Джон Робертс - Конан в Чертогах Крома
Он пугнул Гопала ложным выпадом, якобы целясь в лицо, а сам в последний миг направил конец меча в кишки вендийцу.
Гопал на ложный выпад попросту не обратил внимания. Он преспокойно шагнул вперед, слегка изогнувшись, так что меч капитана рассек только воздух. Его клинок коснулся запястья пирата, и меч выпал на палубу. Касаво отскочил назад, стиснув кровоточившее запястье. Пальцы раненой руки перестали ему повиноваться: Гопал рассек сухожилия.
- Ему все равно не справиться с целой командой! - рявкнул Касаво. - Убить! Обоих!..
Команда так и взвыла. Обнажив оружие, пираты снова двинулись вперед. Гопал не двинулся с места. Он не испытывал ни малейшего страха.
- Остановитесь!..
Неожиданный приказ прозвучал с силой грозового разряда. Голос говорившего дышал невероятной, непререкаемой властью. Пираты беспомощно остановились и расширенными от страха глазами уставились на Джаганата, вышедшего на кормовое возвышение.
Вендиец, казалось, на целый локоть увеличился в росте. Колдовская светящаяся аура окутывала его фигуру. Из уст волшебника излился поток негромких гортанных слов, произнесенных в своеобразном ритме, как музыкальная фраза. Напряженные лица команды разом обмякли, оружие со стуком посыпалось на палубу.
- Свяжи их, племянник, - распорядился Джаганат. - Оставь только четверых или пятерых, чтобы управляться на судне.
Пираты стояли как пораженные громом и даже не пытались двинуться с места. Гопал набрал коротких концов и надежно связал каждого. Пятеро, отобранные для управления кораблем, удостоились особого внимания мага. Обмакнув палец в кровь павших, Джаганат начертал у каждого из пленников на лбу особый знак, бормоча заклинания. Потом снял магические узы со всех остальных. Пираты забились в надежных веревочных путах, завывая от безумного страха. Все тщетно: вязать узлы Гопал умел не хуже, чем управляться с кинжалом.
- Тихо, господа мои, тихо, - снова расплываясь в благостной улыбке, сказал им Джаганат. - Радуйтесь: вам выпала на долю единственная в своем роде честь. Нынче ночью вам предстоит познакомиться с очень, очень могущественными существами. О, я могу себе представить ваше нетерпеливое предвкушение!.. Я знаю, людям вашей профессии редко доводится встречаться с сильными мира сего... Равно как и любого другого мира, если уж на то пошло...
И он расхохотался так, что заколыхалось дородное чрево.
Остаток дня Джаганат посвятил приготовлениям. Гопал всячески ему помогал. Команда, вконец ошалевшая от страха, молча наблюдала за тем, как вендийцы выбрали одного из них и живого рассекли на несколько частей. Куски плоти послужили для ритуалов, совершенных в разных местах корабля, а свежая кровь пригодилась в качестве краски: Джаганат нарисовал на палубе сложные, запутанные узоры.
В общем, к заходу солнца все было готово.
- Скверно, что нам приходится совершать это, племянник, - пожаловался Гопалу дядюшка-чародей. - Все эти сложные обряды по вызыванию Глубинных Сил суть чепуха, достойная разве что новичков в магии. Я-то воображал, будто покончил с ней много лет назад, когда мои разыскания открыли мне дверь в царство воистину великой волшбы! Однако ничего не поделаешь: для продолжения нашего путешествия необходимо спокойное море и попутные ветры. И я, дабы это обеспечить, должен воззвать к Тому, Кто Живет в Городе Под Водой...
Он произнес этот титул на тайном языке, известном лишь посвященным высшего круга магов, и исполненные чудовищной власти слова отдались дрожью в деревянных членах пиратского корабля.
Когда из морских волн вынырнул светящийся серп луны, Джаганат встал на носу корабля, высоко воздев руки и громко воспевая на языке, который никогда не был предназначен для человеческих уст. И даже для ушей человека. Капитан и команда "Певчей птички" съежились на шканцах, обливаясь холодным потом от ужаса: в море вокруг корабля разлилось жуткое зеленоватое свечение!
Потом буквально в нескольких шагах от судна начали показываться из глубин горбатые спины каких-то неведомых тварей. Всплыв, они через некоторое время снова скрывались, распространяя в воздухе кошмарную вонь: казалось, океанские пучины разом извергли все, что от века гнило и разлагалось на дне. По волнам заскользили какие-то щупальца, одетые радужной слизью. Они гулко хлопали по поверхности воды и снова скрывались во тьме глубин. Один раз показалась гребнистая спина громадной змеи; гибкое туловище длиной не менее полулиги сомкнулось петлей кругом корабля, потом ушло под воду. Ни головы, ни хвоста потрясенные пираты так и не увидели.
Повсюду, куда достигал глаз, море пенилось и кипело, извергая чудовищ. Однако "Певчая птичка" преспокойно двигалась вперед, сопровождаемая пятачком неестественно гладкой воды. Между тем зеленое свечение волн постепенно перешло в зловеще-кровавое. Мало-помалу обитатели глубин перестали показываться, и океан успокоился.
И вот наконец в светящейся воде замаячила гигантская бесформенная тень. Она росла и росла, как если бы из самых бездн океана поднималось невообразимо громадное существо. Тень ширилась и сгущалась: мысль о том, чтобы ее могло отбрасывать нечто живое, попросту не укладывалась в голове...
Наконец Оно вырвалось на поверхность. Над волнами начал вздыматься титанический горб, вода пенистыми потоками сбегала с него во все стороны. Обширное, как остров, Существо постепенно всплывало, пока вершина горба не вознеслась высоко над клотиком мачты.
Округлое тело сморщено и изрыто впадинами, точно овражистый холм. Его покрывали какие-то пятна, там и сям виднелись наросты морских раковин и кораллов, В зарослях ползала и копошилась мелкая живность...
Еще у Него были глаза. Целое созвездие грозно блистающих глаз. А чуть пониже - пасть, бесформенный беззубый провал, пенившийся зеленой слюной. И наконец возникла густая бахрома змеившихся щупалец, которыми, похоже, сплошь обросли бока Существа.
А запах, исходивший от Него, был таков, что все, чего успели нанюхаться пираты, показалось им дуновением свежего ветерка. Те из пленников, кого еще не покинуло сознание, принялись блевать прямо на палубу.
Джаганат продолжал распевать заклинания, и спустя некоторое время порождение океанских бездн... начало ему отвечать. Мясистые подобия губ извергли непристойную пародию на человеческую речь. Голос же обладал тембром столь низким, что ухо просто не воспринимало его как звук: он ощущался всем телом, отдаваясь в самых костях. Говорило Существо на том же языке, что и Джаганат, и уже то, как Оно это делало, кого угодно могло заставить повредиться в рассудке...
Нечеловеческая беседа продолжалась до тех пор, пока луна не поднялась высоко. Потом воцарилась неожиданная тишина.
