Франсис Карсак - Бегство Земли
— Звезда, которая больше не испускает излучений?
— Не совсем так. Это такая горячая звезда, что большая часть ее излучений располагается в ультрафиолетовом диапазоне. Кроме того, Солнце будет окружено газовым облаком, которое не позволит нам приблизиться. А на том расстоянии, на котором нам придется остаться, мы сможем обеспечить жизнь всего нескольким сотням миллионов людей, да и то на два-три поколения в лучшем случае.
— А кто подтвердит, что все это правда? Вы мне можете это доказать?
— И вы еще были текном! — С горечью воскликнул я. — Неужели вы думаете, что можно так просто доказать нечто бесконечно сложное? Мне самому понадобилось несколько недель, чтобы все понять до конца.
— Иными словами, вы отказываетесь?
— Я просто не могу. Поверьте, я предпочел бы вас убедить с цифрами в руках…
— В таком случае мне здесь больше нечего делать.
— Тем хуже для вас!
И он вышел, прямой как палка. Я позвал Тирала.
— Может быть, стоит его арестовать?
— Нет, еще не время. Мы не готовы…
— Что же делать? Этот мерзавец сорвет все наши сроки, если ему удастся организовать на стройках забастовки.
— Постараемся выиграть время. Пока вас не было, я начал устанавливать на улицах защитные устройства под видом улучшения освещения. Это делают надежные текны. Через несколько часов все будет закончено.
— И никто ничего не заподозрил?
— Пока нет! К тому же мои установки могут служить и давать освещение, разумеется, если кое-что в них изменить.
— А в действительности?
— Триллы принимают нас за дураков. Совет уже давно предвидел возможность восстания. Если наша информационная служба не всегда была на высоте, то этого не скажешь об отделе обороны. Вы знаете план номер двадцать один? Ах, нет, конечно, я забыл! Вы ведь не входите в Совет, несмотря на свой высокий пост. Поэтому я не смогу вам ничего рассказать без разрешения Совета Властителей. Впрочем, они разрешат…
— В таком случае у вас на сегодня все? — раздраженно прервал я его. — У меня срочные дела. А пока я прикажу раздать моим инженерам фульгураторы.
Едва Тирал ушел, я отдал необходимые приказания и снова погрузился в работу.
Прошло, наверно, немало часов — для меня они пролетели, как минуты, — когда в спокойной тишине вечера прозвучал первый взрыв. Грохот докатился издалека, но здание Солодина дрогнуло — так велика была сила взрыва. А через несколько мгновении до открытых окон снизу донесся неясный гул. Я поднялся, вышел на балкон и взглянул на расположенные далеко внизу террасы. На самой нижней сверкнула молния, прорезав по диагонали густую толпу. Я бегом бросился в кабинет и вернулся на балкон с биноклем. Прижавшись к углу террасы, стоял теки, которого можно было легко узнать по серому одеянию, и сжимал в руке сверкающий фульгуратор. Он успел выстрелить еще два раза, потом толпа сомкнулась над ним, и тело его полетело через парапет.
Я вернулся в кабинет, недоумевая, почему меня никто предупредил о таком стремительном и грозном развитии событий. И тут же побледнел и проклял себя за глупость: чтобы меня не беспокоили я сам отключил питание и прервал всякий контакт с окружающим миром. В тот момент, когда я вновь опустил рубильник, прозвучал второй взрыв. Экран тотчас осветился, и я увидел встревоженное лицо Хани.
— Орк, наконец-то! Где вы были?
Я объяснил, в чем дело, сгорая от стыда.
— Ладно, это неважно. Мы боялись, что бунтовщики добрались до вашего этажа и убили вас!
— Но что происходит?
— Переключите экран на Ракорину, и вы увидите!
Я повиновался. Широкая улица была заполнена орущей толпой, вооруженной чем попало: топорами, ножами, железными прутьями; кое-где мелькали фульгураторы. Толпа двигалась к перекрестку Кинон, сметая редких полицейских.
— Как видите, наши друзья перешли от слов к делу.
— Кто? Экономисты?
— Экономисты? Эти бездарные болтуны? О нет! Это фаталисты! Пока что опасность не так велика. Мы осуществили план номер двадцать один. Все подступы к жизненно важным центрам перекрыты решетками. Но в Хури-Хольде много взрывчатки, и даже триллы легко смогут ею воспользоваться. Боюсь, что эта отсрочка ненадолго.
На экране во главе толпы шагал высокий человек. Он размахивал огромным черным знаменем с изображением земного шара, пронзенного молнией. Знамя фаталистов!
— Много ли их?
— К счастью, меньшинство. На Венере все спокойно.
— Что с геокосмосами?
— Им пока ничто не грозит. Да, кстати, не вздумайте подняться на своем космолете! Мы излучаем из физического факультета волны Книла.
Мне стало нехорошо от одной мысли, что я мог, поддавшись панике, броситься к своему космолету. Под действием волн Книла любой космомагнетический двигатель при включении мгновенно высвобождает всю свою энергию. Теперь я понял происхождение этих невероятных по силе взрывов.
— Много жертв? — спросил я.
— Увы, уже достаточно! Погибли все, кто находился поблизости от космолетов, которыми эти болваны хотели воспользоваться, несмотря на наши предупреждения. Теперь они охотятся за отдельными текнами и убивают всех без пощады. Но довольно слов, время не ждет! Мы не можем к вам пробиться. Слушайте, командный щит обороны города находится под вашим кабинетом. Там должен был оставаться Тирал, но от него нет никаких сообщений, и мы боимся, что он погиб. Спуститесь вниз и займите его место!
Дверь распахнул передо мной офицер охраны. Огромный стол представлял собой светящуюся схему Хури-Хольде с красными кнопками на каждой улице. Я включил экран и увидел Хани.
— Теперь, Орк, беспрекословно выполняйте то, что я вам прикажу. Я говорю от имени Совета, который принял решение, исходя из интересов всего человечества и ради нашего будущего. Нажмите красную кнопку на схеме на Ракорине!
— И что последует? — спросил я.
— Смерть нескольких сумасшедших и, увы, многих идиотов, которые за ними последовали. Центральную ось улицы зальют лучи Тюлика.
Я побледнел. Лучи Тюлика были дьявольским изобретением, которое никогда еще не использовалось, — эту тайну Совет оберегал особенно тщательно. Лучи Тюлика вызывали распад нервных клеток.
— Неужели нет другого способа? — спросил я.
— Нет, Орк. Поверьте, нам это не менее отвратительно, чем вам. Но мы не можем позволить этим кретинам отнять у человечества единственную возможность выжить ради удовлетворения их мании.
Как завороженный я смотрел на маленькую красную кнопку. Легкий нажим пальцем — и миллионы человеческих жизней угаснут. Я включил другой экран и снова увидел Ракорину. Теперь черным знаменем размахивала очень красивая молодая женщина. Толпа остановилась. Прислонившись спиной к стене, какой-то человек со значком партии экономистов пытался образумить обступивших его фанатиков. Человеческие существа!.. Одно движение пальца — и от них не останется ничего, кроме холмиков инертной протоплазмы. Меня мутило от бессмысленности всего этого, и на мгновение я даже подумал: а может быть, фаталисты правы? Может быть, человечество и не стоит спасать?
