Лев Портной - Амурет
А еще я подумал, что этот замечательный вечер не может кончиться просто так, обязательно должно произойти что-то необыкновенное, не может не произойти. И еще я подумал, что вот мы остались одни поздно вечером на берегу пруда, и я должен что-то сделать, поцеловать Лену, наверно. Но тут плейбой, который так неожиданно вселился в меня, так же неожиданно меня покинул, уступив свое временное пристанище хозяину - заумному физику, у которого от одной только мысли о том, что нужно взять девушку за руку, трясутся поджилки. Я совершенно скис, и Лена тут же это заметила.
- Эй, в чем дело?! - воскликнула она. - У тебя вид такой, как будто соседский кот съел твою любимую канарейку! А ну-ка! Слушай, это приказ: улыбка медленно ползет к ушам!
Тут невозможно было не улыбнуться. И хотя плейбой не вернулся, я вдохновился на совершенно невообразимую выходку. Я стащил с себя рубашку и протянул ей.
- Завяжи мне глаза.
- Будем играть в жмурки? - спросила Лена, выполнив мою просьбу.
- Еще в какие жмурки, - ответил я, подхватил Лену на руки и побежал.
Я бежал, а сердце было готово выскочить от страха, ведь с тех пор, как я в последний раз подтверждал звание Чемпиона Косы, прошло не менее десяти лет, а тут - еще девушка на руках, и если б мы растянулись вдвоем на песке, я б действительно выглядел полным кретином. Но оказалось, что научиться бегать по косе - все равно, что научиться кататься на велосипеде: освоив эту науку в пять лет, хоть всю жизнь не катайся, а, выйдя на пенсию, сядь - и поедешь. И под визг Лены я благополучно добежал до конца косы и мы плюхнулись в воду.
- Ты с ума сошел! - крикнула Лена.
- Неудивительно, - ответил я, стаскивая с глаз повязку. - От тебя любой с ума сойдет.
- Мы могли бы разбиться!
- Не могли. Так бегать я еще в детстве научился. За это меня прозвали Чемпионом Косы, а потом просто стали звать Косым.
- Так ты и есть Косой! - воскликнула Лена.
- Ага, и поэтому бегаю с закрытыми глазами - чтобы не спотыкаться из-за косоглазия, - ответил я.
И тут я нащупал под ногами дно, встал, притянул к себе Лену и вдруг понял, что сейчас поцелую ее. Мне стало страшно, но теперь страх существовал как бы отдельно от меня. И я обнял ее и поцеловал. Страх тут же улетучился, и мне просто было интересно, что произойдет дальше.
- У меня мокрое платье, - сказала Лена.
- Это пустяки, - ответил я. - Пустяки, по сравнению с тем, что я тебя люблю.
- Ты сошел с ума.
- Нет, я очень трезво смотрю на вещи и знаю, что мы через месяц поженимся.
Лена посмотрела на меня и сказала:
- А ведь я могу обидеться. Зачем ты это сказал?! У тебя ж девиц навалом. Я таких, как ты, за версту узнаю. От тебя нужно держаться подальше, потому что ты сердцеед, в тебя женщины влюбляются по уши с первого взгляда, а ты этим пользуешься.
Видимо, я слишком хорошо вошел в роль плейбоя. Но как бы там ни было, через месяц под свадебный марш Мендельсона мы переступили порог ЗАГСа на улице Летной.
А через пять лет я лежал без сознания на берегу пруда возле Волкова кладбища, и чужая жена била меня по щекам, а сама рыдала от счастья.
- Женя, Женя! Мы на Земле! На нашей Земле! Смотри, это же наш пруд! - ее горячие слезы падали прямо на меня.
Я приподнялся на локте, обернулся и увидел пруд и косу. Вид знакомого с детства места подействовал на меня как живая вода на мертвого богатыря. С ликующим нечленораздельным воплем я вскочил, зажмурился и побежал вперед к косе. Наконец-то закончилось наше невероятное приключение! И закончилось благополучно, хотя на наше спасение не было ни малейшего шанса. Я хохотал от счастья и бежал с закрытыми глазами, вытянув вперед руки. Под ногами скрипнул песок, это значит, что я добежал до косы, потому что она была песчаной, а берег покрыт травой. И в то же мгновенье я кувыркнулся в воду. Это произошло так неожиданно, что я даже немного нахлебался, на что не обратил внимания. Для меня невероятным было то, что я, Чемпион Косы, сорвался в воду, не пробежав по косе и двух шагов! И тут я обнаружил странную вещь: коса выгибалась в правую сторону!
Глава 6
Оглядевшись по сторонам, я обнаружил, что вообще весь ландшафт изменился так, как будто за время нашего отсутствия кто-то вывернул его наизнанку. Овраг, по которому проходило русло ручья, впадавшего в пруд, находился слева от меня. Хотя я прекрасно помнил,что, когда стоишь в воде лицом к берегу в том месте, где стоял я, овраг находится по правую руку. Справа возвышался пригорок, который всегда был слева.
И коса всегда изгибалась влево.
Тут я, наконец-то, заметил, что и Волково кладбище исчезло. А вместе с ним исчезло все, что могло хотя бы отдаленно напоминать присутствие человека.
Я вышел на берег. Вода текла с меня ручьями, и я пожалел, что так опрометчиво бросился в пруд, потому что наши похождения явно еще не закончились, в свете чего сухая одежда не помешала бы.
Вика сидела на траве и продолжала рыдать, все еще от счастья.
- Это не наша Земля, - мрачно сказал я.
- Как это?! - удивилась Вика, явно не желая верить мне.
- Очень просто. Мы на берегу знакомого нам пруда, но где сами Мытищи?
Вика оглянулась вокруг и начала рыдать во весь голос, приговаривая:
- Боже мой, боже мой. Мы никогда больше не вернемся...
И вдруг с правой стороны раздался грубый окрик:
- Эй, вы, придурки?! Чего вы там расселись?!
Мы обернулись на крик и увидели человека, который спускался к нам с холма. Это был мужчина в лохмотьях из травы, листьев и веток с грязными космами на голове, с грязной бородой. Когда он подошел ближе, Вика, охнув, испуганно прикрыла ладонью рот и пролепетала:
- Алеша...
- Ба! Да это же Сваниха! - воскликнул субъект в лохмотьях и бросился обнимать и целовать Вику.
Было совершенно очевидно, что они знакомы. Вика знала его по имени, а прозвище "Сваниха" явно происходило от фамилии Вики - Сван. И по тому, с какой покорностью моя амуретка принимала чувственные изъявления этого оборванца, было ясно, что характер их отношений давал ему полное право проявлять свою радость таким образом. В конце концов я не выдержал и крикнул:
- Ну ладно, ты, Робинзон Крузо, что здесь присходит?
Субъект в лохмотьях, продолжая обнимать Вику, повернулся ко мне и нагло ухмыльнулся. А Вика ответила:
