Морис Лима - Человек-энергия
Однако Рене был уверен, что, невзирая на изоляцию, установленную техниками - сотрудниками доктора Стива, Рик находится с ним, здесь.
Несмотря на все свое мужество, парень задрожал.
Тот, другой, был невидим и бестелесен. Тем не менее Рене инстинктивно, как слепой, пересек комнату, вытянув руки.
- Рик? Рик? Что ты от меня хочешь?
Он обернулся, и его искаженное страхом лицо отразилось в зеркале.
- Ну вот... Просто я настоящий идиот... Смотри-ка, даже побледнел... Не может же Рик прийти сюда, чтобы убить меня... Рик... мой дорогой Рик... Ты же не хочешь сделать мне больно?
Он говорил это вслух и слышал свой голос. И в то же время понимал, насколько это все звучит фальшиво, сколько страха в его голосе, страха, который он не сумел скрыть, хотя и говорил будто бы сердечно.
- Нет! Рик!.. Нет!!! Только не это!..
Нападение было неожиданным, и Рене резко поднес руки к груди.
Это было как раз то, чего он больше всего боялся. Пытка, электромагнитное воздействие на изображение, впечатанное ударом молнии. Даже не сама боль, а ожидание боли.
Он скорчился, хотел позвать на помощь, но не смог произнести ни звука. Однако, будучи человеком здравым и рассудительным, несмотря на ужас, охвативший его, он все же смог понять, что происходит.
Он не испытывал боли!
И в то же время Рик-энергия штурмовал его. Но на этот раз тактика его изменилась: Рене ощущал на груди какое-то щекотание, совсем не болезненное.
Рик в этот раз действовал очень мягко, как если бы понимал, что не следует причинять другу боли.
Рене замер. Он не совсем понимал, что с ним происходит. Возможно, что Рик только пытался дать знать о своем присутствии тем, которые его любили, когда он был человеком.
Рене снова глянул в зеркало на свое лицо, по которому струились ручейки пота, и тут ему в голову пришла одна идея.
Он расстегнул рубашку, снял майку и замер в мягком свете ночника.
Портрет Рика, отпечатанный в натуральную величину, совершенно четко и ясно отразился в зеркале.
Рене почувствовал, как по его коже как бы скользнула мягкая человеческая рука, и инстинктивно вздрогнул.
Изображение лица Рика дрожало, как настоящее человеческое, послужившее моделью рисунку.
Словно во сне, Рене видел, как лицо в зеркале оживало, причем на его собственной груди. Глаза Рика наполнились жизнью, мускулы щек задвигались, лоб покрылся морщинами...
И вот зашевелились губы...
Весь похолодев, но целиком захваченный этим зрелищем, Рене продолжал смотреть в зеркало. Это был Рик, фантастический Рик, Рик необычный, но живой, как в каком-то фильме...
Рене не чувствовал боли. Он слегка дрожал, а отражение Рика что-то неслышно шептало...
- Что? Что ты хочешь мне сказать?
Конечно, изображение не могло говорить, но губы явственно шевелились. Их артикуляция должна была обозначать какие-то фразы, слова...
Рене напрягся, как это делают глухие, когда по шевелению губ пытаются понять собеседника.
Постепенно, с пропусками, он начал кое-что понимать.
Волосы зашевелились у него на голове, когда он наконец осознал, чего хочет Рик...
* * *
Господин Липензон был доволен. Сидя в своем огромном кабинете и посасывая сигару, всесильный шеф межпланетной полицейской организации даже забывал вздыхать, как он это делал обычно.
Перед ним стоял энергичный и улыбающийся Робэн Мюска, который только что закончил свой доклад. Больше не о чем было беспокоиться. Благодаря этому ловкому полицейскому и некоторым другим сыщикам, переброшенным космическими кораблями с Земли на спутники Марса, Интерплан свою задачу выполнил, во всяком случае относительно того, что касалось межпланетной контрабанды.
Радиоактивные камни никогда больше тайно не пересекут космические бездны, и планетные правительства могут быть в этом отношении спокойны.
- Браво, Мюска, браво, старина... Теперь мы имеем право...
Его прервал сигнал на видео... Он сморщился, рассердился и, наклонившись, проворчал:
- Ну что там еще?
- Господин директор, срочное сообщение инспектору Мюска, который должен сейчас находиться у вас...
- Да, он у меня... И что же? Мы заняты.
- Господин директор, корреспондент настаивает...
Липензон вздохнул и взглянул на Робэна.
Тот очень спокойно проговорил:
- Может быть, действительно что-то срочное, а? Мало ли что случается, когда отсутствуешь...
- Кто там на связи? - спросил Липензон.
- Доктор Стив, господин директор.
Робэн слегка вздрогнул, а Липензон сморщил нос. Ему это ни о чем не говорило, поскольку расследование дела Рика Демаркэ уже недели полторы не двигалось с места, а инспектор в это время занимался земными и марсианскими контрабандистами.
- Ладно, давайте его, - живо скомандовал Липензон.
На видеоэкране появился доктор Стив.
Его лысая голова странно поблескивала в мягкой полутьме помещения, а скрытые контактными линзами блеклые глаза не выражали, как обычно, некоторую иронию и постоянный скепсис вечного исследователя. Напротив, на этот раз в них сквозило нечто вроде ужаса.
- Извините, господин директор, но мне необходимо срочно предупредить инспектора Мюска, как можно скорее... и вас тоже...
- Что случилось, Стив?
- Они исчезли... оба...
- Как, и Мартина, и Рене?.. Их что, похитили?..
Стив пробормотал что-то невнятное.
- Вначале я полагал, что именно так... Думал, что это какой-нибудь трюк нашего друга-врага... Считал, что они дезинтегрированы... и переброшены через пространство... или превращены в грозовые тучи... Нет! Это все оказалось глупее... глупее, чем можно себе представить...
Он резко махнул рукой, подчеркивая свое неприятие происшедшего.
- Они бежали... Ушли по собственной воле... Несмотря на наблюдение моих медсестер... Впрочем... это даже как-то трудно представить...
- Но в конце концов, - рассердился Липензон, - что вы сами конкретно обо всем этом думаете?.. Вы говорите, что они смогли сбежать по собственной воле... Но ведь они же находились в убежище и...
Стив вытащил из кармана письмо и приблизил его к экрану, чтобы директор и Робэн Мюска могли прочесть.
- Вот смотрите... Несколько строк и подписи обоих. Они действительно сбежали... Они считают, что находятся в опасности, несмотря на все наши предосторожности!.. Скрылись... И не оставили никаких следов. Они что, оба сошли с ума?! Я ничего не понимаю, но результат налицо...
Робэн Мюска пробежал письмо и воскликнул:
- Клянусь Зевсом!..
Но тут же смолк, ибо понял всю иронию подобного восклицания. А вот господин Липензон и доктор Стив не совсем поняли, почему Робэн Мюска решил ещё к тому же и прокомментировать свои слова.
- "Клянусь Зевсом"... это как раз подходящий случай именно для такого выражения...
