Филипп Дик - Убик
— В моем кабинете… — Джо отвернулся от стола и заморгал глазами, явно колеблясь, продолжать ли. — Я… я думаю, вам не следует смотреть на это. Когда я ее нашел, со мной был человек из моратория. Он сказал, что не в состоянии ничего сделать, так как прошло много времени. Годы.
— Годы? — переспросил Эл, ощущая холодное прикосновение страха.
— Пойдем в кабинет, — предложил Джо. Вместе с Элом они вышли из конференц-зала и направились к лифту. — Возвращаясь сюда, я принял успокаивающее, его стоимость входит в стоимость билета. И теперь я чувствую себя вроде бы гораздо лучше. Ничего не чувствую, если говорить честно. Наверное, это действие лекарства. Через какое-то время я, вероятнее всего, снова буду чувствовать так же, как и раньше.
Подошел лифт. В молчании они спустились на третий этаж, где находился кабинет Джо.
— Не советую смотреть на это, — сказал Джо и первым вошел внутрь. — Впрочем, как хочешь. Если уж я после этого пришел в себя, то, наверное, и с тобой ничего не станется. — Он включил лампу под потолком.
— Боже милостивый! — выдавил Эл немного погодя.
— Не открывай пакет, — посоветовал Джо.
— Не собираюсь. Сегодня утром или вчера вечером?
— Скорее всего, началось это раньше, еще до того, как она вошла в мой номер. Мы, то есть владелец моратория и я, нашли обрывки материи в коридоре у моих дверей. Но когда она шла через холл, все еще, видимо, было в порядке; в любом случае — почти все. Так или иначе, но никто ничего не заметил. В каждом таком отеле всегда есть человек, обязанный следить за входящими. Сам факт, что ей удалось добраться до моего номера…
— …указывает на то, что она была в состоянии ходить. Так, по крайней мере, мне кажется.
— Я думаю о нас, об оставшихся, — сказал Джо.
— В каком смысле?
— Не ждет ли и нас то же самое?
— С чего бы это?
— А почему это случилось с ней? Из-за взрыва. Мы все будем умирать по очереди такой же смертью. Один за другим. Никто не спасется. От каждого из нас сохранится всего лишь десять фунтов кожи и волос в пластиковом мешке. И несколько высушенных костей вдобавок.
— Ладно, — сказал Эл. — Тут действовала какая-то сила, вызывающая стремительное разложение. Она начала функционировать с момента этого взрыва на Луне. Или же была этим взрывом вызвана. Это мы уже знаем. Кроме того, мы знаем — по крайней мере, так нам кажется, — что существует некая противосила, действующая в обратном направлении. Она имеет какую-то связь с Ранкитером. На наших деньгах стали появляться его портреты. На спичечном коробке…
— Ранкитер появился в моем видеофоне.
— Видеофоне? Как это?
— Понятия не имею; он просто там был. Не на экране — я не видел его изображения, — я только слышал его голос.
— Что он говорил?
— Ничего конкретного.
Эл внимательно посмотрел на него.
— Он тебя слышал? — спросил он наконец.
— Нет. Я пробовал сказать ему что-нибудь, но связь работала в одну сторону. Я мог только слушать — и все.
— Значит, поэтому мне и не удалось до тебя дозвониться.
— Верно, — кивнул Джо.
— Как раз, когда ты появился, мы хотели включить телевизор. Ты знаешь, что в газетах о его смерти ничего не было? Ну и афера! — Ему не понравилось, как выглядит Джо. Ему даже показалось, что он постарел, стал меньше ростом и выглядит изможденнее, чем раньше. Может быть, так это и начинается? «Мы должны установить контакт с Ранкитером, — подумал Эл, — мало услышать его голос; скорее всего, он тоже пытается установить с нами связь, но…» — Если нам суждено это пережить, необходимо до него добраться.
— Скорее всего, будет то же, что и с видеофоном, — сказал Джо. — Разве что он сам сообщит нам, как с ним связаться. Возможно, он уже разобрался во всем происходящем и знает, как поступить.
— Прежде всего нам надо понять, что случилось с ним самим. А мы этого не знаем. — «В определенном смысле он до сих пор, очевидно, жив, — думал Эл, — но в моратории не удалось привести его в состояние полужизни, хотя для такого важного клиента хозяин моратория, конечно, сделал все, что в его силах». — Фон Фогельсанг слышал его голос в видеофоне? — спросил он.
— Пытался услышать. Но в трубке была тишина, а потом какие-то помехи, доносившиеся из какого-то невероятного далека. Я тоже их слышал. Пустота. Звук, олицетворяющий пустоту. Очень странный звук.
— Мне это не нравится, — заявил Эл. Хотя не мог объяснить почему. — Я бы предпочел, чтобы и фон Фогельсанг его слышал. По крайней мере, мы были бы уверены, что это в самом деле его голос. Может быть, тебе привиделось все это? — «А не то ли происходит со всеми нами, — подумал он, — например, с этим спичечным коробком».
Но некоторые факты, совершенно очевидно, иллюзиями не были: автоматы, сконструированные так, чтобы реагировать только на физические факторы, вышвыривали вышедшие из обращения монеты. Никакие психологические факторы на них влиять не могли. У автоматов нет выбора.
— Давай выберемся на время из этого здания, — предложил Эл. — Назови наугад первый попавшийся город, с которым у нас обоих нет ничего общего, в котором никто из нас никогда не бывал.
— Балтимор, — сказал Джо.
— Отлично. Еду в Балтимор. Хочу удостовериться, примут ли у меня в случайно выбранном магазине деньги с Ранкитером.
— Купи мне немного свежих сигарет, — попросил Джо.
— Договорились. Посмотрим, не окажутся ли трухой сигареты, купленные в первом попавшемся магазине. Проверю также и другие продукты, так сказать, возьму пробы. Хочешь, поедем со мной, или ты предпочитаешь подняться наверх и рассказать им о Венде?
— Еду с тобой, — заявил Джо.
— Может, нам вообще не следует им о ней говорить?
— Мне кажется, мы должны сказать, — ответил Джо. — Это может случиться еще раз. Может быть, даже до нашего возвращения. Может быть, как раз в эту минуту это уже и происходит.
— В таком случае немедленно отправляемся в Балтимор, — сказал Эл и пошел к двери. Джо направился за ним.
IX
У тебя сухие волосы, которые трудно расчесывать. Что же делать? Просто втирать особый эликсир для волос марки «УБИК». Уже через пять дней убедишься, что твои волосы приобрели упругость и блеск. Эмульсия для волос марки «УБИК» при использовании согласно инструкции абсолютно безвредна.
Они выбрали «Супермаркет Счастливцев», расположенный на окраине Балтимора.
— Прошу пачку «Пэлл Мэлла», — стоя у прилавка, сказал Эл компьютерному автомату.
— Мне больше нравится «Вингс», — возразил Джо.
