Урсула Ле Гуин - Инженеры Кольца
Берега плоских морей изобиловали бухтами, а один раз они в течение получаса летели над паутиной дорог, раскинувшейся на семь тысяч миль в ширину. В телескоп можно было разглядеть лошадей под всадниками или запряженных в небольшие повозки. Нигде ни следа машин, вероятно, культура Строителей Городов в этих местах так и не поднялась снова после падения.
— Я чувствую себя богиней, — сказала Харкабипаролин. — Никто, кроме богов, не может видеть такого.
— Знавал я одну богиню, — заметил Луис. — По крайней мере, она считала себя ею. Тоже была из Строителей Городов. Она входила в экипаж космического корабля и, вероятно, видела то, что вы видите сейчас.
— О…
— Только не берите это в голову.
Гора Кулак Бога медленно удалялась, и, глядя на нее, Луис вовсе не чувствовал себя богом. Он был слишком мал. И уязвим.
Крышка автодока на борту посадочной шлюпки не шевелилась.
— Хиндмост, — окликнул Луис, — могут ли у Чмии быть другие раны?
Кукольника не было видно, но голос его звучал чисто.
— Конечно.
— Он может умереть там.
— Нет. Луис, я занят, не беспокойте меня!
Изображение в телескопе постепенно начинало расплываться.
Суша в тысяче миль внизу заметно смещалась: скорость «Иглы» превысила уже пять миль в секунду. Орбитальная скорость для Земли.
Сияющие облака слепили глаза. Далеко позади исчезал лоскутный узор обработанных полей, а прямо под кораблем суша опустилась, а затем превратилась в сотни миль плоских лугов. Равнина эта тянулась влево и вправо насколько хватало глаз, реки, выходившие на нее, становились болотами и покрывались зеленью.
Хорошо прослеживались заливы, бухты, острова и полуострова: признаки береговой линии Океана, созданной ради удобства судоходства. Однако это была Старая береговая линия, за которой тянулись сотни миль плоской, отравленной солью земли. И только за ней начиналась голубизна океана. Луис почувствовал, как волосы зашевелились у него на голове при этом свежем напоминании об ударе Кулака Бога. Даже на таком расстоянии береговая линия Великого Океана была поднята: море отступило на семьсот или восемьсот миль.
Луис потер ослепленные глаза: все внизу было слишком ярким. Фиолетовая вспышка…
Затем темнота.
Луис крепко зажмурился, а когда снова открыл глаза, все осталось так, как если бы он по-прежнему держал их закрытыми: темно — как в желудке.
Харкабипаролин закричала, Каваресксенджаджок замолотил руками. Ладонь его наткнулась на плечо Луиса, мальчик ухватился за него и повис. Женский визг внезапно прервался, и Харкабипаролин спросила:
— Лувиву, где мы?
— У меня дикое предположение, что мы на дне океана, — ответил Луис.
— Вы правы, — произнес Хиндмост. — На глубинном радаре это видно прекрасно. Включить прожектор?
— Конечно.
Вода была темной, однако «Игла» погрузилась не так глубоко, как могла бы. Мимо осторожно проплыла рыба, невдалеке виднелся лес водорослей. Мальчик отпустил Луиса и прижался носом к стене; дрожа всем телом, Харкабипаролин тоже выглянула.
— Лувиву, — сказала она, — может, вы объясните мне, что произошло? И что все это значит?
— Разберемся, — ответил Луис. — Хиндмост, верните нас на высоту в тысячу миль.
— Слушаюсь.
— Сколько мы пробыли в статическом поле?
— Не могу сказать, хронометр «Иглы», разумеется, остановился. Я затребовал данные у зонда, но задержка сигнала составляет шестнадцать минут.
— С какой скоростью мы двигались?
— 5,81 миль в секунду.
— Тогда доводите ее, скажем, до пяти и держите на этом уровне, пока не увидим, что произошло.
Связь с посадочной шлюпкой восстановилась, как только «Игла» поднялась на поверхность. Огонь по-прежнему окружал корабль, автодок продолжал оставаться закрытым. Пора бы уже Чмии появиться, подумал Луис.
Голубое сияние усиливалось вокруг них. «Игла» поднялась из океана и устремилась вверх, навстречу солнечным лучам. Палуба чуть заметно подрагивала, пока океан проваливался вниз с ускорением в двенадцать же.
Зрелище за кормой впечатляло.
В сорока или пятидесяти милях за ними огромные волны накатывались на плоский берег, бывший когда-то континентальным шельфом, а от берега тянулся назад глубокий желоб. «Игла» врезалась не в воду, огненный шар столкнулся с землей и продолжал двигаться.
Еще дальше пляж сменялся лугом, а затем лесом, и все это сейчас горело. Тысячи квадратных миль огненного шторма, языки пламени, со всех сторон рвущиеся прямо вверх в самом центре, подобно испарениям над пятном солнечников, оставшимся далеко-далеко позади. Удар «Иглы» не мог вызвать такого опустошения.
— Теперь мы знаем, — сказал Хиндмост. — Метеоритная защита запрограммирована стрелять на необитаемой территории. Луис, мне страшно. Израсходованная энергия сравнима с той, что приводит в движение Флот Миров, а ведь автоматы должны проделывать это неоднократно.
— Мы знаем, что Пак мыслили масштабно. Как это было сделано?
— Не мешайте мне. Как узнаю — скажу. — И Хиндмост исчез.
Это было досадно, ведь всеми приборами распоряжался кукольник. Он мог просто спрятать свои головы, и как тогда Луис узнает, в чем дело? Кукольник не мог даже изменить такое положение дел…
Харкабипаролин дернула Луиса за руку, и он огрызнулся:
— Что такое?
— Луис, я ничего не понимаю. Мой здравый смысл поколеблен, какие-то силы владеют мной, а я даже не могу их описать. Пожалуйста, скажите, что с нами случилось?
Луис вздохнул.
— Мне придется рассказать вам о статических полях и о метеоритной защите Кольца. А также о кукольниках Пирсона, корпусах Дженерал Продактс и защитниках Пак.
— Я готова.
Он принялся рассказывать, а она кивала и задавала вопросы, на которые он отвечал. Луис не знал, много ли из этого она понимает, но, разумеется, он и сам знал гораздо меньше, чем хотел бы. Однако в большей части рассказанного ей он был уверен, и, убедившись в этом, женщина успокоилась.
Затем она отвела его к водяной постели, не обращая внимания на Каваресксенджаджока, который лишь один раз оглянулся на них через плечо, а затем вновь уставился на Великий Океан, скользивший мимо.
В РИШАТРА они нашли успокоение. Конечно, поддельное, но какая разница?
Внизу под ними было слишком много воды. С тысячемильной высоты взгляду требовалось пройти долгий путь, прежде чем слой атмосферы блокировал поле зрения, и на большей части этого пути не встречалось ни единого острова! Контуры морского дна просматривались сквозь толщу воды, и в некоторых местах оно было достаточно мелким, однако единственные острова находились очень далеко, да и те, вероятно, были подводными вершинами, прежде чем Кулак Бога нанес свой удар.
