Евгений Гуляковский - Затерянные среди звезд
И вот он стоял теперь в самом начале широкого коридора, украшенного дурацкими позолоченными светильниками, изображавшими морды каких-то давно забытых богов.
Ноги капитана по щиколотку утопали в пушистом ковре, и он думал о том, что бежать по такой поверхности будет совсем непросто, а бежать, возможно, придется, поскольку ему в живот смотрели стволы двух зловеще поблескивавших станнеров. Люди их держали опытные, стояли они достаточно далеко, и в броске их не достать...
Он с сожалением подумал о собственном станнере, оставленном в каюте. В конце концов он шел сюда не для того, чтобы затевать перестрелку.
На просьбу доложить о его приходе начальству ответили коротко и грубо:
- Стой, где стоишь!
Он не знал, включили ли они рацию. Он стоял неподвижно, слушая тонкую как паутинка тишину. Пожалуй, теперь это было единственным местом на корабле, где ничего не происходило, и тишина стояла такая, что невозможно даже услышать шипящий шелест воздухообменных систем. Наверно, здесь установили специальные аппараты, неспособные потревожить своим шумом покой тех сказочно богатых личностей, которые могли себе позволить жизнь в подобных апартаментах, где одна только ночь в дополнение к цене билета стоила больше тысячи кредитов.
Сейчас во всех шести номерах люкс обитала одна Элайн Мондего.
Широкие украшенные бронзовыми завитушками двери, сделанные из настоящего дуба, казалось, никогда не откроются... Неверов терпеть не мог, когда на него вот так нахально и уверенно направляли оружие, - он чувствовал себя под взглядами этих двух вороненых стволов совершенно беспомощным, почти обнаженным, и где-то внутри его постепенно зарождалась волна, если уж и не паники, то, во всяком случае, сожаления по поводу того, что он вообще затеял это безнадежное дело.
Лоснящиеся морды откормленных на хозяйских харчах стражей этого места не выражали ничего, кроме спокойной готовности убить любого, кто посмеет переступить невидимую черту.
Что он мог им предложить? Какие доводы могли подействовать на этих профессиональных бандитов, понимавших только язык золота и силы?
Золота у него не было, а сила сейчас и вовсе не на его стороне. Даже неожиданная радость оттого, что он наконец-то вновь увидит Элайн, под дулами станнеров постепенно испарилась.
Не будет никакой встречи. Его без лишних разговоров убьют здесь просто потому, что он представляет то самое подразделение, которое долгие годы было главным врагом этих бандитов. Сейчас они смогут это сделать безо всякого риска.
Он представил, как плывут вслед за кораблем в ледяной пустоте космоса его бренные остатки, и невольно поежился. Особенно неприятной показалась мысль о том, что никакой торжественной церемонии по поводу его кончины не будет. О ней никто не узнает. Тело выбросят в мусороприемник в одном из пластиковых пакетов для мусора...
- Хватит! - решительно прервал он себя. Нужно было что-то предпринять. Стоять так дальше глупо.
На лице одного из стражей уже появилась издевательская ухмылочка. Видимо, сухопарая и не слишком высокая фигура Неверова не вызывала у них ни малейшего уважения. Откуда им было знать, что переход в класс леопарда в секретных боевых искусствах рукопашного боя требовал семидесяти двух килограммов веса - ни граммом больше, ни граммом меньше.
- Эй вы, обалдуи, долго еще мне здесь стоять? Вызовите наконец своего начальника!
Это сработало. От такой наглости один из них опустил станнер чуть ниже, чем следовало, а второй, процедив сквозь зубы "А ну заткнись!", сделал шаг вперед, отводя свое оружие назад и в сторону, чтобы без помех, привычным движением врезать непрошеному гостю по роже.
Такого изменения диспозиции для Неверова оказалось вполне достаточно. Он прыгнул, выводя в прыжке ноги вперед и нанося еще в воздухе удар по шее того незадачливого стража, который, на свою беду, слишком приблизился к Степану.
Впрочем, Неверов тщательно рассчитал силу удара, не собираясь никого убивать.
Дополнительный толчок, полученный его телом вследствие этого удара, позволил ему преодолеть оставшиеся до второго часового два метра и достать его, уже в падении, вытянутой вперед правой рукой.
Все произошло так быстро, что высунувшийся из дверей начальник караула увидел лишь черную смазанную молнию, мелькнувшую в воздухе, а затем падающих как подкошенных часовых.
Неверов уже стоял на ногах, держа в руках оба станнера стволами вниз.
- Что здесь происходит?! - спросил начальник караула, еще не пришедший в себя от увиденного.
- Да вот, докладывают слишком долго...
- Кто вы такой, черт возьми?!
- Офицер внешней службы. В настоящее время нахожусь в отпуске.
И это была правда. Конечно, не вся, однако Неверов справедливо полагал, что название настоящей конторы, в которой он служил, не произведет здесь благоприятного впечатления.
- Верните оружие!
Не возражая, Неверов протянул ему оба станнера. Он не собирался устраивать здесь баталии, к тому же он прекрасно видел короткий и тупой ствол парализатора, направленный на него сквозь щель еще одной приоткрывшейся двери.
- Что вам нужно?
- Я хотел бы поговорить с начальником вашей охраны.
- Ну, я начальник охраны. Говорите!
Один из часовых пришел в себя и, издав короткий яростный вопль, рванулся к Неверову.
- Отставить! - коротко и четко бросил начальник охраны, и этого оказалось достаточным, чтобы мгновенно усмирить часового. Что и говорить, дисциплина у людей Тонино осталась на должной высоте даже сейчас.
- Могли бы мы поговорить наедине?
- О чем будет разговор?
- Вы, конечно, заметили, что наш корабль попал в несколько необычную ситуацию. Разговор будет об этом.
Начальник охраны раздумывал всего несколько мгновений.
- Идите за мной.
Каюта, в которую они вошли, никак не вязалась со сложившимся у Неверова представлением о казарме. Это был полноправный номер люкс со всеми полагавшимися аксессуарами: лепниной на потолке, искусственным фонтаном, вполне правдоподобной имитацией оранжереи с зимним садом. Неверов бы не удивился, окажись этот сад настоящим.
Упрятанные в нишах светильники наполняли просторную комнату мягким рассеянным светом.
Подчиняясь едва заметному жесту вошедшего хозяина, из стены появился стол с большим навесным баром, содержавшим запотевшие от холода бутылки с разноцветными этикетками, настолько соблазнительными, что Неверов сразу же почувствовал, как сильно у него пересохло во рту во время короткой потасовки в коридоре.
- Выбирайте, что нравится.
Он не заставил себя упрашивать. Любимый маночжурский тоник принес с собой запах хвои и лесных цветов. Невольно подумалось, что от всей этой лесной роскоши у них остались теперь только воспоминания.
