницы лежали тела людей и андроидов, из верхнего ряда узких Окон клубами валил дым, под розовым небом мельтешили красные и зеленые лучи энергетического оружия.
Через это побоище она прошла невредимой. У нее был железный иммунитет к любым напастям на свете. Кроме, быть может, единственной напасти, которая приняла облик ожидавшего ее мужчины.
Он сидел в позе лотоса под огромным золотым Буддой, обезглавленным и полурасплавленным шальным лучом. По другую сторону от Будды в гигантских котлах, наполненных водой, сотнями плавали свечи; их. огни подрагивали и мерцали, им передавалась вибрация тяжелого оружия.
Мужчина глаз не открыл, но тихо сказал:
- Что хотел, я уже взял. Монахи - глупцы, не понимают, что игра проиграна. Ты бы лучше их остановила.
- Они делают то, что должны делать. Конечно, убить нас они не способны, но зато я могу убить тебя.
- Гость не может причинить зла другому гостю, - спокойно возразил он. - Это закон.
