Александр Соболь - Мир наизнанку
Нет, чужак не мог утонуть!
Квенд сел на кровати, сжимая кулаки. Такая банальная смерть была бы несправедливостью по отношению к нему, великому бойцу Квенду Зоалу. Но что еще могло приключиться? На острове Курку его нет, на трех ближайших островах - тоже. Хотя добраться в шторм на лодке в одиночку даже до Чокдора немыслимо. Разве что он очень сильный маг. Но Пал Коор предупреждал, что по своей природе пришелец чужд всему коармовскому, в том числе и магии. Чужд настолько, что сам, не будучи магом, может оказаться магии неподвластен. Так что, если принять правоту Пала Коора, надо отбросить и эту возможность. Что еще остается? Ну был, конечно, у Рангара Ола шанс встретить какой-то корабль, идущий мимо Курку, и его могли подобрать. Но эта возможность показалась Квенду столь неправдоподобной, что он даже покачал головой. Нет, вряд ли. Кроме всего прочего, это можно проверить. У жрецов есть способы, позволяющие им знать пути всех кораблей Коарма без исключения, даже пиратских и контрабандистских.
Остается одно. Самое главное, потому что самое правдоподобное. "Ласкающий ветер". Обманув всех, чужак каким-то образом укрылся на корабле и сейчас находится в сотнях лиг от Курку.
Квенд вскочил на ноги. Слабость и дурнота исчезли, он ощутил прилив сил. Немедленно в погоню! Куда там направился "Ласкающий ветер"? В Лиг-Ханор? Что ж, придется доставать чужака там.
И тут Квенд Зоал совершил свой первый в жизни должностной проступок. Он обязан был связаться посредством Магического Кристалла с Палом Коором и доложить о своих выводах. В этом случае "Ласкающий ветер" был бы должным образом встречен в порту Лиг-Ханора, и нашлись бы специалисты, ликвидировавшие чужака. Но Квенд желал, желал яростно и страстно, сделать это сам! И долг отступил перед этим желанием. Квенд спрятал Магический Кристалл и пошел к капитану.
- В путь, Сидарх! - с порога объявил он. - Курс - на Лиг-Ханор!
Капитан Ил Сидарх, умудренный опытом и убеленный сединами морской волк из касты моряков, в иерархии которой занимал видное место, почтительно поклонился:
- Слушаюсь, о высокий! Пожалуй, завтра сможем отправиться.
- Завтра?!
- Надо пополнить запасы воды и продовольствия. Я уже договорился об этом, завтра утром все необходимое подвезут, мы погрузимся и сразу же сможем поднять паруса.
- О, проклятие демонов! Неужели это нельзя ускорить?
- Я попробую, о высокий, но это зависит не только от меня.
- Пробуй! Если нужны будут дополнительно деньги, я дам.
Ил Сидарх еще раз поклонился и быстрым шагом двинулся исполнять приказ. Вскоре уже он в сопровождении боцмана и кока оказался на берегу, и все трое направились в поселок. А еще через несколько тэнов к причалу подъехали первые повозки с мешками, бурдюками и бочонками.
Однако лишь к вечеру погрузку удалось закончить, и "Добрая весть" отплыла. Раздосадованный задержкой, Квенд Зоал ходил мрачнее тучи, и капитан, опасаясь взрыва необузданного гнева хозяина, старался не попадаться ему на глаза. Поэтому он и не упомянул об одном пассажире (точнее, пассажирке); не богато, но вполне прилично одетая девушка с красивыми, но очень грустными синими глазами уплатила требуемую сумму и поселилась в отведенной ей каюте.
Так получилось, что Квенд Зоал, проводивший время либо в своей каюте, либо в тренировочном зале, оборудованном в одном из трюмов, за все одиннадцать дней пути до Лиг-Ханора так и не встретился с единственной пассажиркой шхуны и даже не узнал о ее существовании. Четверо же помощников Квенда, которых он прихватил с собой для всякого рода тайных и деликатных поручений, всю дорогу играли в кости и накачивались рн'аггом до такой степени, что вряд ли заметили бы и десяток пассажиров. Чему капитан Ил Сидарх, надо сказать, оказался чрезвычайно рад, ибо в таком случае вся сумма денег оказывалась у него в кармане.
Отцовское сердце почуяло недоброе еще в море, куда Дан Зортаг вышел с несколькими товарищами половить рыбу. Конечно, рыба - не Голубой Дракон, но между Большими Левами она оказывалась существенным подспорьем ловцам и их семьям и вносила немалое разнообразие в меню завтраков, обедов и ужинов. Погода благоприятствовала промыслу, невод раз за разом появлялся из темных глубин, полный серебристой сверкающей массы, и можно было еще ловить и ловить, но протрубил слышный лишь ему одному глас беды, и не посмели перечить Дану друзья, увидев его потемневшее от дурных предчувствий лицо.
Весь путь Дан Зортаг не отрывал глаз от медленно, очень медленно приближающегося берега; баркас подошел к нему в точке, ближайшей к его дому. Запрыгнув в спущенную на воду лодку, Дан несколькими могучими взмахами весел подогнал ее к берегу и, не дожидаясь, пока она ткнется носом в песок, соскочил в воду.
Он плохо помнил, как бежал всю дорогу до дома, как влетел внутрь, уже чувствуя холод опустевшего гнезда, как метался по комнатам, зовя единственную доченьку, свою Ладушку... И только в спаленке ее, увидев прислоненный к цветочному горшку листок хианга, покрытый торопливым почерком Лады, он все понял. И без сил опустился на пол.
Уже потом он прочел записку.
Мой родной, мой дорогой, мой любимый отец! Умоляю - прости меня за то, что делаю. Но не могу я по-другому. Иду я за Рангаром, как нитка за иголкой, и нет у меня иного пути в этом мире. Ты рассказывал мне, что мать моя сбежала с тобой, даже не получив родительского благословения. Такая была отчаянная и так сильно любила тебя. А ведь у меня ее кровь, и я поступаю, как она. Помню, ты говорил мне как-то, что судьба ее страшная, быть может, и миновала бы ее, получи она родительское благословение. И ежели любишь ты меня, ежели не прогневила я сердца твоего так, что забыть меня захочешь, молю: прости меня, отец! И благослови! Ибо ничто сейчас не сможет помочь мне, кроме твоего благословения. А коль все хорошо сложится, так и свидимся.
Деньги, которые ты мне на приданое отложил, я взяла, чтобы заплатить за место на корабле. Их хватит и на первое время на материке. Если случится оказия, перешлю весточку.
Твоя дочь Лада, любящая тебя навеки.
Дан несколько раз перечитал написанное, повторяя каждое слово, пока не заучил наизусть. Но и после этого он читал, не видя уже расплывающихся букв, и впервые за семь лет слезы катились по его обветренному, изрезанному морщинами лицу.
Как ни торопился Ил Сидарх, как ни заклинал он вместе с корабельным магом попутный ветер, корабль с Рангаром на борту опередил "Добрую весть" на два дня. Еще два дня ушло у Квенда Зоала и его шпионов, чтобы при помощи хитрости и золота узнать, что третьего дня на рынке гладиаторов был продан человек по имени Рангар Ол, похожий по приметам на чужака. Узнал Квенд и имя владельца новоиспеченного гладиатора.
