Андрей Чертков - Миры Стругацких: Время учеников, XXI век. Важнейшее из искусств
В 1978 году на советские экраны все-таки вышла долгожданная экранизация повести «Трудно быть богом». Авторами сценария были Юлий Дунский, Валерий Фрид, Аркадий Стругацкий и Александр Митта (режиссер фильма). Эта картина не имела (да и не могла иметь) ничего общего с первой попыткой экранизации. Настали другие времена. Яркий костюмный фильм, добротно приправленный музыкой и песнями на стихи Ю. Михайлова (псевдоним Юлия Кима), был почти начисто лишен политического подтекста. Это фильм об «обычных людях в необычных ситуациях» — история приключений, любви, смерти и воскрешения дона Руматы Эсторского (Владимир Высоцкий) и Киры (Евгения Симонова), противостоящих коварному властолюбцу дону Рэбе (Валерий Золотухин). Фильм, к сожалению, почти сразу лег на полку — не по каким-то особенным мотивам, а в связи с бегством на Запад сразу двух актеров, снимавшихся в ролях второго плана, — Олега Видова (дон Гуг) и Савелия Крамарова (дон Сэра), — и вновь попал на экраны только в начале перестройки (да и то без имен «невозвращенцев» в титрах). (Впрочем, романс «Как лист увядший падает на душу» на слова Юлия Кима в исполнении Елены Камбуровой довольно часто звучал в эфире, но без ссылки на фильм.)
Последняя роль Владимира Высоцкого в кинематографе оказалась тоже в экранизации повести братьев Стругацких — в фильме «Город и дождь» (1980). Интересно, но само имя Стругацких нигде в титрах не упоминается, нет даже указания, по какой повести фильм снят. Сценарий и постановка Александра Алова и Владимира Наумова; правда, как консультант в титрах был указан некто С. Бережков. Высоцкий играет роль писателя Виктора Банева, Леонид Филатов — Павора, Зиновий Гердт — Голема, а в роли Дианы снялась восходящая звезда Александра Яковлева. Это очень сильный и очень мрачный фильм, в котором вдруг мелькают комедийные, почти фарсовые сцены.
Многих удивило то, что такой серьезный режиссер, как Алексей Герман, взялся за экранизацию столь малозначительной, написанной (по поздним признаниям самих авторов) едва ли не по конъюнктурным соображениям повести, как «Малыш». Фильм получил название «Тишина и пустота» (1979). Однако «милая непритязательная сказка» под рукой мастера кинематографа превратилась в настоящую драму судеб («приключения духа», как выразились об этом фильме сами Стругацкие), камерную, но оттого не становящуюся менее актуальной. Традиционная для Германа тема одиночества человеческой души нашла в этом фильме достойный материал. Мастер кадра смог найти потаенные смыслы у мастеров слова там, где они сами, возможно, их не заметили. «Бедный Комов, бедная Майка, бедный Малыш… А кто самый бедный?» — эти слова Стася Попова (в исполнении молодого и практически неизвестного тогда актера Леонида Ярмольника) рефреном проходят через весь фильм. А социальный смысл картины «нельзя насильно сделать человека счастливым для блага всего человечества» (столь перекликающийся со ставшей уже тогда навязчивой, но не переставшей оттого быть актуальной максимы Алеши Карамазова), прикрытый «поисками научной истины», ускользнул от бдительного ока тогдашних цензоров от кино (или, если угодно, кинокритиков из КГБ), что позволило Герману «протащить» через все препоны второй проект по Стругацким — «Проверку на дороге», 1983 (по мотивам повести «Попытка к бегству»).
«Проверка» снималась на той же натуре (в Коми АССР, в приполярной тундре и предгорьях Северного Урала, недалеко от поселка Сивая Маска), в тех же декорациях (благо кабина ЭР-2 легко могла быть преобразована в интерьеры Корабля, не говоря уже о глайдере). Тогдашних руководителей Госкино не смутило даже то, что концентрационный лагерь Великого и Могучего Утеса снимался на одном из островков архипелага ГУЛАГ, ведь капитан-танкист и историк Саул Репнин (Анатолий Солоницын) по сценарию (и по изданному варианту повести) был беглецом из совершенно другого концлагеря. Разрешение было получено, потому что было соответствующим образом замотивировано. Но самое главное, А. Герман под видом показа средневекового фашизма сумел недвусмысленно показать и все грехи недавнего сталинского социализма.
Таким образом, «Тишину и пустоту» и «Проверку на дороге» можно считать своеобразной «дилогией об одиночестве», объединенную не столько сюжетно, сколько на более глубоком уровне (как триптих «Непобедимый» — «Эдем» — «Солярис» Станислава Лема).
Экранизация повести «Парень из преисподней» была осуществлена на телевидении в 1981 году в рамках передачи «Этот фантастический мир, выпуски 21–22». Корнея Яшмаа сыграл Олег Янковский, а Гага — Александр Галибин. Сценаристам Юлию Гусману и Ярославу Голованову удалось создать своеобразный сплав из двух, казалось бы, таких разных произведений, как «Парень из преисподней» и «Обитаемый остров». Молодой парень Максим Каммерер (Андрей Ростоцкий) волею судеб попадает на планету Гиганду, где ввязывается в тамошнюю войну. Наш резидент на Гиганде Корней Яшмаа занимается поисками пропавшего и извлекает его из битвы как раз в тот момент, когда Максим и Бойцовый кот Гаг Гаал убивают друг друга. Эвакуируя Максима, Корней прихватывает с собой и смертельно раненного им Гага…
Экранизации повести «Хромая судьба» повезло и с режиссером, и с исполнителями главных ролей. На роль Феликса Сорокина Георгий Данелия пригласил Юрия Никулина. В результате получился подернутый грустью фильм о немолодом писателе и его последней любви (Людмила Гурченко) — «Декабрьский марафон» (1985). В фильме Сорокин отстукивает на портативной машинке текст, в котором без труда узнается «Второе нашествие марсиан». Оживление в фильм вносит каждое появление японского переводчика, которого сыграл непрофессиональный актер, журналист Рю Таками. Выражения: «Сэнсэй, я узнар много новых сров!», «Сэнсэй, я аркач?» и «турезововатерю» — стали буквально крылатыми. А после того как Япония увидела трогательную застольную сцену, где Никулин, Таками и сосед (Евгений Леонов) поют песню про Марусеньку, моющую ножки, эта песня стала необычайно популярна в Японии. Действие фильма развивается в предновогодние дни, но встретить Новый год герою, похоже, так и не удается: последняя сцена, где Феликс Сорокин сервирует праздничный стол, а его любимая женщина хлопочет на кухне, прерывается звонком. Виноватый голос японца, которому с апломбом суфлирует сосед, яснее ясного показывает, что они влипли в очередную крупную неприятность. Что ж, Феликс надевает пальто, чтобы идти их выручать. А любимая женщина решительно выключает плиту и вытирает руки передником, чтобы идти вместе с ним.
Особое место в фильмографии Стругацких занимает снятый по повести «Хищные вещи века» в конце 80-х годов гонконгский боевик «Охотник за силаджем» («Sealage's Hunter»). Несколько неожиданный взгляд на героя повести Ивана Жилина предлагает нам Джеки Чан — традиционно продюсер, режиссер и исполнитель главной роли. Самое интересное, что, несмотря на бьющий в глаза экзотический колорит, сценарий фильма довольно близок к тексту повести. Тамошний Иван Жилин, разумеется, китаец Ван Жи Лин, полицейский, возвращающийся в свой родной город (естественно, Гонконг) по заданию Интерпола, чтобы отыскать и уничтожить источник нового (как и у Стругацких) электронно-фармакологического наркотика. «Силадж», если вы еще не догадались, это не что иное, как слег в обратном переводе с англо-китайского. Жи Лин обнаруживает, что его предшественник и старый друг Пак Сен (отдав дань политкорректности, режиссер сделал его корейцем) подсел на психоволновую «иглу». Правда, апофеозом фильма становится отсутствующий в повести суматошный полицейский налет на фабрику по производству компонентов силаджа, а по совместительству — подпольную радиостанцию, подмешивающую в эфир ведущих радиостанций звуковой аналог «двадцать пятого кадра». Налет выливается в неподражаемый «китайский балет» — каскад приемов кунг-фу вперемежку с пальбой, битьем окон, оборудования и, естественно, самых разных людей, как головорезов-охранников, так и несчастных рабочих. Добавьте сюда некоторое количество погонь (на скутерах, мотоциклах, машинах, катерах и т. п.), знаменитую триаду оказывающих Жи Лину посильную «помощь» девушек (Вузи, Лэн — да-да, в «Охотнике за силаджем» Лэн — девушка! — и традиционную Мэй Ли), и вы поймете, что приключения Вана получились у Джеки Чана хотя и неглубокими по смыслу, но весьма и весьма увлекательными. И разумеется, заключительные титры сопровождаются показом неудачных дублей и рабочих моментов съемок. (Кстати, фамилии Стругацких не упомянуты ни в русском переводе, ни в гонконгском первоисточнике. Сценаристом фильма значится некий Син Ни Цин, что наводит на определенные мысли.)
