Чарльз Шеффилд - Объединенные разумом
— С тех пор, как прибыл сюда, я впервые чувствую себя уютно, произнес Фламмарион, смакуя долгие мгновения свободного падения.
Последний спуск по крытому желобу был довольно длинным и выбросил их в сводчатый зал, имевший в поперечнике несколько сот метров. Отполированный каменный потолок был сплошь усеян мощными лампами солнечного света, озарявшими все вокруг. Объем помещения поражал размерами, и все же оно было забито до отказа. Вновь прибывшие были окружены плотным нагромождением ларьков, лабиринтом коридоров, перегородок, палаток и оттяжных канатов. И застройка не ограничивалась двумя измерениями. Тонкие поддерживающие столбы тянулись от пола к потолку на высоту двадцати метров. Их стальные опоры удерживали пластины ветхих многоэтажных платформ, многие из которых не имели стен; с веревочными лестницами, свисающими вниз к земле.
Пол зала был не каменным, а представлял собой первосортный чернозем. Яркие распустившиеся цветы буйно росли по всему помещению, в изобилии обрамляя зигзагообразные дорожки и обвивая гирляндами все стены и столбы.
— Имперский двор Боззи, — пояснила Тетти. — Как видите, он большой любитель цветов. Ладно, держитесь поближе к Кингу. Если вы здесь потеряетесь, сомневаюсь, что вам когда-нибудь удастся самим найти обратную дорогу.
Трущобы были заселены людьми так же плотно, как и растительностью; и одежды людей были не менее цветастыми. Кричащие куртки из шафрана, преимущественно фиолетово-красные и алые, украшенные блестками и отделанные голубыми, серебряными, золотыми кантами. Вся одежда была грязной, а запах, исходивший со всех сторон, ужасным для носов прибывших из космоса людей. Костюм Кинга Бестера, сперва показавшийся им безвкусным, слишком ярким и неряшливым, сейчас казался чистым, модным и довольно консервативным.
Постоянный шум и дисгармония цветов определяли первое впечатление. Но затем проступали скрытые элементы Трущоб: от спокойной полифонии до явно выраженного крика. Смешиваясь с бросавшимися в глаза яркими одеяниями и суетливыми движениями, в толпе были и другие люди. Как бедные лилии прячутся среди орхидей, так и те люди сидели маленькими группками на скамейках или медленно продвигались вдоль аллей. Одеждой им служили просто скроенные, однотонные туники белых или серых тонов. Было не похоже, чтобы они с кем-либо разговаривали (даже друг с другом).
— Простолюдины, — произнесла Тетти. Она проследила взгляд Лютера Брейчиса в сторону группки из трех женщин, одетых в блеклые туники цвета слоновой кости. — Сырой материал для ваших команд преследования, если вы сможете кого-нибудь из них выбрать. У Боззи почти с каждым среди тех, кто одет в белое или серое, как те женщины, заключен письменный договор.
— Но они ведь из этого ничего не имеют? Они никогда не согласятся пойти на то, о чем мы их попросим.
— Они не могут отказаться. У Боззи на руках их договоры. В любом случае, некоторые из них будут просто счастливы покинуть это место, и не важно, насколько плохо то, что вы им предложите. Осмотритесь здесь пока. А я пойду, найду Боззи и приведу его к вам.
Она быстро наклонилась, проскользнув под канатом, окружающим палатку, и устремилась к краю зала. Рост Тетти позволил им проследить ее движение первые тридцать метров, но затем она потерялась из виду в путанице строений и мельтешащих людей.
Брейчис повернулся к Эсро Мондрайну.
— Не желаешь ли изменить свое решение относительно пари? Если нет, то я готов принять твои условия.
— Не знаю, все зависит от того, смогу ли я найти здесь кого-нибудь подходящего.
— Э, да ты попался. Брось ты это дело, Эсро. Ты же знаешь, что никогда не найдешь никого подходящего, так как за последние триста лет с Земли не было ни одного сколь-нибудь стоящего выходца. Все они потерянные люди, каждый слишком упадочный во взглядах и бесхарактерный для того, чтобы хоть что-нибудь сделать, как следует. Сперва ведь ты не говорил о «ком-нибудь подходящем», речь шла о том, что ты сможешь подготовить любого для отбора в члены команды преследования.
— А я и могу. Я заключу пари. Ты только назови ставки. Хоть Брейчис и давил на Мондрайна снова, он был удивлен столь быстрым согласием со стороны последнего. Но Лютер был слишком опытен для того, чтобы позволить удивлению отразиться на его лице.
— Ну, тогда ладно. Сделаем просто. Ты выберешь любую пару кандидатов, которые тебе понравятся. Сделаешь это сегодня, и прямо здесь. Будешь учить их так, как сочтешь нужным. В назначенное время, скажем, месяцев через шесть, ты добиваешься их принятия в члены команды преследования. Сделаешь это — выиграешь. Если по какой-то причине, кроме смерти кандидатов, тебе это не удастся — проиграешь. Достаточно просто?
— Достаточно просто. — Мондрайн на секунду замолчал. — А как насчет ставок?
— Я поставлю собственную систему слежки против твоей. Не делай вид, что у тебя ее нет. Ты выслеживал моих людей на протяжении многих лет приблизительно так же, как я следил за твоими.
— Ты прав. Принимается. В присутствии свидетелей. — Мондрайн обернулся к Бестеру и Кубо Фламмариону. — Я выберу двух людей. Здесь, сегодня. Я буду их готовить. Когда их обучение будет закончено, они будут отобраны…
— Оба будут отобраны. Один не считается.
— …оба будут отобраны в члены команд преследования. Мы скрепляем наш договор рукопожатием.
Брейчис сжал руку Мондрайна лишь на мгновение, а затем обернулся, чтобы получше рассмотреть шумный двор, окружавший его. Он с преувеличенным отвращением заткнул нос. — Вон они. Делай свой выбор. Как сказала принцесса Татьяна, хоть белых, хоть серых; а я очень рад, что это тебе придется тренировать их, а не мне, потому что я не могу вынести этого запаха.
Все придворные были неряшливы, мускулисты и выглядели нелепо. В противоположность им местное население выглядело вялым, апатичным и подавленным. Подобная троица проходила мимо Брейчиса, когда тот говорил, и вела на железной цепи странно выглядящее животное. У него была тупая морда и низкий лоб, но оно смотрело по сторонам блестящими карими глазами, проявляя к происходящему вокруг больше интереса, чем его хозяева. Возле Фламмариона существо задержалось и, принюхиваясь, засопело, втягивая воздух.
— Не бойтесь, — сказал Кинг Бестер, так как Фламмарион, казалось, был готов нырнуть в толпу. — Оно вполне безопасно. Я видел подобные существа сотни раз.
— Что это? — Фламмарион отступил в сторону, когда животное повернуло к нему свою голову, открыло рот, полный острых неровных зубов, и изобразило хищную улыбку.
— У него нет имени, красавчик. Это просто Артефакт, штучка из лаборатории Игольщиков. — Бестер щелкнул пальцами. — Эй, хочешь посетить одну из них. Я легко могу организовать тебе это.
