Роберт Хайнлайн - Ковентри
- В каком секторе, Джек?
- У этого берега Вон он - смотри!
К тому времени, когда появился сержант охраны, они уже выудили его и уложили на причал.
- Жив или мертв? - спросил сержант.
- Думаю, что мертв, - ответил тот, который делал искусственное дыхание.
Сержант огорченно крякнул, что было на него совсем не похоже, и сказал:
- Как жаль. Я вызвал "скорую помощь". Что ж, отошлем его в лазарет.
Медсестра пыталась успокоить его, но Мак-Киннон поднял такой шум, что она была вынуждена вызвать дежурного врача.
- Ну! Ну! Зачем же так буянить? - упрекнул его медик, нащупывая пульс.
Дэйву все же удалось убедить его в том, что он не успокоится и не примет снотворного до тех пор, пока его не выслушают. Они заключили рабочее соглашение:
Мак-Киннону будет разрешено говорить в течение нескольких минут, все сказанное им дойдет по назначению, а в обмен на это Мак-Киннон позволит сделать ему укол.
На следующее утро врач привел к Мак-Киннону двух незнакомых мужчин. Они целиком выслушали его рассказ и подробно расспросили его. В тот же день на санитарной машине его доставили в штаб корпуса. Там его снова допросили Он быстро восстанавливал свои силы, но очень уставал от всей этой болтовни и желал убедиться в том, что его предупреждение принималось всерьез. Последний из допрашивавших заверил его в этом.
- Не беспокойтесь, - сказал он Дэйву, - сегодня вас примет начальник округа.
Генерал оказался еще не старым человеком приятной наружности и нисколько не походил на профессионального военного. Он слушал очень внимательно, когда Мак-Киннон рассказывал - уже, казалось, в пятидесятый раз - свою историю. Он задумчиво кивнул, когда Дэвид кончил.
- Можете не сомневаться, Дэвид Мак-Киннон, - мы принимаем все необходимые меры.
- А как же их оружие?
- Этим уже занимаются а что касается Барьера, то прорваться через него будет не так легко, как думают наши соседи. Но ваши усилия оценены по достоинству. Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?
- Мне - нет, а вот двум моим друзьям там... - И он попросил сделать что-нибудь для спасения Мэги, а также позволить Персефоне покинуть резервацию, если она этого пожелает.
- Я знаю об этой девушке, - заметил генерал. - Мы свяжемся с ней. Если когда- либо она пожелает стать гражданкой нашей страны, это можно будет устроить. Что касается Мэги, то это другое дело. - Он нажал на кнопку видеофона, стоявшего на столе. - Пусть войдет капитан Рэндэлл.
В комнату бесшумно вошел невысокий стройный человек в форме капитана армии Соединенных Штатов. Мак-Киннон взглянул на него с обычным вежливым интересом, затем на его лице появилось выражение крайнего изумления.
- Сгиня! - вскричал он.
Их бурные приветствия вряд ли были уместны в присутствии начальника округа, но генерал, очевидно, не имел ничего против. Когда они успокоились, Мак-Киннон задал вопрос, который все время мучил его:
- Но послушай, Сгиня, что все это значит? - Он помолчал, внимательно глядя на него, потом обвиняюще ткнул в него пальцем. - Я понял! Ты служишь в разведке!
Сгиня весело ухмыльнулся.
- Ты думал, - заметил он, - что армия Соединенных Штатов оставит без надзора такое опасное место?
Генерал откашлялся.
- Что же вы планируете делать теперь, Дэвид Мак-Киннон?
- Что? Я? У меня нет никаких планов... - Он с минуту подумал, затем повернулся к своему другу. - Знаешь, Сгиня, пожалуй, я все же лягу в больницу для психотерапии. Вы здесь...
- Не думаю, что в этом есть необходимость, - мягко прервал его генерал.
- Нет? Почему, сэр?
- Вы уже здоровы. Возможно, вы не знаете об этом, но вас интервьюировали четыре психотехника. Их доклады сходятся. Я уполномочен сообщить вам, что ваш статус свободного гражданина восстановлен - если вы согласны принять его.
На этом беседа закончилась Когда капитан Сгиня-Рэндэлл сопровождал своего друга в госпиталь, Дэйв забрасывал его вопросами.
- Сгиня, ты, должно быть, выбрался оттуда раньше меня?
- На день-два.
- Значит, все мои труды оказались напрасными!
- Я бы так не сказал, - возразил Рэндэлл. - Ведь я мог и не выбраться. Собственно говоря, здесь всё знали еще до моего появления. Я там был не один... - И, чтобы сменить тему разговора, он спросил: - Теперь, когда ты вернулся, что ты станешь делать?
- Я? Пока рано говорить... Но уж наверняка я не стану заниматься классической литературой. Если бы я не был таким неспособным к математике, я мог бы попытать счастья в космосе.
- Ну, об этом поговорим сегодня вечером, - продолжил Рэндэлл, взглянув на часы. - Мне нужно бежать, но я зайду попозже, и мы вместе пойдем в столовую обедать.
А в следующую секунду его уже не было - он сгинул без следа, оправдывая свою "уголовную" кличку Сгиня... Мак-Киннон по инерции успел произнести:
- Послушай! А почему бы и мне не поступить в раз... Но, поскольку Рэндэлла рядом уже не было, ему пришлось спросить об этом самого себя.
