Джордж Мартин - Умирающий свет (сборник)
– Чем собираюсь заняться? – переспросила я, глядя на таинственные звездные россыпи, видимые мне одной. Они напоминали мою обсидиановую мозаику. – Там миры, которых я еще не видела, – сказала я своей сестре-близняшке, отцу, дочери, врагу, зеркальному отражению… кем бы она ни была. – Есть вещи, которых я пока не знаю, и звезды, которых я даже сейчас не вижу. Чем буду заниматься… Всем. Для начала всем.
Пока я говорила, в открытое окно влетело толстое полосатое насекомое. Шесть прозрачных крылышек разбивали воздух так быстро, что человеческому глазу уследить за ними было просто невозможно, а я могла бы сосчитать все их взмахи. Насекомое на секунду опустилось на стеклянный цветок и, не найдя ни нектара, ни пыльцы, улетело восвояси. Я проводила его взглядом; удаляясь, маленькое смертное существо все уменьшалось и уменьшалось, а когда я наконец напрягла свое зрение до предела, затерялось среди болот и звезд.
Вл. Гаков. «Странные песни о главном» Джорджа Мартина
История научной фантастики полна примеров как медленного, неуклонного восхождения одних писателей к вершинам славы и признания (увы, многих лавры настигают лишь в том, горнем мире), так и яркого, быстрого успеха и последующего ровного «плато» – других. К последним, без сомнения, относится Джордж (или, как он обычно подписывается, – Джордж Р. Р.) Мартин. Писатель недавно разменял заветный «полтинник», и пока не пришло время для итоговых оценок его литературного пути. Однако, по общему признанию критиков, на сегодняшний день его лучшими произведениями остаются те, что написаны им на заре писательской карьеры.
Тогда он действительно пронесся по небосводу американской science fiction подобно ослепительному метеору. Сегодня же – это ярко, ровно горящая звезда если и не первой, то во всяком случае значительной «звездной величины».
Биография писателя не балует исследователя какими-то особенно сенсационными подробностями.
Джордж Рэймонд Ричард Мартин родился 20 сентября 1948 года в небольшом городке Байонне (штат Нью-Джерси). Семья была мало сказать что небогата: отец работал грузчиком в порту, а мать занималась домашним хозяйством и воспитанием детей (у будущего писателя-фантаста было две сестры), так что экономить приходилось буквально на всем. Тем не менее способный юноша смог после окончания школы поступить на факультет журналистики Северо-Западного университета в Эванстоне (штат Иллинойс), который окончил с отличием в 1970 году. Годом позже он защитил там же магистерскую диссертацию.
Однако сразу же работать по специальности свежеиспеченному журналисту не пришлось. На дворе стояли грозовые для американцев семидесятые, продолжалась война во Вьетнаме, и над каждым молодым человеком призывного возраста висел дамоклов меч армейской повестки. Мартин, будучи убежденным пацифистом, в армию идти отказался, предпочтя ей альтернативную гражданскую службу в местном отделении фонда государственной юридической помощи. Подобные организации в США обслуживают тех, кто не в состоянии заплатить за юридическую консультацию дорогому частному адвокату; желающих работать там за более чем скромную зарплату днем с огнем не сыщешь – вот и пополняют штаты призывниками-отказниками…
Оттрубив положенный срок, Мартин счел свой гражданский долг выполненным и занялся делом более приятным и перспективным: поступил на должность ассистента в колледж Кларка в Дюбьюке (штат Айова). Дело в том, что преподавательскую работу в американских университетах, при всей ее финансовой непривлекательности, потогонной не назовешь: она всегда оставляет время для прочих увлечений и хобби. А у Джорджа Мартина их к тому времени накопилось предостаточно.
С ранних лет он увлекался рок-музыкой и сам играл в нескольких группах. Впрочем, внешний вид писателя – длинные волосы, борода и совершенно хипповая фуражка (а ранее – ковбойская широкополая шляпа) – выдает его пристрастия с головой. Да еще, пожалуй, навязчивое, нарочитое мелькание слова «песни» в названиях рассказов, повестей, романов.
Менее очевидной представляется другая страсть Мартина, которая как-то мало вяжется с типичным образом забубенного рокера: шахматы! А Мартин не только сносно играет в эту игру интеллектуалов, но и организовал несколько серьезных турниров общенационального масштаба.
Но, конечно, самым главным увлечением молодости, с годами переросшим в профессию, в дело жизни, для него всегда оставалась литература.
Писал Мартин, по его собственным воспоминаниям, с тех пор, как выучился грамоте. В одном из интервью он признался: «Первым шажком на скользкую дорогу писательства является способность грезить наяву. А я с самого раннего детства был безнадежным мечтателем». Его первым «коммерческим» успехом на литературном поприще следует считать, видимо, написанные еще в младших классах школы жуткие истории про монстров, которые он умудрялся выгодно загонять соседским мальчишкам по «никелю» (пятицентовая монета) за рассказ. «Я просто не представляю себе, что значит не писать, – продолжает Мартин. – И даже если бы мне не платили за это, все равно я находил бы время, чтобы написать страницу-другую в день. Но раз люди готовы нести свои «никели», чтобы читать мои сочинения, – что ж, это прекрасно».
Позже его не минула обычная для американского фэна страсть: коллекционирование комиксов и научно-фантастических журналов, а затем – столь же естественное участие в разнообразных фэнзинах. Нужно еще отметить, что фантастику молодой Мартин читал абсолютно всю: от строго научной Хайнлайна и Азимова – до абсолютно «ненаучной» Лавкрафта и Толкина. Это обстоятельство важно для понимания его дальнейшей творческой эволюции.
С начала 1970-х Джордж (отныне и навсегда – Джордж Р. Р.) Мартин начал писать серьезно, что в Америке значит – профессионально, за деньги. Первые опыты оказались столь успешными, что уже на исходе первой декады существования в качестве автора Мартин решил оставить все остальные дела и увлечения и отныне заниматься исключительно литературным трудом.
Обозревая общее состояние дел в американской science fiction к началу 1980-х годов, по обыкновению прозорливый и меткий Брайан Олдисс отмечал заметный отход от жанра многих ведущих фигур. Достаточно назвать Роберта Силверберга (как деликатно выразился Олдисс, «нашедшего себе более спокойную и гарантированную нишу – многосерийную фэнтези») и Урсулу Ле Гуин («канонизированная критиками при жизни, она, кажется, устала от славы и нашла какие-то иные формы самовыражения»). Однако, продолжал Олдисс, «остались еще верные ремеслу и общему делу вольные каменщики – масоны, которые продолжают облекать свои видения в привычную для фэнов форму. И аккуратно, по кирпичику, выстраивать здания своих миров».
