Далия Трускиновская - Маршрут Оккама
Оказалось, что нас сзади трое. Справа от меня был Витька, слева невысокий парень в очках, я была просто уверена, что его зовут Шуриком, но оказалось — Лешкой. Если бы Лешка носил ковбойку в крупную клетку, непременно с рыжим и коричневым, он был бы куда интереснее.
Витька сразу же заснул, и неудивительно. После бессонной ночи и сытного завтрака машина именно так и должна была на него подействовать. Мне спать не хотелось — когда солнце так ярко светит, я спать не могу. И я прицепилась к Лешке. Он как раз положил на колени ноутбук и взялся за работу.
Витька довольно точно передал мне гипотезу бывшего бармена, которая почему-то работает, и я, увидев на сером экране рулон из зеленой сетки с пятнами, уже знала, о чем спрашивать.
— У нас проблема с вводными, — сказал Лешка. — Вот, скажем, вторая половина девятнадцатого века, Соединенные Штаты. Кое-какая информация есть и я могу посчитать. Но мне нужна информация по Африке, Азии и Латинской Америке хотя бы. А ее вообще нигде нет.
Он вывел на монитор карту с подозрительно прямыми границами. Эти по линейке проведенные границы почему-то не внушали мне большого доверия, они выглядели совершенно ненатурально. Сбоку открылось окошко, и в нем поползла таблица:
«1854 год, июль — город Селма, штат Алабама — Орион Уильямсон шел о газону и пропал.
1878 год, ноябрь — Квинси, штат Индиана — Чарльз Эшмор пропал на полпути к колодцу.
1880 год, сентябрь — Геллатин, штат Теннесси, фермер Дэвид Ленг шел по полю и пропал.
1889 год — Южный Бэнд, Индиана — Оливер Ларч пропал на полпути к колодцу».
— Вот, вот и вот, — белая стрелка соединила три точки умозрительным треугольником. — И в двух случаях четко сказано про воду.
— А это важно? — спросила я.
— Очень важно. Каким-то образом вода оказывается самым лучшим проводником для потоков времени. Я посчитал — до восьмидесяти процентов случаев как-то связано с водой. Или колодец, или речной берег, или морской берег, или вообще остров. Остров Скай, Шотландия…
В окошко немедленно приехала нужная строка:
«1849 год, 14 августа — остров Скай, Шотландия — с неба упала ледяная глыба весом около полутонны».
Я невольно перевела взгляд с монитора на Лешку. Конечно, я не взялась бы объяснить, откуда свалилась ледяная глыба, но предполагать, что ее приволокло откуда-то время, точно не стала бы.
Как выяснилось, команда энтузиастов подгребла под гипотезу Жерара Депардье вообще все непонятки мировой истории. Особенно забавно было, когда дошло до селедочного дождя. Тут уже я стала спорить. Фоменко повернулся и начал обращать меня в свою хронопрокольную веру, Лешка ко всякому его слову искал аргумент в ноутбуке, и даже бывший бармен, забывая про руль, то и дело пытался заглянуть то в монитор, то даже мне в глаза.
То, что в марте 1918 года на пути из Буэнос-Айреса в Нью-Йорк пропал при полном штиле военный корабль США «Циклоп» водоизмещением в 20 000 тонн и с 304 членами экипажа, они тоже списали на прокол. По их мнению, кораблю больше просто некуда было деться — ведь военных действий в тех краях не велось. Вторым аргументом было: в январе 1968 года в Средиземное море буквально на ровном месте пропали израильская подводная лодка «Даккар» и французская подводная лодка «Минерва». Уж эти наверняка утащены потоком времени, потому что их тщательно искали и не нашли никаких следов. А если время уволокло субмарины — значит, оно же польстилось и на «Циклоп»!
Я попыталась вежливо перевести разговор на другую тему, и на меня посмотрели с сожалением. Леша вздохнул и опять с головой ушел в ноутбук, Фоменко же с риском повредить межпозвоночные диски продолжал меня обрабатывать.
— Да, мы сгребли все в одну кучу, — согласился он, — и дождь из рыбы тоже мог быть следствием смерча. Но у нас есть и документированные факты входа-выхода! Если в развертке четырехмерного пространства мы можем соединить попарно более шести точек, то для любой другой точки входа можно хотя бы приблизительно посчитать точку выхода, а для точки выхода точку входа.
— Ты про Терехова расскажи! — потребовал Жерар Депардье.
— Вот представьте — июль сорок первого, леса под Оршей, и рядовой Терехов совершенно случайно захватил в плен троих немцев. Их накрыло взрывной волной, но он очухался первым. Ну, поднял на ноги этих трех и повел, и повел по тропочке. Вел, вел и набрел на старика. Спрашивает — дед, кому я могу пленных сдать? Где тут наши? А дед в полном изумлении. Какие, спрашивает, наши, ты вообще откуда взялся? Тот ему про Оршу, а дед парень, тут вообще-то Дальний Восток и одна тысяча девятьсот сорок восьмой год. В общем, забрали всех четверых в НКВД. Там не поленились, подняли все документы — точно! И Терехов с сорок первого числится без вести пропавшим, и немцы по немецким данным — тоже. Почесали в затылках и взяли с рядового подписку о неразглашении.
— Пятна, — подсказал Лешка.
— Ну, пятна — это уже твоя гипотеза, сам излагай.
— Ну… Давай лучше ты.
В конце концов, они заговорили хором. Смысл гипотезы был примерно таков. Требовалось для начала представить себе двухмерный мир и двухмерные же разумные существа в нем. Фоменко предложил вообразить муравьев на листе бумаги, Лешка тут же поправил — пренебречь их объемом и считать каждого муравья точкой. Если я коснусь пятью пальцами одной руки этого листа, то для двухмерных муравьев это будет появлением пяти овальных пятен на бумаге, пальцев они не то чтобы не увидят — а просто не в состоянии воспринять. Из чего следовало — плывущее по небу пятно вполне может оказаться проекцией на нашем убогом мире какой-то недоступной нашим чувствам четырехмерной штуки. Отсюда Лешка с Фоменко сразу протянули ниточку к летающим тарелкам и вообще висящим в воздухе круглым объектам.
— А между прочим летом сорок первого в районе Шклова, Толочина, Орши отмечались передвижения по небу огромного серого диска с ободками по краям. Во время полета тело светилось и свистело, — заметил Фоменко. — И Терехов тоже вспоминал какой-то подозрительный для взрывной волны свист! Так что же это было? Вернее, поставим вопрос так: мог ли это быть прокол?..
Честно говоря, мне надоели и их восторг, и их и их самодельные маразматические гипотезы, и занудные перечисления годов, месяцев, фамилий, городов и стран. Все это подтверждало мою собственную гипотезу: мужчины и женщины — звери разной породы и говорят на разных языках. Ни одна женщина никогда не поймет прелести мужского разговора о хоккее. Мы находим удовольствие в разных темах. Если сравнить мужской и женский словарь — то совпадет слов двести, самых бытовых, общеупотребительных: деньги, транспорт, одежда и еда — не полностью, культура и искусство процентов на пятьдесят.
