Сергей Лукьяненко - Сборник "Рыцари сорока островов"
-- Ты простила меня?
Даже в темноте Ян почувствовал, как качнулись ее плечи.
-- О чем ты? Что я должна простить, глупый?..
"Скажи, что простила меня. Скажи хоть раз, не спрашивая -- за что. Ведь это проще всего. Почему же ты не произносишь короткого слова "да"? Почему?"
Увлекая за собой девушку, Троев шагнул вперед, к белеющей сквозь темноту постели.
День был спокойным. Они встали с восходом солнца, но прекрасно выспались, потому что ночь длилась дольше обычного. Торопливо позавтракали, пока Шен, считавший, что есть три раза в день -- глупое излишество, собирал рюкзаки. Ян, первым расправившийся с омлетом, потрепал Рона по голове:
-- Как спалось на новом месте?
-- Мне снилось, что я летаю, -- серьезно ответил Рон.
-- Растешь, -- застегивая туго набитый рюкзак, буркнул Шен.
-- Здесь не растут и не стареют, -- поправил Утан.
-- Мне бы понравился такой сон, -- тихо сказал Летчик.
-- Это был страшный сон, -- разъяснил Рон. -- Было очень больно... и темно. Я куда-то падал и все не мог упасть.
-- Все равно мне понравился бы такой сон, -- упрямо и твердо сказал Летчик.
Слова Летчика заставили Яна вздрогнуть.
-- Нам пора, ребята, -- торопливо напомнил он. -- Пора. Солнце уже всходит.
В окна ударил первый солнечный луч. Где-то рядом запели птицы.
Они вышли из Дома. Впереди шел Арни, закинувший на спину самый тяжелый рюкзак и упакованную отдельно палатку. За ним Шен -- с лучеметом Яна в руках. Скорее всего он понимал, что никакой драки сегодня не предвидится. Но пальцы разведчика словно помимо его воли ласкали полированный металл оружия. Троев с Даной замыкали отряд.
Дорога вела их через Вечерние холмы -- лавируя между гранитными обломками скал, поросшими темно-зеленым мохом, временами взбираясь на опасные узкие карнизы. Рассвет, казалось, отступил -- здесь всегда царил загадочный, необъяснимый полумрак. Но и в сумерках Ян увидел изломанные деревянные крылья, нелепо торчащие из расщелины. Порывы ветра трепали обрывки парусины, обтягивавшей когда-то плоскости. Троев с трудом отвел от них взгляд.
Летчик не мог жить без неба. Снова и снова строил он свои самолеты -неумело и безнадежно; его учили летать, а не конструировать. Но с каждым разом машины все больше походили на настоящие самолеты. Ян постарался не думать о том, что однажды Летчик может взлететь по-настоящему.
...Человек на фоне боевого винтолета кажется пигмеем. И голос Троева, обычно громкий и властный, -- лишь шепот сквозь пение останавливающихся винтов. Нет, он не собирается выполнять приказ, этот мальчишка с офицерскими нашивками, стоящий у своей машины. Он считает, что там нет военных объектов. Да, он знает, что такое неподчинение в боевой обстановке...
И пистолетный выстрел так тих, словно летчик просто запнулся о сухую ветку -- и упал...
Вечерние холмы кончились. Может быть, потому, что так хотел Ян. А может, они просто шли очень быстро. Затягивающая небо дымка рассеялась. Впереди блеснула голубая озерная гладь.
Рон остановился, в немом восхищении любуясь озером. Подошедший сзади Ян с невольной гордостью спросил:
-- Нравится?
Парнишка кивнул. Помолчал секунду, обводя взглядом утопающие в зелени берега, желтые пятнышки песчаных пляжей, проглядывающие между деревьев.
-- Очень нравится. Оно... такое неожиданное, это озеро.
-- А по-моему, вполне на месте.
Рон пожал плечами. И вполголоса добавил:
-- Мне кажется, я очень хорошо умею плавать.
Они загорали до тех пор, пока Дана не пожаловалась, что скоро сгорит. Через минуту солнце закрыли пушистые белые облака, бросив на озеро легкую тень. Шен и Арни разожгли костер и приготовили еду, заявив, что Дана сегодня обязана отдохнуть.
Потом они снова загорали. И купались. И ловили форель, которая невесть с чего завелась в озере. И варили уху -- здесь уж Дана взяла все в свои руки и явно собиралась накормить "мальчишек" доваренной и не пересоленной пищей.
Рон после долгих колебаний решился и переплыл озеро -- туда и обратно. Арни и Утан устроили борцовский турнир -- причем ловкий и гибкий Арни вышел победителем. Старик, с усмешкой наблюдавший за ними, выкурил несметное количество трубок, набитых за неимением табака ароматной травой.
Летчик, лежа на спине, разглядывал облака и улыбался. Похоже, придумывал новую конструкцию, которая непременно должна была взлететь...
Ближе к вечеру Ян поймал грустный взгляд Шена, ожидающе и подозрительно озиравшего окрестности. Смущенно улыбнулся, посмотрел на Дану.
Она пожала плечами. Так, словно все понимала. Так, словно разрешала ему любой поступок.
Троев вздохнул и лег на траву. Закрыл глаза, сосредотачиваясь. Он вовсе не был уверен в успехе. Ведь день начинался так спокойно, так тихо и беззаботно.
-- Ложись! -- Выкрик Шена почти слился со злобным скрежещущим визгом. Ян перевернулся на живот, выхватывая из потайного кармана узкий рифленый цилиндрик. Вокруг падали, прижимались к земле люди. Рядом тяжело упал Утан и сразу же изогнулся, выдергивая из кожаного чехла на ноге короткий широкий клинок. Один лишь Шен продолжал стоять, прижимая к груди стальной приклад лучемета.
Из-за деревьев, похожие на огромные комья грязно-серой, жесткой как проволока шерсти, неслись на них мутантные волки. Бежавший первым зверь взвился в воздух, пытаясь одним прыжком покрыть отделяющее его от людей расстояние.
Лучемет в руках Шена выбросил ослепительно белый луч, и натолкнувшийся на него волк словно остановился, замер в воздухе. С неприятным сухим хрустом вспыхнула шерсть. Зверь взвизгнул и рухнул на землю -- обгоревший, окровавленный, ничем не напоминающий страшного хищника.
Шен оскалился в короткой злой ухмылке. И повел стволом справа налево, над головами людей, начисто выжигая передний ряд нападающих.
Воздух наполнился визгом, рычанием и едва различимыми проклятиями. Вторая волна чудовищ неслась к людям, перепрыгивая через обугленные трупы.
Ян первым вскочил на ноги. Крикнул:
-- Спиной к спине! Утан, к Старику!
Огромный зверь с обезображенной шрамами мордой, с выдранной на спине шерстью бросился к Яну. Четким, почти человеческим голосом произнес:
-- Ты умрешь! Ты! Ты!
-- Конечно. Но не здесь. -- Ян кивнул, едва удерживаясь от усмешки. Цилиндрик в его пальцах щелкнул, из торца его вырвался метровый плазменный язык. Пламя слегка гудело, разбрасывая по сторонам оранжевые искры.
Волк метнулся, уворачиваясь от огня. И тут же свалился под ударом Арни. Тонкая стальная плеть, которой тот дрался, рассекла шею зверя не хуже отточенного клинка.
