Эдгар Берроуз - Мечи Марса
– Откровенно говоря, да, – ответил я.
Я подумал, много ли он знает, много ли видел. Возможно, он играет со мной, оберегая свое знание, или, может быть, только подозревает и хочет убедиться в своих подозрениях.
– Ты пытался проверить, действует ли он по твоей команде? – спросил он.
– Кто, исключая глупцов, увидев это изобретение, не подумал бы об этом?
– Верно, – согласился он. – Это совершенно естественно. Ну что, удалось тебе?
Глаза его сузились в две зловещие щелочки. Казалось, он хотел заглянуть внутрь меня; несомненно, он пытался прочесть мои мысли, но это было невозможно. Я махнул рукой в направлении корабля.
– Разве он сдвинулся хоть на дюйм? – спросил я со смехом. Мне показалось, что я вижу удовлетворение на его лице, и почувствовал уверенность в том, что он ничего не видел.
– Интересно, однако, проверить, сможет ли другой мозг, кроме моего, управлять механизмами, – сказал он. – Допустим, ты попробуешь…
– Чрезвычайно интересный опыт. Я рад принять в нем участие. Что я должен делать?
– Это должна быть твоя собственная мысль. Если ты передашь мою мысль, мы ничего не сумеем проверить.
– Нет ли опасности, что я невольно поврежу корабль? – поинтересовался я.
– Думаю, что нет, – ответил он. – Тебе трудно осознать, как видит и мыслит сам корабль. Конечно, его зрение и мыслительные процессы чисто механические. Могу сказать, что именно благодаря этому они много точнее. Ты можешь приказать кораблю покинуть это помещение. Он не в состоянии будет сделать этого, поскольку большая дверь закрыта. Он может приблизиться к стене здания, но глаза увидят препятствие, передадут информацию в мозг, а мозг придет к логическому умозаключению. Он остановит корабль или, что более вероятно, прикажет ему поворачиваться так, чтобы глаза могли поискать безопасный выход. Но посмотрим, что ты сможешь сделать.
Я не собирался давать знать Фал Сивасу, что могу управлять его изобретением, поэтому старался думать о чем угодно, только не о корабле; я вспомнил виденные мною футбольные матчи, бои боксеров, вспомнил Восемнадцатый конкурс Красоты в 1983 году в Чикаго.
Короче говоря, я думал обо всем, кроме Фал Сиваса и его изобретении. Наконец я повернулся к нему с жестом разочарования.
– Ничего не получается, – сказал я. Он явно испытал облегчение.
– Ты умный человек, – сказал он. – Если он не повинуется тебе, можно считать доказанным, что он слушается только меня.
Некоторое время он о чем-то думал, потом выпрямился, посмотрел на меня, и его глаза вспыхнули демоническим огнем.
– Я буду хозяином Барсума, – сказал он, – а может, и всей Вселенной.
– При помощи этого изобретения? – я кивнул в сторону корабля.
– При помощи идеи, которую он символизирует, – ответил он, – при помощи механизмов, снабженных искусственным мозгом. Если бы только у меня было богатство, я создавал бы мозг в огромном количестве, я смог бы поместить его в маленькие флайеры. Я дал бы им возможность двигаться по воздуху и по земле. Я дал бы им руки. Я снабдил бы их оружием. Я посылал бы их на завоевание мира. Я послал бы их на другие планеты. Они не знали бы ни боли, ни страха. У них не было бы надежд или чувств, ничто не мешало бы им служить мне. Они выполняли бы мою волю и добивались бы цели любой ценой, вплоть до самоуничтожения. Но их уничтожение не принесло бы пользы моим врагам: огромные фабрики производили бы их быстрее, чем они уничтожались бы. Понимаешь ли ты, чего я смогу достичь?
Он подошел ко мне ближе и заговорил почти шепотом.
– Первого механического человека я создам своими руками и уж потом поручу ему производить себе подобных. Эти механические люди станут рабочими на моих фабриках. Они будут работать днем и ночью без отдыха, производя все больше и больше себе подобных. Подумай, с какой скоростью они будут изготовляться.
Я попробовал представить себе. Такая возможность поразила и испугала меня.
– Но это потребует огромных денег, – сказал я.
– Да, огромных богатств, – повторил он. – И для того, чтобы приобрести эти богатства, я и построил этот корабль.
– Ты собираешься напасть на сокровищницы больших городов Барсума? – с улыбкой спросил я.
– Нет, – ответил он. – Гораздо большие сокровища становятся доступными человеку, владеющему этим кораблем. Разве ты не знаешь, что говорят нам спектроскопы о богатствах Турии?
– Я слышал, но никогда не верил этому. Эти рассказы слишком фантастичны, – ответил я.
– Тем не менее это правда, – заметил он. – На Турии должны быть горы золота и платины и обширные равнины, усеянные драгоценными камнями.
Это было смелое утверждение. Но, видя корабль и зная о гениальности Фал Сиваса, я не сомневался в истинности его слов. Вдруг он, по-видимому, пожалев о своей откровенности, резко приказал мне вернуться к своим обязанностям в мастерской. Старик сказал так много, что я начал задумываться, не захочет ли он ради безопасности убить меня, и решил быть предельно осторожным. Мне хотелось выяснить, по-прежнему ли я могу выходить из дома. Я хотел увидеть Рапаса раньше, чем он посетит Фал Сиваса, иначе мне пришлось бы убить его.
Проходил день за днем, а Фал Сивас все так же мешал уйти мне из дома, хотя делал это так ловко, что трудно было заподозрить, что это делается сознательно. Наконец я сказал ему, что Рапас не приходит, а нужно найти его и убить, на что он кивнул в знак согласия.
– Возможно, что это и хорошо, – сказал он. – Рапас не приходит, а знает он очень много. Если я должен верить одному из вас, то скорее поверю тебе, чем Рапасу.
Я не пошел с остальными ужинать, так как собирался пойти в столовую, которую посещал Рапас и где мы договорились встретиться, когда я освобожусь.
Необходимо было сообщить Гамасу, что я ухожу, потому что он должен был открыть мне дверь. Его обращение со мной за последние дни изменилось. Он стал приветливым, это изменение заставило меня насторожиться. У Гамаса не было причин любить меня сегодня больше, чем вчера. Если я вызывал такие чувства, значит, он знал, что меня ждут какие то неприятности.
От дома Фал Сиваса я пошел прямо к столовой, здесь я спросил ее владельца о Рапасе.
– Он бывает здесь каждый вечер. Обычно он приходит в это время и всегда спрашивает, не заходил ли ты.
– Я подожду его, – сказал я и пошел к столику, за которым обычно сидел Ульсио.
Едва я успел расположиться, как вошел Рапас. Он подошел прямо к столу и сел напротив.
– Где ты прятался? – спросил он. – Я уж думал, что старый Фал Сивас покончил с тобой или держит в плену. Я как раз собирался идти туда сегодня вечером и узнать, что с тобой случилось.
– Хорошо, что я встретил тебя до этого.
