Деймон Найт - Мостовые ада
Артур наклонился ближе.
— Кто ты такой?
— Не позволяй, о Жизнь! Не надо…
— Отвечай, — сказал Артур. — Кто ты?
Длинная пауза.
— Эд Стровски, — прошептал мужчина.
— Чего ты боишься?
Лежащий изумленно открыл глаза, но тотчас зажмурился еще плотнее.
— Ты — демон, — слабым голосом произнес он.
Когда Артур снова дотронулся до него, мужчина стал корчиться и бормотать. На губах у него выступила пена. А когда Артур попытался просунуть руку ему под спину, тот стал брыкаться и лягаться, как сумасшедший.
Артур опустился на колени и старательно врезал мужчине кулаком по подбородку.
В темноте ближайшего подъезда Артур, стуча зубами, стащил с бесчувственного тела оранжевую со ржаво-коричневым одежду, и надел на него свою собственную. В сумке своей жертвы он нашел краски и зеркало, крем и вату. Артур раскрасил свое лицо, скопировав с лица лежащего маску смерти, а потом начисто стер краску с лица мужчины.
— Теперь не я, а ты — демон, — сказал Артур.
5. ЖИВИ!
Шум, крики, музыка, яркий свет — на улицах творилось сплошное безумие. Вдоль фасадов домов на уровне вторых и третьих этажей тянулись открытые торговые галереи, между которыми были перекинуты застекленные мостки. Куда ни падал взгляд, везде было то же самое: стремительный, ревущий поток тел, одетых в черное и оранжевое, бледно-лиловое и ярко-зеленое, алое и белое. Слепые маски лиц щерились гротескно-красными ртами.
Это было немного похоже на неорганизованную процессию в милю длиной, которая тянется за колонной на празднестве Дня Основателя в Гленбруке — все население, до последнего потребителя, все пьяные от причастного вина, поющие и танцующие на ходу, разыгрывающие шуточные драки и представления на сюжеты изгнания демонов.
Похоже на Гленбрук, да. Но увеличено во много раз, втиснуто в узкие улочки и вывернуто наизнанку. Музыка не была похожа ни на какую Магазинную музыку, она была хриплой и глухо отдавалась где-то внутри, она завывала, каркала и глумливо хохотала. Нигде не было видно ни одного торгового лозунга. Артур напрасно искал глазами «Не скупись, да не судим будешь!» или «Потратишь кредиты — спасешь душу». Вместо них в пятидесяти футах над головой гигантская неоновая надпись призывала:
«ЖИВИ!»
Захваченный потоком, стиснутый телами со всех сторон, Артур не сопротивлялся и позволил толпе нести себя. Он был наполовину оглушен и совершенно обалдел от яркого света, какофонии резких запахов и прочего окружающего безумия.
Мягкое, но увесистое тело обрушилось на него сбоку. Это была пышнотелая женщина, которая целеустремленно пересекала людской поток, действуя своим телом, как тараном. Обе руки она подняла над головой, сжимая в одной бутылку, а в другой — связку металлических обручей. На ней было пурпурное платье в обтяжку с вырезом спереди до самой талии, и Артур поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от полоски тела между объемистых грудей женщины.
Артур почувствовал, что задыхается, и стал выбираться к краю потока. Поперечное течение подхватило его, и вскоре Артур оказался в одном из открытых залов, которые тянулись по обе стороны улицы. Толпа приглушенно шумела позади, а здесь была тишина, которую нарушали только негромкий шорох шагов, покашливание, да изредка — брошенные вполголоса фразы.
Что-то коснулось его руки. Артур вздрогнул и обернулся. Сначала он решил, что ему показалось, но потом опустил взгляд и увидел рядом крошечного старичка с невероятной зеленой бородкой. Существо что-то спросило у него на чудовищном диалекте Других.
Артуру понадобилось некоторое время, чтобы понять вопрос.
— Слышь, ты хворый?
— Нет, я в порядке, — ответил Артур и направился прочь.
Карлик задрал вверх зеленую бородку, при этом с него свалилась шляпа.
— Чей-то ты мелешь? Точно не хворый? — гортанно и врастяжку поинтересовался он.
— Точно.
Артур шагнул вперед, но карлик вцепился одной рукой ему в колено, а другой поманил Артура к себе. Артур нехотя нагнулся, и очутился в невидимом облаке удушающе-сладких запахов — от ладана до гнилых апельсиновых корок.
— Тады чей ты так болтаешь? — хриплым конфиденциальным шепотом поинтересовался старичок.
Артур с опозданием сообразил, что его собственная манера говорить должна казаться этим людям столь же странной, как их речь — ему. Он выпрямился, лихорадочно соображая.
— Зуб сдох, — сказал Артур наконец, энергично тыкая пальцем в нижнюю челюсть.
К счастью, настырного карлика это удовлетворило. Он радостно закивал, тряся бороденкой.
— Быват, быват, — сказал он, отступая. — Ну, живи!
— Я буду, — ответил Артур.
Карлик обалдело уставился на него, потом обнажил в широкой ухмылке бурые зубы и разразился хохотом. Он так и ушел, хохоча и хлопая себя по бедрам.
Весь дрожа от схлынувшего напряжения, Артур вернулся в зал и медленно двинулся вперед, прислушиваясь к обрывкам разговоров. Публика выстроилась в три ряда вдоль стен. К большой колонне в центре зала тянулась длинная очередь. Зачем это все, Артур пока не понимал. «…трудный круть», — донеслось до него. — «Приди, семь! Еще, еще… два!»
Так странно, как карлик, больше никто не говорил. Теперь Артур припомнил, что и тот, первый Другой, с которым он обменялся одеждой, тоже изъяснялся вполне понятно. Немного отличалось произношение гласных: ударные — гортанно и врастяжку, безударные — совсем неразборчиво, глухо и слитно. Незнакомые словечки и обороты: «круть», «приди, семь»… и что, интересно, нужно отвечать, когда тебе говорят «живи»?
Кто-то крикнул Артуру в самое ухо:
— Разобьешь золотой?
Артур снова подпрыгнул на месте и обернулся. Пухленькая девушка в алом протягивала ему что-то плоское, блестящее.
— Нет, — сказал Артур.
— Эх, шмяк! — фыркнула девушка.
Она одарила его широкой улыбкой и отправилась восвояси. Артур завороженно смотрел на ее полные ножки, которые неописуемо короткая юбка ничуть не прикрывала. Девушка остановила тем же вопросом другого мужчину, потом еще одного — «эй, разбей золотой, а?» — и наконец с видом сдержанной ярости встала в хвост длинной очереди. Люди в голове очереди отходили с полными пригоршнями плоских штуковин — какие-то продолговатые карточки из пластика или металла — и либо выходили из зала, либо присоединялись к стоящим у стен. Взгляд Артура упал на стройную женщину, которая только что покинула очередь. Женщина была одета в синее, металлически поблескивающее платье с большими белыми звездами. Когда она торопливо миновала Артура, он разглядел, что звезды — это вырезы в платье, сквозь которые видна ее бледная кожа.
