Клайв Льюис - Плавание Утреннего путника
- О, каким же я оказался идиотом, - подумал Юстас. - Конечно же, у этой скотины была пара, и сейчас этот второй дракон лежит рядом со мной.
В течение нескольких минут он не смел пошевелить ни единой мышцей. Прямо перед его глазами поднимались два тоненьких столбика дыма, черные на фоне лунного света, точно такие же, как дым, выходивший из носа первого дракона перед тем, как тот умер. Это настолько испугало Юстаса, что он затаил дыхание. Дым прекратился. Когда он уже больше не мог не дышать, он осторожно выпустил воздух, тут же снова появились струйки дыма. Однако, даже и теперь он не подозревал о том, что произошло на самом деле.
Тогда он решил, что, очень осторожно продвигаясь влево, постарается выползти из пещеры. Возможно, дракон спал - в любом случае это был его единственный шанс. Естественно, прежде, чем двинуться влево, он посмотрел в ту сторону. О ужас! и там тоже была драконья лапа.
Никто не сможет упрекнуть Юстаса в том, что в эту минуту он расплакался. Но когда он увидел свои слезы, падающие на сокровища, то страшно удивился их размеру. Кроме того, они казались странно горячими: от них поднимался пар.
Однако, плакать было бесполезно. Он должен попытаться выползти, лежа между двумя драконами. Он осторожно вытянул правую руку. Лапа правого дракона в точности повторила это движение. Затем он решил, что проверит, что происходит с левой стороны. Лапа левого дракона тоже задвигалась.
Двое драконов, по одному с каждой стороны, подражающих любому его движению! Нервы Юстаса не выдержали, и он попросту рванулся к выходу.
Когда он пулей вылетел из пещеры, был слышен такой грохот и скрежетание, звон золота и скрип камней, что он решил: оба дракона гонятся за ним. Однако оглянуться он не осмелился и нагнулся к озеру. Искривленной тени мертвого дракона, лежащего под луной, было бы достаточно, чтобы напугать кого угодно, но сейчас Юстас даже не заметил ее. Мысль его заключалась в том, чтобы залезть в воду...
Однако, как раз в этот момент, когда он добрался до края озера случилось вот что. Прежде всего, как ударом грома, его поразило то обстоятельство, что бежал он на четвереньках, а зачем, ради всего святого, ему было это делать? И, во-вторых, когда он нагнулся к воде, то на секунду ему показалось, что из озера на него смотрит еще один дракон. Однако, он тут же все понял. Драконья морда в озере была его собственным отражением. В этом не было ни малейшего сомнения. Когда он шевелился, шевелился и дракон, когда он открывал и закрывал рот, тоже самое делал и дракон.
Он превратился в дракона, пока спал.
Заснув на драконьих сокровищах с жадными, драконьими мыслями в душе, он и сам стал драконом.
Это объясняло все. Не было никаких двух драконов рядом с ним в пещере. Лапы справа и слева от него были его собственными правой и левой лапами. Два столбика дыма выходили из его собственных ноздрей. Что же касается боли в левой руке, вернее, в том, что когда-то было его левой рукой, то теперь, скосив левый глаз, он смог увидеть, что с ней случилось. Браслет, очень хорошо сидевший на руке мальчика, был слишком мал для толстой, короткой передней лапы дракона. Он глубоко погрузился в его чешуйчатую плоть, и с каждой его стороны образовалось по пульсирующему бугру. Юстас попытался сорвать браслет своими драконьими зубами, но не смог этого сделать.
Несмотря на боль, первым его чувством было облегчение. Больше нечего было бояться. Теперь он сам мог вселять ужас, и никто в мире, кроме рыцаря, и то, далеко не всякого, не посмел бы напасть на него. Теперь он сможет посчитаться с Каспианом и Эдмундом.
Однако, как только эта мысль пришла ему в голову, он понял, что вовсе не хочет этого. Он хотел иметь друзей. Он хотел возвратиться к людям, говорить, смеяться, разделять их приключения. Он осознал, что превратился в чудовище, отделенное от всей человеческой породы. Ужасающее одиночество нахлынуло на него. Он начал понимать, что другие в действительности вовсе не были ему врагами. Он задумался над тем, был ли он сам всегда таким приятным попутчиком, как раньше полагал. Ему не хватало голосов друзей. Теперь он был бы счастлив услышать доброе слово даже от Рипичипа.
Подумав об этом, несчастный дракон, который когда-то был Юстасом, возвысил свой голос и зарыдал. Могучий дракон, плачущий навзрыд под луной в пустынной долине - такое зрелище и звуки трудно вообразить даже нам с вами.
Наконец, он решил, что попробует найти обратную дорогу на берег. Теперь он понимал, что Каспиан никогда бы не уплыл прочь, бросив его на произвол судьбы. И он был уверен, что тем или иным способом сможет объяснить людям, кто он такой.
Он хорошенько напился, а затем (я понимаю, что это звучит отвратительно, но на самом деле, если как следует подумать, то ничего ужасного здесь нет) съел почти целиком мертвого дракона. Прежде, чем он осознал, что делает, он успел съесть уже половину, потому что, понимаете ли, хотя разум его и оставался разумом Юстаса, вкусы и пищеварение у него стали драконьими. А драконы больше всего на свете любят свежую драконятину. Именно поэтому вы так редко можете встретить двух драконов в одной и той стране.
Насытившись, Юстас развернулся, чтобы попытаться вылезти наверх из долины. Подъем он начал с прыжка и уже подпрыгнув, обнаружил, что летит. Он совершенно забыл о своих крыльях, и это было большой неожиданностью для него - первой приятной неожиданностью за долгое время. Он поднялся высоко в воздух и увидел под собой спящие в лунном свете горные вершины. Теперь он мог видеть и залив, похожий на серебряную плиту, и стоящего на якоре "Рассветного Путника", и костры, мерцающие в лесах неподалеку от песчаного берега. Скользя по воздуху, он устремился к ним вниз с большой высоты на едином дыхании.
Тем временем Люси спала очень крепко: ведь она в надежде услышать добрые вести, не ложилась до возвращения ушедших на поиски Юстаса. Поиски возглавлял Каспиан; все вернулись очень поздно, усталые. Новости были неутешительными. Они не нашли никаких следов Юстаса, но зато видели мертвого дракона в долине. Они старались не падать духом, и каждый уверял всех остальных, что вряд ли здесь еще водятся драконы, и что тот, который был мертв в три часа пополудни, именно тогда они его видели, едва ли стал бы убивать людей всего лишь за несколько часов до смерти.
- Если только он не съел это маленькое отродье и не помер от этого: им кто угодно отравится, - сказал Ринс. Но он пробормотал это себе под нос, и никто его не услышал.
Однако, позже ночью, Люси очень тихо разбудили. Она обнаружила, что вся компания собралась вместе и переговаривается шепотом.
- Что случилось? - спросила Люси.
- Мы все должны сохранять спокойствие, - говорил Каспиан. - Только что над верхушками деревьев пролетел дракон и приземлился на берегу. Да, боюсь, что он между нами и кораблем. А стрелы бесполезны против драконов, и они вовсе не боятся огня.
