Харлан Эллисон - Миры Харлана Эллисона. Том 3. Контракты души
— Я считаю, что эта планета является местом, куда ссылают всех плохих людей в качестве наказания за содеянные преступления. Я считаю, что мы все прибыли сюда из других миров, с других планет, где совершили какие-то гнусности. Земля является тюрьмой, нас отправляют сюда, чтобы мы жили в этих отвратительных телах, старели, разлагались, воняли и умирали. Таково наказание.
— Но почему никто, кроме вас, этого не чувствует? — Психиатр отставил в сторону чашку с давно остывшим какао.
— Наверное, меня засунули в тело с дефектом, предположил Виллис Коу. Немного больше боли от сознания того, что я родился на другой планете, что несу наказание за совершенное преступление. Только я никак не могу вспомнить, что же я сделал. Думаю, это было что-то ужасное, раз мне вынесли такой суровый приговор.
— Вы когда-нибудь читали Франца Кафку, мистер Коу?
— Нет.
— Он писал книги о людях, которых судят за преступления, о природе которых они ничего не знают. Этих людей обвиняют в каких-то неизвестных им грехах.
— Да. Именно это я и чувствую. Может быть, Кафка тоже это чувствовал; и ему ведь могло достаться дефектное тело.
— В ваших ощущениях нет ничего особенно странного, мистер Коу, сказал психиатр. — В наше время многие не удовлетворены своей жизнью, многие обнаруживают — иногда слишком поздно, что являются транссексуалами, что должны были жить в качестве других людей, мужчин, женщин…
— Нет, нет! Я не это имею в виду. И не собираюсь менять свой пол. Просто я объясняю вам, что прибыл с другой планеты — там зеленое небо, окутанный дымкой песок и пятнышки света вспыхивают, а потом уносятся ввысь… у меня много ног, а между пальцами тонкая паутина, да и вообще это не пальцы…
Он замолчал и смущенно посмотрел на доктора.
Потом сел и тихонько продолжил:
— Доктор, моя жизнь ничем не отличается от жизни всех остальных людей. Большую часть времени я плохо себя чувствую, приходит масса счетов, которые я не могу оплатить, мою дочь сбила машина, и она умерла, я не могу об этом думать. Мой сын в самом расцвете лет стал инвалидом. Мы с женой почти не разговариваем, не любим друг друга… да и не любили никогда. Я живу не хуже и не лучше остальных жителей этой планеты, вот о чем я говорю: боль, страдания, жизнь, наполненная ужасом. Каждый день. Без надежды. Пустота. Неужели мы не можем рассчитывать на лучшее, только на эту гнусную жизнь в качестве человеческих существ? Послушайте, я знаю, есть чудесные места, где никто не страдает и где никого не заставляют находиться в тюрьме под названием человеческое тело!
В кабинете психиатра стало темно. Жена Виллиса Коу договорилась с доктором в последний момент, и тот согласился принять маленького лысеющего человечка в конце дня.
— Мистер Коу, — проговорил психиатр, — я вас выслушал и хочу, чтобы вы знали: я очень сочувствую вашим страхам. — Виллису Коу немного полегчало. Ему показалось, что наконец хоть кто-то ему поможет — нет, конечно, не справиться с мучительным, тяжелым знанием, просто теперь он не одинок.
И скажу вам честно, мистер Коу, — продолжал психиатр, — я считаю, что у вас очень серьезные проблемы. Вы больны и нуждаетесь в интенсивном лечении. Я поговорю с вашей женой, если хотите, но послушайтесь моего совета — вам следует лечь в какую-нибудь серьезную клинику, прежде чем ваше состояние…
Виллис Коу закрыл глаза.
Он плотно закрыл двери гаража и заткнул щели тряпками. Ему не удалось найти достаточно длинного шланга, чтобы дотянуть его от выхлопной трубы внутрь машины, поэтому он просто опустил окна и завел мотор. Сидел на заднем сиденье и пытался читать "Домби и сын" — когда-то Гил сказал, что ему эта книга понравится.
Но никак не мог сосредоточиться на истории и прекрасном языке, через некоторое время откинул голову на спинку, попытался уснуть, надеясь, что ему приснится другой мир, тот, что у него украли, мир, который ему уже никогда не увидеть. Наконец его сморил сон, и онумер.
Похороны проходили в Форест-Лон, и на них почти никто не пришел. Эстель плакала, Харви Ротаммер обнимал ее за плечи и утешал. Но при этом все время незаметно поглядывал на часы, потому что апрель уже почти наступил.
Виллиса Коу положили в теплую землю, на него посыпалась грязь чужой планеты, это сделал мексиканец с лопатой в руках, у него было трое детей и ему приходилось мыть посуду в ночном баре, где еще и подавали еду, потому что он просто был не в состоянии оплачивать свою крохотную квартирку.
Многоногий Консул приветствовал Виллиса, когда тот вернулся. Виллис посмотрел на Консула и увидел зеленое небо у него над головой.
— Добро пожаловать домой, Плидо, — сказал Консул. Он казался очень грустным.
Плидо, который был Виллисом Коу в далеком мире под названием Земля, поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Дом.
Но он не мог молча наслаждаться своей радостью. Ему следовало знать.
— Консул, прошу вас, скажите мне… что я сделал такого ужасного?
— Ужасного! — Консул был поражен. — Мы вами восхищаемся, ваша милость. Ваше имя ценится выше многих. — В его голосе звучало самое настоящее почтение.
— В таком случае почему меня приговорили к жизни, полной страданий, в том ужасном мире? Почему отослали и обрекли на муку?
Консул покачал своей лохматой головой, легкий бриз развевал его роскошную гриву.
— Нет, ваша милость, нет! Это мы страдаем. Только немногие, самые достойные и любимые представители народов, населяющих Вселенную, могут отправиться в тот мир. Жизнь там сладка и приятна по сравнению с тем, что называется жизнью во всех остальных местах. Просто вы еще всего не поняли. Но вы поймете. И вспомните.
Плидо, который в лучшей части своей почти вечной жизни, наполненной болью, был Виллисом Коу, вспомнил. Прошло время, и к нему вернулась вечность, исполненная грустью, рожденной в ней, и он понял, что ему была дарована радость, доступная далеко не всем жителям далеких галактик. Он получил несколько драгоценных лет жизни в мире, где боль и страдания не сравнимы с тем, что испытывают другие жители Вселенной.
Он вспомнил дождь и сон, и ощущение мелкого песка под ногами, океан, поющий свою вечную песнь, — в такие ночи, которые он ненавидел на Земле, Плидо крепко спал и видел прекрасные сны.
Ему снилась жизнь Виллиса Коу на чудесной планете.
Партнеры
Люди для технического обслуживания
(соавтор Альфред Ван Вогт)
Читая этот рассказ, следует одновременно слушать сочинение Жака Ласри «Chronophagie», исполненное на Stru.ktu.res Sonores Ласри-Баше ("Коламбия Мастерворкс Стерео" МС 73 14)
