Сакё Комацу - Гибель Дракона
Нарисовав гибель Японии и поставив на самый край пропасти носителей японской культуры, Комацу действовал в строгом соответствии с этикой дзэн, требующей всегда и во всем прямоты сердца.
«Тот, кто воплощает состояние самадхи, делает это повсюду: ходит ли, стоит ли, сидит или рассуждает о чем-нибудь», – писал Хой-нэн в «Алтарной сутре шестого патриарха».
Следуя этому принципу, разумеется, отнюдь не в религиозном, а сугубо этическом смысле, Комацу как бы продемонстрировал непричастность сердца «к миру пребывания добра и зла». В художественном образе воплотил идею бесстрастной медитации.
Этот момент крайне важен для правильной оценки влияния дзэн на культурную жизнь Запада. Принципы организации действительности, лежащие в основе той или иной художественной школы, могут быть интересными и сами по себе, вне связи с техникой медитации, которая, в сущности, всюду одинакова: в ортодоксальном буддизме, йоге и дзэн.
В Токио в тот год стояла изнурительная жара. В пересыщенном влагой воздухе дышалось, как в джунглях. Люди искали спасения в чудесных парках столицы, под сенью деревьев, у зеленых прудов. С выпуклого, почти кукольного мостика парка Уэно я любовался ручьями, в которых играли радужные карпы, искусственными водопадами, сбегавшими с живописных, умело декорированных зеленью скал. От причудливых, ветвями стелющихся по земле сосен и ив вновь тянуло к аскетической прелести каменного сада, где строгие линии причесанного граблями гравия бросали вызов застывшему хаосу каменных глыб. Это был акт творения, остановленный где-то в самом начале. Кем? Когда? Почему? В этом мнилась какая-то загадка, простая и неразрешимая, как жизнь. Сами собой всплывали основополагающие понятия японского искусства: «ёэн» – очарование, «югэн» – таинственное, «ёдзё» – недосказанное. В каменном бесцельном совершенстве мнилась разгадка непостижимого космического круговорота. Стихийная необузданность, постичь которую немыслимо, ибо она соединяет в себе и цель творения и его процесс. Субъект и объект. «Ничто – это целостность, из которой рождается все». Таинственное очарование недосказанности. «Нихон но бы» – красота Японии.
Именно красота искусства, а не надежда на религиозное откровение привлекает к дзэн художников, философов и поэтов. Через каллиграфию, икэбана, лаконичность японской игрушки и лаконичность стих а они постигли гармонию, ощутили могущество недосказанного. Обмен культурными ценностями и экспорт религии не имеют между собой ничего общего.
© Е. Парнов, 1982
Парнов Е. Зеркало Урании. – М.: Сов. Россия, 1982. – С. 120–132.
Пер. в эл. вид Ю. Зубакин, 2002
Source: http://www.fandom.rusf.ru/about_fan/parnov_4_10.htm
1
Марианская морская впадина – 11022 м, самая глубокая морская впадина в мире, расположена в Тихом океане в Марианском желобе.
2
В верхней части океана иногда появляется резко обозначенная граница между слоями теплой и холодной воды. Волнение на границе этих слоев, имеющих различную плотность, на поверхности воды почти не ощущается, но если эта граница проходит близко от поверхности, то движущееся судно при возрастании числа оборотов его винтов практически не может увеличить скорость, наблюдается так называемое волнение «призрачной воды». Тяга, создаваемая винтами, по существу нейтрализуется возрастающим волновым сопротивлением.
3
Осибори – горячее влажное полотенце, которое подают в ресторанах, чтобы вытирать лицо и руки.
4
Хостэс – женщины, выполняющие в ресторанах роль хозяйки за столиком.
5
В Японии существует поверие, что налим заранее чувствует землетрясение и способен предупредить о нем.
6
Майко – девочка-танцовщица, ученица в школе гейш.
7
Фусума – раздвижная перегородка в японском доме.
8
Районы от Токио до Иокогамы и от Токио до Тиба.
9
Названия улиц, где находятся фондовая и акционерная биржи.
