Альфред Ван Вогт - Вечный бой
— Должно быть, это космический корабль, — сказал он.
Он рассказал о своих четырех друзьях-животных и их скором отлете к далекой звездной системе.
Растроганным голосом Модьун описывал, как в день вынесения приговора четверо его знакомых людей-животных робко пришли к его двери, чтобы узнать, какое наказание он получил. И какое облегчение они почувствовали, когда узнали, что в приговоре ничего не сказано о том, что с ним нельзя общаться.
— Они ходили со мной в столовую, — продолжал он, — и навещали меня. Кроме сегодняшнего дм, потому что сегодня они получают аппаратуру для путешествия.
Судлил ничего не сказала на это, она слушала равнодушно. Это был дружественный нейтралитет. Позже, когда автомобиль въехал в город, Модьун показал ей разные достопримечательности: квартиры для приезжих, дома для постоянного проживания, столовую, улицу с магазинами… Он понимал, что не может сдержать свои чувства. Сейчас его беспокоило то, что он испытывает гордость, словно человек, который знает такие важные мелочи и хвастается своими знаниями перед тем, кто их не имеет. Однако его удивил интерес Судлил к этим подробностям. Как и следовало ожидать, ее внимание наконец переключилось на жилье, которое в давние времена предназначалось для людей.
— Ты думаешь, что его все еще не используют? — спросила она.
— Посмотрим, — ответил Модьун. Он показал на склон холма впереди. — Это здесь, справа.
Дом, который выбрала Судлил, имел сады, террасами спускающиеся вниз до самого здания, которое представляло собой пять овальных блоков, входящих один в другой. Каждый овал был иного цвета, и общий эффект получался поразительный. Женщине понравился его вид. Поскольку она твердо решила обосноваться в одном из таких домов, Модьун не спорил. Он представился автомобилю человеческим именем и дал команду отвезти их вверх по крутой дороге к главному входу.
Когда они выбрались, машина немедленно уехала. Они остались возле дома.
Глава XI
Они прибыли точно на место назначения, но Модьун еще колебался.
«Должен ли я согласиться с ее решением? — спрашивал он себя.
Неужели наступил конец его обезьяньего существования?
Хозяин, нунули, предостерегал против подобных решений. И Модьуна волновало то, что глупые животные могут быть настроены против человеческих существ. Тогда им придется решать, до какой степени использовать способы защиты.
Модьун обернулся к женщине, чтобы спросить, думала ли она об этом. И увидел, что она идет к прелестной балюстраде в конце дороги. За ней был крутой обрыв. А ниже простирался город Галли; он раскинулся дальше, чем представлял Модьун. Женщина прислонилась к парапету и посмотрела вниз. Модьун остался на прежнем месте, но и отсюда была видна большая часть открывшейся панорамы.
Теперь он заметил кое-что, чего не видел раньше, — самый высокий дом в городе. Люди стояли на вершине холма, и вид, открывшийся перед ними, был поразительным. Даже крыши далеких небоскребов были ниже того места, где стоял Модьун.
Он подумал: „Может быть, ей нравится не разнообразие красок, а высота“.
На него вид произвел должное впечатление.
Ему пришло в голову, что он, как опытный человек, должен что-то предпринять.
Что же именно?
Он огляделся. Автомобиль довез их до дома. Дорога шла мимо и поворачивала вправо. Очевидно, она шла по кругу, потому что автомобиль появился далеко внизу и помчался назад по той же дороге, по которой приехал.
Модьун внимательно посмотрел на дом. Если тот занят, этого не было заметно. Вблизи ни звука, ни движения. Нет, звук все-таки был. Полуденный ветерок шелестел кустами. Опавшие листья с шуршанием неслись по вечной пластмассовой дороге. Неожиданно громко запел жаворонок.
Модьун направился к входу. Он почувствовал, что женщина оглянулась. Модьун назвал свое настоящее имя дверному компьютеру, и Судлил подошла к нему. Модьун нажал защелку. Когда замок открылся, он толкнул дверь. Оглянувшись, он шагнул к женщине и одним движением поднял ее.
Его удивил ее вес, но он дал мускулам команду увеличить усилие и без труда перенес ее через порог.
У него лишь чуть-чуть перехватило дыхание, когда он опустил Судлил на пол и поддержал, чтобы она восстановила равновесие. Судлил сказала удивленно:
— Что это значит?
— Свадебная церемония, — спокойно сказал Модьун.
Он объяснял, что во время ареста смотрел по телевизору несколько драм, и в заключение добавил:
— Фильмы наскучили мне, и я перестал их смотреть. Но пары животных делали так. — Он пожал плечами, как часто делал Дуулди. — Я запомнил некоторые детали.
— Значит, я теперь твоя жена? — заинтересованно спросила Судлил.
— Да.
— Ну, — неуверенно сказала она, — я думаю, что в наших обстоятельствах…
— Конечно, — сказал Модьун, — так как мы собираемся заниматься сексом.
Она кивнула и отвернулась.
— Посмотрим, как выглядит дом людей через три тысячи лет.
Модьун не возражал. Он шел за ней из комнаты в комнату, и все здесь выглядело намного красивее, чем описывали обучающие машины. К трем спальням примыкали ванные. Стофутовая гостиная. Большая столовая. Кабинет. Несколько небольших спален для животных с отдельными ванными, две комнаты, назначение которых было неясно, и столовая с автоматическим оборудованием.
Машины не могли передать красоту мебели. Все было сделано из неразрушающихся пластмасс и очень искусно. Фактура поверхностей по-разному отражала свет. Давно умерший мастер добился чего хотел: мерцающее палисандровое дерево в одной спальне, впечатление старины — в другой. Небольшие резные диваны из тикового дерева в большой комнате. В той же комнате были удобные кожаные кресла и пышные китайские ковры и драпировки, которые выглядели гобеленами.
Молодожены ходили из комнаты в комнату, и Судлил чувствовала, что всем довольна. Наконец они пришли в столовую, и Судлил сказала многозначительно:
— Нам даже не нужно выходить из дома, чтобы поесть.
Модьун понимал ее. Но ему казалось ошибкой не обратить ее внимание на отрицательные аспекты.
Женщина продолжала:
— Как ты знаешь, во время роста мы подверглись некоторой необходимой деградации. Еда и последующее избавление от отходов. Качественный сон, который требует времени. Необходимость стоять и сидеть — все это неприятно. Но тем не менее мы здесь. Поэтому можно делать все эти вещи, по крайней мере, в уединении нашего жилища.
Модьун медлил:
— Мы должны помнить, что нунули, вероятно, теперь знают, где я нахожусь, и, возможно, узнали, что ты тоже здесь.
