Эдгар Берроуз - Люди с Луны
И в этот лаз я повел Хуану, держа ее за руку, как слепую, хотя внутри было не так уж темно и она могла сама бы смотреть себе под ноги. Однако я держал ее за руку под предлогом того, что путь ей незнаком и она может споткнуться. Предлог надуманный, но лучше, чем никакого. Туннель, по которому мы шли, тянулся ярдов на сотню – мне бы хотелось, чтобы это была сотня миль, – и заканчивался перед каменной стеной, в которой была вырублена тяжелая дверь. Дубовые доски уже почернели и растрескались от времени, медные полосы, на которых держались петли позеленели. В трещинах досок рос мох. На всем здесь лежала печать древности. Даже самые старшие среди нас не могли предположить, когда же сделаны эти двери, эта стена. Над дверью, прямо в камне были вырублены слова: Право мое и господа.
Остановившись перед дверями, я стукнул в них костяшками пальцев, отсчитал до пяти и стукнул еще раз, затем досчитал до трех и в том же ритме стукнул еще три раза. Это был пароль на этот день. Он никогда не повторялся дважды. Если бы кто-нибудь подал неверный сигнал, а затем, не получив ответа, постарался взломать двери, он нашел бы только пустую комнату.
Сейчас открылся глазок и в нем появился чей-то глаз. Затем дверь со скрипом открылась и мы оказались в длинной, освещенной лампадами комнате. В комнате стояли грубые деревянные скамьи, а в дальнем конце комнаты – возвышение с алтарем. На возвышении стоял Орбин Кольи, кузнец. За алтарем был виден громадный пень дерева, вокруг которого, как гласила легенда, была построена в незапамятные времена наша церковь.
7. Преданные
Когда мы вошли, на скамьях сидели двенадцать человек. Значит с нами, Орбином Колби и привратником всего было шестнадцать. Колби был главой нашей церковной общины. Отец и мать уже сидели рядом с Джимом и Молли. Здесь же был еврей Сэмюэль, Бетти Уорт, жена Денниса Корригана и другие наши знакомые.
Все они ждали нас и как только мы уселись, началась служба. Все встали и, опустив головы, стали слушать молитву, которую читал Орбин Колби:
– О, Бог, наших отцов! Многие годы жестокости, убийств и злобы мы преданы тебе и нашему знамени. Для нас твое имя служит символом справедливости, человечности, счастья, и наше знамя-эмблема. Каждый месяц мы собираемся здесь, рискуя своими жизнями, чтобы имя твое не стерлось из памяти людей. Аминь!
Из-за алтаря Колби достал пастушеский посох, на котором было прикреплено знамя, такое же как у моего отца. Колби поднял его вверх и все мы опустились на колени перед знаменем и стояли молча несколько минут. После этого мы поднялись, и сели на скамьи и запели старую песню, которая начиналась словами: «Вперед, воины Христа». Это была моя любимая песня. Пели ее под аккомпанемент скрипки, на которой играла Молли Шихан.
После этого Колби начал говорить с нами. Это была простая беседа, которая тем не менее вселяла нам надежды на лучшие времена. Все это были лишь туманные надежды, но Орбин Колби обладал даром убеждать и всем нам становилось легче. Мы начинали верить, что когда-нибудь все измениться к лучшему. Этот день был самым ярким пятном на фоне нашей унылой жизни.
После беседы мы снова пели и на этом служба кончалась. Теперь мы немного говорили между собой и тема у нас была одна-восстание. Но мы никогда не шли дальше этих разговоров. Как мы могли? Ведь мы были самым несчастным народом в истории человечества: мы боялись своих хозяев, мы боялись своих соседей. Мы не знали кому можно верить, кроме узкого круга близких друзей, мы боялись вовлекать новых членов в нашу общину, хотя знали, что многие тысячи таких же несчастных симпатизируют нам. Шпионы и соглядатаи были везде. За женщину, за дом, за жалкие пожитки, а я даже знал один случай, за корзинку яиц, доносчик мог выдать своего соседа, чтобы того послали на шахты или на смерть.
Там мы болтали и сплетничали целый час, а то и больше, наслаждаясь редкой возможностью говорить свободно и безбоязненно. Мне пришлось несколько раз рассказать о моей стычке на базаре, о суде Ортиса и я видел, что они с трудом верят тому, что мне удалось выбраться из этой истории живым и свободным. Они просто не могли понять этого.
Я предупредил всех, что Пит Иохансен настоящий шпион и осведомитель и его следует остерегаться. Больше мы не пели, так как на наши сердца легла слишком большая тяжесть и петь мы больше не могли. Вскоре мы договорились о пароле на следующую встречу и разошлись по одиночке или парами. Мы с Хуаной решили уйти последними и нам было поручено запереть двери. И через час мы ушли, примерно через пять минут после еврея Сэмюэля.
Мы с Хуаной уже приближались к краю леса, как вдруг заметили человека, который шел скрываясь в тени деревьев. Мне сразу показалось, что это шпион.
Как только он повернул по тропинке и скрылся из виду, мы с Хуаной бросились за ним. Нам очень хотелось рассмотреть его. Вскоре мы увидели его, узнали и поняли, за кем он следит. Это был Пит Иохансен с перевязанной рукой. И преследовал он Сэмюэля.
Я понимал, что если дать ему возможность выследить Сэмюэля до дома, то несмотря на то, что старого Мозеса ни в чем не подозревали до этого, он будет схвачен и допрошен. Я не знал, следил ли Пит за Сэмюэлем с самого начала, но мне было ясно, что наша церковь в большой опасности. Я был очень встревожен.
Я быстро перебрал в уме все возможные варианты и решил, что с негодяем нужно расправиться. Я знал обычный путь Сэмюэля, который проделывал большую дугу по лесу и только потом выходил к реке. Мы с Хуаной можем пройти прямо к месту переправы и встретить их там. Мы решили сделать так.
Через полчаса после того, как мы прибыли на место, послышался шум шагов. Кто-то продирался через кусты. Вскоре прошел Сэмюэль, а сразу за ним появился Пит Иохансен. Он остановился на опушке леса. Я и Хуана выступили из засады и окликнули Сэмюэля.
– Ты их не видел? – спросил я громко, чтобы слышал Пит, и затем, прежде, чем Сэмюэль мог ответить, добавил: – Мы прошли по реке довольно далеко – целую милю, но нигде не видели овец. Я не верю, что они могли уйти так далеко, но если они ушли, то наверняка стали добычей собак. Идем домой, дальше искать бессмысленно.
Я говорил так быстро и так уверенно, что Сэмюэль понял, что у меня есть причины для этого. Поэтому он промолчал и не пытался сказать, что ни о каких овцах он не имеет понятия. И ни я, ни Хуана ни одним взглядом не показали Питу, что знаем о его присутствии.
Мы пошли к дому самым коротким путем и по дороге я шепотом рассказал Сэмюэлю о слежке за ним. Старик хмыкнул, услышав, как я старался одурачить Иохансена. Но все мои уловки были напрасны, если Пит следил за Сэмюэлем с самого начала. Я даже побледнел при таком предположении. Мы старались не дать понять Питу, что знаем о том, что он идет за нами, и поэтому мы не оглянулись ни разу, даже Хуана, а ей как женщине, это было невыносимо трудно. Мы его не видели ни разу, хотя чувствовали его присутствие. Однако я знал, что как только я присоединился к Сэмюэлю, Пит держится подальше от нас.
![Эдгар Берроуз - Лунные люди [= Люди с Луны] [The Moon Men]](/uploads/posts/books/55638/55638.jpg)
