Юрий Иванович - Уникумы Вселенной - 1
- А, так это я тебе обязан, ещё не знаю за что? - спросил декёрл у князя.
- Увы! - ответил тот. - Не в моей власти делать такие царские подарки. Вся забота о твоём благополучии исходит лично от Его Высочества. А когда ты узнаешь о его подарке, твоя благодарность превзойдет...
- Но я же предупреждал! - вмешался принц. - И повторяю это в последний раз: никаких благодарностей! - потом лицо его расплылось в улыбке: - Ну, разве что, только простое дружеское рукопожатие.... И то: когда вспомнишь...
В это время в зал торопливо вошёл церемонмейстер и объявил:
- Ваше Высочество! Принцесса Айни с сопровождающим кортежем въехала в город и через полчаса будет во дворце.
Все заметушились, забегали, пытаясь успеть в последние минуты доделать несделанное. А принц, подойдя к Вителле и обняв его за плечи, сказал:
- Ну вот! Осталось полчаса..., и мы её увидим.
- Принцессу?
- Да, её. И наша жизнь примет конкретные очертания.
- "Наша" или "Ваша"?
- И моя и твоя! Или ты не рад моей помолвке?
- Рад, конечно, - они вместе, в обнимку, так и пошли к выходу. - Тем более что тебе давно пора жениться.
- И это ты говоришь, мой лучший друг? - Бутен укоризненно посмотрел в глаза Вителле.
- В этом же нет ничего плохого. У тебя появятся детки, я буду их учить считать, писать.
- Благодетель нашёлся! А что ж ты сам деток не заведёшь?
- Ну, мне же не нужны наследники. Человек науки, в отличии от императора, должен полностью отдаваться только знаниям. Семейственность им не присуща.
- Ах, какой святоша! Помню в юности, ты не пропускал ни одной юбки.
- Ну и зря! Лучше бы я больше окунался в реку знаний, чем в омут распущенности.
Столько времени пропало даром!
- Ого! Сколько пафоса и самоотречения и всё для науки! Но я за тебя возьмусь, ты
даже не подозреваешь: как скоро! - они спустились по лестнице, прошли по коридору,
заполненному шумом и кланяющимися придворными, и вошли во второй по величине
дворцовый зал, зал торжественных церемоний. Подскочили распорядители и организаторы
со своими последними инструкциями и окружили принца. Но тот успел крикнуть Вителле:
- Не вздумай покинуть меня в трудную минуту, будь рядом!
Поэтому декёрл, подойдя к Верховному жрецу Райгду, который уже находился на возвышении, предназначенном для духовенства, спросил:
- Ваше Святейшество! Не возражаете, если я буду находиться не с вами, а в свите принца?
- Не возражаю и, даже, рекомендую. - Райгд, в своих раззолоченных и утыканных бриллиантами, ослепительно сверкающих одеждах, возвышался над целым сонмом разряженных жрецов высшего ранга.
На церемонии помолвки обязаны были присутствовать только родители жениха,
его ближайшие друзья, подруги невесты и высшее духовенство. Так как император
Дайви был прикован тяжёлым недугом к постели, а императрица давно почивала в
своей усыпальнице, то и вся многочисленная императорская свита официально
тоже отсутствовала. Но прийти и посмотреть на принцессу никому из придворных
не возбранялось. Поэтому зал был забит до отказа. Пустовало только место,
отведённое для молодой суженой и лиц её сопровождающих.
Императорская резиденция находилась в юго-западной части города и изо всех кварталов смотрелась как огромная гора, у подножия которой разместилась вся столица Харди. Современные высотные здания строились на противоположном конце города.
Сам дворец, построенный сто двадцать лет назад основателем ныне правящей династии Садиван, императором Рокейви, до сих пор являлся самым огромным и величественным зданием на всём Алмазном континенте. Рокейви впервые применил очень дорогостоящие тогда огромные пузыритовые плиты для перекрытия. В уплату пошли уникальнейшие по величине и количеству алмазы, найденные на южной оконечности материка в специально организованных экспедициях. Плиты, с большим трудом доставленные в Хардию (а самые длинные из них достигали двухсот десяти метров) позволили сделать дворец с высокими, неарочными потолками и огромными залами. Самый большой из них, тронный, был размером двести на двести метров. Зал церемоний - сто двадцать на сто. Над залом церемоний находилось ещё несколько дворцовых этажей, сквозь пол нижнего из которых, можно было наблюдать за происходящим внизу. Тронный же зал достигал в высоту пятидесяти метров. Пузыритовые перекрытия в нём являлись и потолком и крышей, пропуская беспрепятственно дневной свет и позволяя любоваться луной и звёздами в ночное время. В этом зале, через сорок четыре дня должна была состояться уже брачная церемония, на которую ожидались первые лица со всего мира. А пока этому должна была предшествовать, вот-вот готовая начаться, помолвка.
Принц, со своим почётом, занял всю левую от входа сторону и сидел в дубовом кресле с высокой спинкой, которую венчало метровое изображение солнца из золота и серебра. Сзади, по левую от принца сторону, сидел декёрл Вителла, по правую - князь Ковели. Следующие несколько рядов со скамьями были во всю длину зала и на них сидели самые приближённые к наследнику люди, а также высшая знать Хардинской империи. Дальше, в живописном беспорядке, стояли все остальные, кому удалось попасть вовнутрь. А уж, сколько зрителей находилось залом выше, и рассмотреть было трудно.
Прямо, напротив входа, размещались жрецы, призванные должным образом освятить предстоящую церемонию помолвки.
Справа были свободные места, где в таком же порядке, как и на левой половине, разместили несколько рядов красивых скамеек со спинками. Перед ними, метров за десять от принца, стояло такое же по форме кресло, только из орехового дерева и вместо солнца, на высокой спинке метровой дугой изогнулась сверкающая радуга, выложенная из разноцветных драгоценных камней.
Прямо над входом, в стенных нишах и на небольшом балкончике располагались дворцовый оркестр и лучший в Хардии детский хор, которые своей торжественной музыкой и нежными голосками должны были придать предстоящему событию величественное очарование.
И вот главный церемонмейстер громким голосом возвестил о прибытии принцессы и её сопровождающих. Заиграла тихая музыка, зазвенели серебром нежные детские голоса и прибывшие из Египта гости пышной процессией потянулись в зал. Вначале вошли менее знатные особы и заполнили стоячие места. Потом, удивляя своими богатейшими нарядами, расположились на сидячих местах высшая знать, духовные особы, родственники и ближайшее окружение принцессы. После этого, две самые лучшие подруги, вызвав своей красотой восхищённый шёпот всех ранее их не видевших, уселись сразу за креслом увенчанным радугой. И снова раздался громкий, торжественный голос:
