Кен Лю - Королевские милости
Командиры Римы предупредили, что это может оказаться обманом, и попросили короля Дзато остаться на южном берегу с половиной армии, на случай если что-то пойдет не так.
Однако король Дзато нахмурился.
– Кон Фиджи учит, что в тех случаях, когда армия побеждает, врага преследовать надо всеми силами, без страха и сомнений. Праведная армия не должна опасаться обмана – ведь ее защищают боги. Если Мазоти добродетельна и следует законам войны, то подождет, пока мы переберемся на противоположный берег, то есть поступит с нами так же благородно, как поступили с ними мы, а если лишена морали и пойдет в атаку до того, как мы завершим переправу, то наверняка проиграет.
Мазоти дождалась, когда примерно треть войска Римы перейдет реку, в то время как еще треть находилась в воде, и приказала трубить условный сигнал. Солдаты, занявшие позиции выше по реке, разрушили дамбу, поток подхватил остававшихся в воде солдат Римы, а последняя треть осталась беспомощно топтаться на южном берегу. Не задержался и следующий маршала: приказ перейти в контратаку.
Солдаты Римы, находившиеся на северном берегу, очень быстро сдались, а оставшиеся силы короля Дзато в страхе бежали. По приказу Мазоти дамбу восстановили, и ее войско спокойно перебралось на другой берег.
– Ты нарушила законы войны, – сказал король Дзато, преклонив колени перед маршалом Мазоти во дворце На-Тиона, и в голосе его не было страха. – Неужели не читала книг Кона Фиджи?
– У него есть разумные мысли по поводу управления государством, – ответила Мазоти, – но о военном деле он не имел ни малейшего представления.
Король Дзато печально покачал головой.
– Невозможно одержать истинную победу, если не следовать законам войны. Нельзя забывать, что ты всего лишь женщина и не способна понять основных принципов бытия.
– Верно, – улыбнулась Мазоти, решив не спорить со стариком.
Вместо того чтобы казнить, она отправила Дзато в Димуши, к Куни Гару, – возможно, ему эти рассуждения покажутся любопытными.
Луан Цзиа прибыл в На-Тион, чтобы повидать Джин Мазоти.
Они устроились в одной из спален дворца На-Тиона и провели некоторое время за светской беседой, не обсуждая войну, потом Луан поздравил Мазоти с успехами – быстрым покорением Римы – и сказал, что король Шилуэ согласился на капитуляцию.
– Как?
– Я его уговорил, – рассмеялся Луан.
Казалось, Мазоти эта новость не понравилась, судя по тому, что она погрузилась в глубокие размышления.
– Что-то не так?
– Я несколько месяцев воевала в Риме, и, прежде чем мне удалось взять королевство под контроль, сотни, тысячи людей погибли, а ты сумел покорить Фачу при помощи слов. Что подумает лорд Гару, сравнив наши способности?
– Джин, да ты, никак, мне завидуешь?
Мазоти ничего не ответила: как бы ни старалась, мужчины без особых усилий умудрялись во всем ее превзойти.
– Джин, я должен вернуться в Димуши, чтобы находиться рядом с Куни: иногда мои советы оказываются полезными. Ты сможешь отправиться в Боаму, принять капитуляцию и обеспечить Шилуэ надлежащую защиту, – именно такое одно из его условий?
Джин Мазоти кивнула, они с Луаном поцеловались и расстались.
Народ Фачи не оказал сопротивления, когда армия маршала Мазоти вошла в королевство: по приказу Шилуэ ее приветствовали как союзницу и новую защитницу.
Во дворце Боамы король Шилуэ устроил роскошный пир. Как всегда, появились полуобнаженные танцовщицы, чтобы порадовать почетных гостей, но, едва зазвучала музыка, король Шилуэ сообразил, что этого маршала не стоило развлекать таким образом. Однако Мазоти заверила его, что получает такое же удовольствие от танцев, как и любой мужчина. Король Шилуэ поднял тост в ее честь и сказал, что с нетерпением ждет, когда они смогут служить общему господину.
– Шилуэ, ты готов признать свои грехи? – вдруг жестко спросила Джин.
Шилуэ, успевший сильно напиться, не мог понять, что она имеет в виду, и захлопал глазами.
– Мне известно, что ты задумал предать короля Куни.
В следующее мгновение Мазоти обнажила меч и отрубила Шилуэ голову. Министры и генералы Фачи испуганно вскочили на ноги, но поняли, что дворец уже взят под контроль солдатами маршала, а войско Дасу захватило ворота и порты Боамы.
С воздушным кораблем в Димуши Мазоти отправила послание:
«Фача покорена. Король Шилуэ обманул Луана Цзиа: его план капитуляции был всего лишь хитрым трюком. На самом деле король задумал тебя предать и снова перейти на сторону Мата Цзинду. Но я разгадала его хитрость и казнила за предательство прежде, чем он успел что-либо предпринять».
Джин почувствовала укол вины, но напомнила себе, что на войне все средства хороши и главное – победа.
Глава 49
Искушение Джин Мазоти
Боама, пятый месяц пятого года Принципата
Теперь, когда Мазоти взяла под контроль Фачу и Риму, а также десятки тысяч сдавшихся на милость победителя солдат, дел у нее прибавилось.
В народе ее называли не иначе как королевой Фачи и Римы. Началось с шутки, но все отнеслись к ее новому титулу серьезно, а вскоре и сама Джин Мазоти стала думать о себе именно так.
В армии по-прежнему проходили учения. Наиболее способных солдат Мазоти повышала в чинах, привлекала к помощи ветеранов, выделяла пенсии семьям погибших в сражениях за Дасу. Для кузнецов Римы – по примеру Куни Гару – она снизила налоги.
Ей нравилось считать себя королевой, нравилось, как ей внимает народ, когда в своих поездках по фермерским хозяйствам Фачи она произносит пламенные речи.
Куни расхаживал взад-вперед по комнате, не в силах усидеть на месте.
– Она хорошо справляется в Боаме, – заверил его Луан Цзиа.
– Но не слишком ли много амбиций?
– Лорд Гару, ты ведь знаешь, что я не могу говорить о ней беспристрастно. Тебе самому придется решить, что делать с ее притязаниями на трон Фачи и Римы, пока она остается маршалом Дасу.
– Мне нужен твой совет.
– Я не знаю, как быть: все мы спотыкаемся в темноте.
– Не думаю, что вы двое «спотыкаетесь в темноте», – проворчал Куни, бросив на Луана насмешливый взгляд.
Тот лишь развел руками.
– Ты же знаешь: Джин никого не слушает.
– Будь на моем месте гегемон, уже отправил бы свое войско в Боаму.
– Но ты не он.
– И тем не менее я спрашиваю себя: быть может, в данном случае этот поступок был бы правильным?
В комнату вошла леди Рисана с недавно родившимся ребенком на руках, Куни с готовностью забрал у нее младенца. Тиму и Тэра все еще чувствовали себя неловко рядом с ними: скучали по матери и с трудом привыкали к отцу – поэтому король был особенно ласков с новорожденным. Мальчик еще не получил взрослого имени, и все пока называли его «Хадо-тика».
