Василий Спринский - То, что приходит на зов
Умудренный опытом Шеттавос привык считать все непонятное враждебным для себя до тех пор, пока не убедится в противоположном. Необходимо было сообщить об этом капитану.
Белый Аспид, однако, не счел это предупреждение воспаленным юношеским воображением. Внимательно выслушав Шеттавоса, он приказал колдунам бдительно следить за этой тенью чужой силы, немедленно докладывая ему обо всех изменениях. В море любая неожиданность очень быстро могла обернуться смертельной угрозой для корабля, а Ксан не любил бессмысленного риска, стараясь действовать только наверняка.
А на следующее утро смутные предчувствия юного мага обернулись вражеским кораблем, стремительно нагонявшим их шнеккар.
Бой был неизбежен. Это понимали все. Пираты даже не пытались бежать от ахеронского корабля, превосходившего их в скорости. Им оставалось лишь искусно маневрировать, стараясь не позволить врагам отнять у них ветер и уберечь свои борта от тарана.
Ахеронский корабль нацелил свой таран точно в середину левого борта "Белого Аспида", и если бы ветер не дул им в скулу, они наверняка достигли бы своей цели. Однако, пусть и недолго, стихия благоприятствовала пиратам. Совершив крутой поворот, они чудом уклонились от смертоносного подводного удара и теперь на несколько корпусов находились впереди дракона. Но эта игра в кошки-мышки не могла продолжаться долго.
Капитан пиратов решился первым.
- Хагг, разворачивай навстречу этим ублюдкам! - скомандовал он. Хватит бегать, пусть лучше они попробуют нашего тарана!
Гребцы правого борта пиратского корабля перестали грести, а затем, когда корабль, движимый теперь только одним левым бортом, начал поворачиваться, вновь погрузили весла в воду, работая ими в обратную сторону. "Белый Аспид" быстро разворачивался на месте.
Наконец, маневр был закончен. До ахеронского корабля было не больше сорока саженей, когда он начал противотаранный маневр, стараясь встать борт о борт с пиратами.
Маневр удался лишь частично. Корабли быстро сходились лоб в лоб, и хоть у военных было преимущество в скорости, расстояние было слишком невелико, чтобы полностью уклониться от тарана.
Удар потряс оба корабля. Пронзительный скрип дерева, треск ломающихся весел ахеронского корабля под беспощадным, окованным сталью носом "Белого Аспида", крики боли гребцов, чьи тела в недрах корабля ломали вышедшие из повиновения тяжелые весла, слились в диким ревом людей, получивших возможность сойтись лицом к лицу в яростной битве.
С обоих кораблей летели острые абордажные крючья. Никто не пытался рубить их глухим стуком рухнули сразу три абордажных мостика и пираты ринулись в атаку.
Их встретил высокий борт ахеронского корабля. Дракон ощетинился мечами и копьями, отражая первый, самый яростный натиск пиратов. Хорошо укрытые лучники высматривали неосторожных противников. Несколько валузийцев уже неподвижно лежали на палубе "Белого Аспида", густо утыканные стрелами, но это не сломило остальных атакующих. Пираты хорошо понимали, что ждет их в случае поражения. В самом лучшем случае - участь галерного раба, в худшем же - плен и долгие, нескончаемые пытки во славу чудовищных богов Ахерона. Помня об этом, валузийцы изо всех сил сражались за свою жизнь, не обращая внимания, что противник превосходил их числом. Но сражение происходило не только на палубе.
Аппи и Шеттавос изо всех сил сдерживали яростные атаки вражеского мага. Может быть, даже не одного - столь совершенна была их защита, сквозь которую не мог пробиться даже сверхчувствительный юноша. Враг атаковал их в каком-то неуклонном ритме, словно заранее был уверен в победе. Малейшая оплошность, секундная слабость - и враг, тотчас прорвавшись сквозь ослабевшую защиту моментально овладеет сознанием пиратов, подчиняя их своей воле, заставляя сложить оружие и подчиняться только его командам.
Чудовищная мощь атаки давила их, не позволяя в свою очередь ответить ударом на удар, заставляя отдавать все силы защите.
Шеттавос, прислонившись спиной к задней переборке каюты не в силах был даже сдвинуться с места, отражая невидимые атаки противника. Голова его раскалывалась от напряжения, толстяк не замечал ничего вокруг, полностью уйдя в глухую защиту.
Это и помешало ему остановить Аппи.
Юный маг, стоявший в центре каюты вдруг покачнулся и неверными шагами направился к двери, что вела на палубу, где кипел жестокий бой. Капитан строго запретил им покидать каюту, справедливо опасаясь за их драгоценные жизни. Основная схватка происходила на носу пиратского корабля. "Белый Аспид" сцепился с ахеронским драконом левой скулой, переломав тому добрую половину весел и остановившись почти у середины вражеского корабля. С дракона продолжали лететь абордажные крючья. Ахеронцы стаскивали корабли все ближе, стараясь свалиться с пиратами борт о борт, и используя свое численное превосходство, попытаться смять валузийцев. После нескольких минут боя, пираты, теснимые тяжеловооруженными легионерами, начали медленно отступать на свой корабль. Вот уже и сам капитан Ксан, яростно отбивающийся от наседавших на него двух закованных в панцирь ахеронцев, начал медленно отходить назад.
Аппи, двигаясь так, словно был пьян, распахнул дверь каюты, остановившись в ее проеме. Казалось, солнечный свет и жуткие звуки битвы на мгновение ошеломили его.
Но только на мгновение.
Ибо в следующий момент страшный удар отбросил его обратно в каюту. Распахнутая юношей дверь снова захлопнулась, но это уже мало чем могло ему помочь.
Короткая толстая стрела вонзилась ему в самую середину груди.
Шеттавос, превозмогая немыслимую силу атаки вражеского мага, медленно подобрался к Аппи.
С первого взгляда было ясно - юноше не жить.
Шеттавос протянул руку к стреле, однако в самый последний момент что-то удержало его руку от прикосновения к ней.
Смутная, неясная опасность исходила из этого короткого деревянного стержня, торчавшего из груди юноши. Словно этот смертоносный предмет еще не до конца исполнил свое черное дело.
Как бы в подтверждение этого, Аппи, еле слышно заговорил, обращаясь к толстому колдуну:
- Больно... боже, как больно... он... враг, сильнее нас... не могу двигаться... стрела... эта стрела... он... вытягивает ей мою Силу... больно... - юноша замолк, видимо не в силах продолжать дальше, однако, Шеттавос понял, что он хотел сказать.
Стрела, поразившая Аппи не была шальной. Нет, она была изготовлена именно для такого случая. Шеттавос знал о существовании такого оружия Стрелы Тьмы изготавливали из мертвых стволов громадных ядовитых кактусов, росших в жуткой соляной котловине Аттара. Достаточно было прикоснуться к такой стреле незащищенной рукой, чтобы обеспечить себе долгую, мучительную смерть. А сотворив над такой стрелой некое заклинание, можно было разбудить скрытую силу смертоносного лилового кактуса, что была сродни магическому дару людей. Такая стрела уже могла самостоятельно находить себе жертву, как правило - человека, наделенного колдовской силой. Поразив жертву, она одновременно устанавливала своеобразный канал, по которому владелец стрелы мог перекачивать в себя жизненную энергию жертвы. Нечто подобное происходило сейчас с Аппи. И Шеттавос ничем не мог помочь несчастному юноше. Он не мог даже подарить ему быструю смерть, ибо в таком случае сила черной стрелы должна была обратиться уже против него самого. Шеттавосу оставалось только смотреть, как из юноши медленно, по капле уходит жизнь. Стрелы эти поражали человека в узлы его Силы, в то же время не нанося серьезных повреждений телу. Сила мага - слишком ценная субстанция, но ее невозможно выпить одним глотком. Словно крепкий настой священного черного лотоса, ее нужно медленно высасывать из жертвы. То, что она при этом ощущает - это ее личное дело. Но ощущения эти гораздо страшнее самой жуткой и медленной пытки. Огненные иглы, медленное погружение в кипящее масло, сдирание узких полос кожи и мяса с костей все это ничто, по сравнению с опустошением сосуда Силы мага. Такая чудовищная казнь могла длиться до нескольких суток, если жертва обладала достаточным количеством жизненных сил.
