Алан Фостер - Избранные произведения.Т.7. Проклятые: Фальшивое зеркало. Военные трофеи
Если бы только с’ванов удалось убедить изменить свое мнение относительно сохранения воинских способностей людей, такое продвижение к по-настоящему интегрированному обществу можно было бы ускорить. Если же нет, то она знала, что человечество может однажды вернуться к такой ничем не сдерживаемой самоубийственной войне, которая была прежде свойственна этому народу. Лалелеланг проверяла и перепроверяла свою работу. Приземистые полосатые гуманоиды играли в очень опасную игру в невообразимо крупном масштабе.
Как бы то ни было, единственное, что ей оставалось, — это наблюдать и следить. Происшедшее несколько лет назад посещение с’ванки оставалось ясным и свежим в ее памяти, как и то, что за ним стояло.
Изредка она думала о том, как ее старый друг полковник справляется с мирной жизнью и не вовлечен ли он в военные конфликты, которые вспыхивают среди его народа. Между ними уже несколько лет не было контактов. Связь с личностями, проживающими на других мирах, — дело трудное, не говоря уже о том, что дорогостоящее. Как и большинство людей, он, несомненно, отчаянно занят. Своей собственно карьерой — возможно, новой — или семьей. Он никогда в ее присутствии не обсуждал с ней проблем спаривания, но, с другой стороны, почему он должен был это делать? Его ритуалы и танцы ей чужды.
Необычная дружба, возникшая между ними, была результатом необходимости и отчаяния. Оба эти компонента теперь отсутствовали. Время от времени она находила минутку мысленно пожелать ему всех благ, где бы он ни находился, и льстила себе мыслью, что он думает над ее теориями, потом решила, что нет. В конце концов, цивилизации Узора ведь не угрожают человеческие орды.
Она была очень рада, что время доказало ее неправоту.
Пока.
Глава 18
Лейтенант Туан Аль-Хайким, так же, как и его собратья-офицеры, не знал причин сегодняшнего совещания. Насколько ему было известно, оно не должно было иметь отношения к последним неурядицам в юго-восточных провинциях. Они были улажены уже несколько недель тому назад, и во всех доступных средствах информации ничего не говорилось о каких-либо новых вспышках. По крайней мере, о таких, о которых нельзя было бы умолчать.
Возможно, генерал хочет похвалить их за то, как они вели себя в этой ситуации. Или, может быть, возникло что-то новое. Аль-Хайким надеялся, что нет. Ему не нравилось стрелять в себе подобных. Конечно, эти чертовы юго-восточники считают себя выше всех остальных только потому, что их предки первыми обосновались на планете, но это не дает им права…
Он резко оборвал себя. Он мыслит, как какой-то горожанин, а не человек, чьи предки страдали на Коссууте в щупальцах Амплитура. Такие мысли не подобают члену Ядра.
Он вгляделся в собратьев-офицеров. Они стояли, сидели, или развалились в креслах удобной комнаты, болтая и перебрасываясь шутками. Некоторые из них в следующем месяце ожидали демобилизации. Даже сейчас, через столько лет после окончания Великой Войны, вооруженные силы продолжали неуклонно сокращаться. Аль-Хайким прилагал немало усилий, чтобы остаться в армии, так же, как он приложил немало усилий, чтобы получить недавнее повышение. Было важно, чтобы Ядро составляло хорошее представительство в остающихся вооруженных силах, хотя бы для того, чтобы противодействовать непрекращающемуся вмешательству с’ванов в дела людей.
Он улыбнулся про себя. Пока с’ваны мешали человечеству, Ядро незаметно мешало с’ванам. До последнего времени они делали это с равным успехом.
Хотя все присутствующие, за исключением двоих, были выше его по званию, он был лично знаком с большинством из них. Они составляли значительную часть командного состава на Даккаре. Во время войны они были разбросаны по огромной дуге пространства. Когда на Даккаре начались неприятности, их доставили сюда. Колония была особенно неспокойным местом, ульем нововведений, а также социологическим лидером для других человеческих миров. Это было удачным местом для поиска политических течений, как дурных, так и благоприятных.
В своем качестве специалиста-связиста он видел генерала Левона дважды, и то очень мимолетно. На основании таких кратковременных встреч невозможно составить себе мнение о человеке, а генералы не имеют привычки откровенничать со своими лейтенантами или просить у них совета. Он знал о своем сравнительно молодом командире только то, что его послужной список внушителен. Левон славился тем, что он настоящий вояка и несгибаемый боец. Ходили слухи, что он помог уладить несколько особенно острых юго-восточных споров благодаря личному участию в процессе переговоров.
Все эти размышления были забыты, как только вошедший Левон приветственно махнул рукой. Те из старших специалистов, кто лучше знал его, ответно помахали. Поскольку никто из присутствующих не был в военной форме, не было необходимости придерживаться строгостей военного этикета.
Один из полковников встал и что-то проделал на настенном пульте управления. Аль-Хайким наблюдал, как на окна и единственную дверь набежали защитные экраны. Пара офицеров среагировала на такие подготовительные меры предосторожности негромким бормотанием, но никто не осмелился задать вопрос. Несомненно, все будет объяснено, включая и необходимость в таких мерах безопасности. На взгляд Аль-Хайкима, они напоминали о военном положении. Он бы еще больше удивился, если бы мог увидеть, как вооруженная охрана с мрачными лицами занимает позиции вокруг комнаты для совещаний.
Левон остановился напротив книжной полки, которая, как это ни странно, была заставлена книгами. Настоящими книгами, изготовленными из картона, клея и бумаги. Уроженец Даккара, генерал происходил из богатой семьи. Это сильно помогало ему в отношениях со строптивыми юго-восточниками.
Теперь он стоял, молча рассматривая свою тщательно отобранную аудиторию. Это был человек невысокий, хотя и более плотного сложения, чем Аль-Хайким и многие другие. Его волосы были коротко острижены и приглажены, как и положено военным, а знак его военного звания был выбрит по обеим сторонам головы. Глаза его были большими, черными и проницательными. Между ними сидел сломанный в нескольких боях нос. Ниже примостился мягкий, округлый подбородок и женоподобный рот. Уши были большими и прижимались к голове, словно пытаясь скрыться в волосах.
Продвижение Левона по службе было просто стремительным. Человек, командовавший когда-то половиной сил вторжения на планету, теперь вынужден был присматривать за демобилизацией на своей родной планете, пытаясь одновременно справляться с цепью небольших, но кровавых мятежей. Они были ограничены по своим масштабам, но упорны. Со времени окончания войны горожане Даккара прославились тем, что использовали старомодное насилие для решения любых местных конфликтов.
