Галина Полынская - МетрОполь
Девушка быстро справилась с заданием.
Как ни хотелось ей остаться, Артур вскоре от нее избавился. Переодевшись в шорты и майку, он улегся на тахту с бутылкой пива и уставился в экран, но тут позвонили в дверь. Решив, что Оля вернулась, забыв какую-нибудь ерунду, он слез с кровати и распахнул дверь. И очень пожалел, что не посмотрел в глазок. На пороге стояла великолепная, как всегда, Лора.
— Привет, — ярко, сочно накрашенные губы нервно улыбнулись, ее глаза скрывали большущие фиолетовые очки, волосы покрывал черный газовый шарф.
— Привет, — виски заломило с удвоенной силой.
— Я могу войти? — в ее голосе прозвучал вызов знающей себе цену женщины, явившейся без приглашения. Некстати явившейся. Артур молча посторонился. В длинной «греческой» юбке и коротком топе она, без сомнения была очень хороша, но Артуру было слишком скверно, чтобы наслаждаться видами.
— Проходи, я сейчас, — он пошел в туалет и закрыл дверь на задвижку. Присев на унитаз, поставил пиво на пол и слегка помассировал виски. С Лорой их связывали довольно длительные отношения, но после Лориного развода, Артур попытался аккуратно свести эти отношения на нет, но удавалось плохо. Холеная, обеспеченная женщина, привыкшая добиваться своего, решила броситься в последний бой, судя по неожиданному визиту.
Как бы ни хотелось просидеть в сортире вечность, пришлось вылезать на просторы. Лора сидела в кресле, на ее лице по-прежнему красовались очки, в губах примостилась тоненькая сигаретка.
— Судя по всему, хорошо вчера погулял? — усмехнулась она.
— Нормально.
— А мне пива не нальешь?
Артур выполнил ее просьбу и присел в соседнее кресло.
— Теперь понятно, почему я тебе дозвониться не могла, — Лора выпустила тонкую, рассерженную струйку дыма, и подняла с пола телефонную вилку. Поболтав ею в воздухе, она одним точным ударом вогнала ее в розетку.
— Артур, я не могу так больше! Нам надо поговорить!
— Может в другой раз? — Артур закурил, хотя с большим удовольствием бы застрелился. — Я сейчас не в форме, чесс слово.
— Если уж мне повезло тебя увидеть, мы поговорим! Сколько можно тянуть?
— Только не кричи, умоляю, — поморщился Артур, стряхивая пепел в чистую, даже вымытую Олей пепельницу. — О чем хочешь поговорить?
— А ты не догадываешься? — она сделала мелкий пивной глоток и снова закурила. — Я хочу знать, что между нами? Что-нибудь осталось или уже нет? Только отвечай прямо, не увиливай.
Артур молчал, в голове кроме боли ничего не было. Лора по-своему истолковала это молчание.
— Если ты меня больше не любишь, неужели трудно просто сказать? Чтобы я не тратила время понапрасну?
Артур почувствовал себя плохо выбритым персонажем сериала.
— Лора, — хотелось все уладить миром, — посмотри на меня. Ну, зачем я тебе нужен? Ты красивая, успешная женщина…
— Не надо! Не надо всей этой ерунды! Похоже, ты и не любил меня никогда. Да, Артур? — очков она по-прежнему не снимала.
— Лор, боюсь, я и не знаю, что такое любовь, — хотелось блевать от этих штампованных, до дыр затертых фраз, но Лора сама задала такой тон.
— Ты просто боишься хоть какого-то чувства ответственности за другого человека! Тебе проще жить с этими одноразовыми шлюшками! Сунул-вынул и герой! И все, никому ничего не должен! Но ты каким-то образом умудряешься внушить женщине надежду, что она любима, желанна, что она — единственная! А потом выясняется, что это она сама, дурочка, все себе напридумывала! Как ты так можешь, Артур? Как же можешь так поступать с людьми? Неужели не задумываешься, какие руины оставляешь после себя? Ты… ты как грязная мысль в чистом сознании — противно, а из головы не выходит!
В пепельнице росла горка тоненьких белых фильтров.
— Неужели тебе так безразлично, что чувствуют другие? — продолжала Лора звенящим голосом. — К тебе никак не достучаться, да?
— А кому я чего обещал, а? — не выдержал ее тембра Артур.
— Естественно, никому и ничего! — съязвила она. — Нам не нужны корни, мы боимся их пускать! Однажды, ты останешься один, совсем один, никому не нужный, тогда уже поздно будет…
Она судорожно глотнула пива.
«Лора, — мысленно обратился к ней Артур, — ты… ты чудесная женщина, Лора, так уйди же, просто встань и уйди».
— Когда-нибудь ты поплатишься за такое отношение к людям, — она поднялась из кресла, будто вняла его мысленной просьбе, — никому нельзя безнаказанно так поступать!
Уже в прихожей Лора назвала его сволочью и попыталась дать пощечину, но Артур увернулся, что взбесило женщину окончательно. Молча закрыв за нею дверь, он вернулся в комнату и снова улегся на тахту, в очередной попытке посмотреть под пиво телевизор. Зазвонил телефон. Артур едва не заорал. Но, на этот раз на определителе высветился домашний номер Олега. Артур перевел дух и взял трубку.
— Привет, как дела?
— Да так, — Артур глотнул пива, на вкус оно показалось чересчур горьким. Перед глазами возник спокойный, размеренный мир Олега и Лили. Удобный мир в стиле минимализма, и Артуру отчаянно захотелось туда, к ним. Бежать, бежать из душной квартиры, куда еще вчера так стремился, бежать от головной боли, тошноты и гадостного настроения.
— Олег, вы никуда не собираетесь сегодня?
— Только за продуктами, а что?
— Да я бы к вам хотел заехать.
— Конечно, — обрадовался Олег, — когда?
— Ну, — Артур потрогал наждачный подбородок, — сейчас в душ залезу, побреюсь…
— Сейчас полтретьего, к пяти будешь?
— Да, должен.
— Отлично, тогда мы выдвигаемся прямо сейчас.
— Угу.
Он повесил трубку, поставил бутылку на пол и побрел в ванную.
Даже после душа не стало легче. И не в похмелье было дело, внутри засело нечто зловонное, липкое. Своей тяжестью оно давило, пригибало к полу и, сколько не лей на голову прохладную воду, эта штуковина не исчезала, она оставалась внутри, висела, крепко вцепившись в душу изнутри.
Для того чтобы ни о чем не думать, он стал вспоминать последние достижения российской попсы — верное средство избавиться от любых мыслей, безотказный способ не дать им ходу. Но, как назло, ничего не вспоминалось. Только во время бритья, в мозгах неожиданно активизировалась Земфира.
Побрившись, зачесал назад густые черные волосы, дабы не лезли в глаза и подумал, что пора бы постричься.
Пока поел, пока покурил, пока просто послонялся по квартире, — пять часов и наступило. Перезвонил Олегу, сообщил, что только еще выдвигается. Взял красно-желтый пакет, кинул туда пару пачек сигарет, сменные плавки (никогда не знаешь, когда закончится твой день), последнюю бутылку пива, и стал одеваться. Натянул черные джинсы, любимый тоненький батник цвета хаки, кроссовки и прихватил черные очки, чтобы скрыть припухшие красные веки и обозначившиеся на белках сосуды.
