Дмитрий Щербинин - Пробуждение
И на этот раз, взбегая по лестнице, он знал, что эти ступеньки не будут бесконечным, что скоро-скоро он окажется возле родной квартиры. И первые этажи проскочили совершенно незаметно, как некое призрачное видение, зато на последнем пролете сидела некая девушка. Нет-нет, не та с бесконечными нежными очами, но и она несла в себе целый мир нежности - каждая черточка ее, все-все в ней выражало нежность. Она склонила голову на колени, и повернула ее к Алеше - взгляд ее обволакивал, целовал, и Алеше было очень хорошо, он вспоминал, что и эту девушку видел когда-то давным-давно, за целую бесконечность до этого, и приятно и сладостно было это воспоминание. Он не знал ее имени, быть может никогда и слова ей не молвил - но когда-то слышал ее ласковый голос, и этого было достаточно, чтобы на душе его стало так тепло, так хорошо, как давно уже не было. Ему было очень легко, да он и вовсе своего тела не чувствовал, но только спрашивал шепотом:
- Ты что же здесь сидишь.
- Тебя жду. - ответила, точно поцеловала, точно обняла его всего девушка.
- Что же, пойдем ко мне в гости. Бабушка нам такую вкусную еду приготовила...
- Пойдем. - нежно улыбнулась девушка, и подала ему плавную словно произведение искусства руку.
И вот они уже вошли в квартиру, на кухню, которая вновь, кажется, была залой. Однако, ни залы, ни того вкусного мира, который приготовила для них бабушка не видел теперь Алеша. Юноша просто держал ее легкую, совсем невесомую руку, и испытывал блаженство. Впрочем, и кухня играла, конечно свою роль - это было любящее их пространство, и в этом пространстве этим двоим было особенно хорошо. Они не говорили ни слова не двигались... а, быть может, проносились через огромные просторы... так продолжалось неведомо сколько времени - возможно века, возможно тысячелетия.
Но вот пришло такое время, когда в голову Алеши закралось сомнение: одновременно он не был уверен, есть ли эта девушка истинное его счастье, а еще ему казалось, что некая стихия непременно вырвет ее от него. И только пришло это сомнение, как налетел вихрь, все стало непроницаемо темным, а потом, когда Алеша очнулся, то обнаружил себя стоящим на улице. Кажется, было довольно солнечно, но ни освещение, ни окружающие его формы не играли теперь совершенно никакого значение - была одна цель, найти ЕЕ единственную. В едином душевном порыве он взмыл высоко-высоко над городом, и увидел огромный простор на котором двигались и двигались маленькие человеческие фигурки. Подумалось, что он не сможет увидеть ЕЕ с такой высоты, но тут же понял и то, что увидит хоть крапинку - сразу душой почувствует, что это ОНА. И, только он это понял, как действительно увидел ЕЕ - среди многих и многих двигалась ОНА, но когда он устремился к НЕЙ, когда подлетел, то она была уже не в городе, но за городом, и ехала ОНА на деревянной повозке среди величественных холмов, где-то играл на дудке пастушок, через небо протянулась радуга и на фоне этой радуги пролетала, сияя крыльями, лебединая стая. И эта девушка нежно улыбнулась Алеше, когда он подлетел к телеге, молвила:
- Ты ошибся... Да - я прекрасна... Но я не твоя, нет, нет... Мы больше никогда не увидимся... Пожалуйста, не преследуй меня больше...
Алеше стало очень печально, однако же он почувствовал, что она говорит правду, он устремился куда-то назад, но тут же и повернул, намериваясь задать ей еще один вопрос. Дорога теперь стала осенней, и он едва-едва увидел ее повозку в размытой, темным маревом дали - он стал продираться через это марево, но достигнуть ее уже не мог, тогда крикнул:
- Но где же мне искать ЕЕ, единственную?!
Он задал этот вопрос потому что был уверен, что эта девушка, которую он сначала принял за НЕЕ, в которой действительно была частица ЕЕ света знала ответ на этот вопрос. И действительно - ответ пришел:
- Она есть. Она в твоем мире. В большом-большом городе. Среди годов, среди веков, но Она ждет тебя. Ваши две души предназначены друг для друга, и в конце концов вы, все-таки, будете вместе...
И вновь Алеша оказался в своем родном, кажущимся бесконечном городе. Однако, он знал, что теперь должен покинуть его пределы, и устремится в какой-то иной, никогда им еще не виданный, еще больший город. И еще он знал, что должен из всех сил торопится - почему?.. Почему теперь вдруг время обрело какую-то значимость, тогда как прежде проходили целые бесконечности?.. Не знал ничего этого Алеша, просто сердцем чувствовал. Он не мог теперь летать, он даже и забыл, что мог когда-то подниматься в воздух. Вот он бросился по улице - хоть и не чувствовал своих ног, хоть и довольно стремительным было это движенье, все ж казалось ему, что слишком медленно все происходит. Он должен был что-то придумать, но не знал еще что...
* * *
И тут, вместе с этим незнанием что делать пришел хаос. Улицы стали изменятся, отвлекать его некими образами. Вот он увидел чью-то фигуру, устремился за ней, и оказались они на снежных горах, катались с них на санках или на лыжах. То были огромные, прекрасные горы. Вот увидел он летящий по небу корабль, бросился к нему, но оказался не на его палубе, а на кладбище когда-то летавших кораблей. Это было величественное зрелище, корабли были настоящими исполинами, как муравей чувствовал себя перед ними Алеша. Потом он услышал девичий смех, и, увидев стройные фигуры, оказался почему-то в кинотеатре в темном зале, где никого кроме него и этой девушки, сидевшей у нее на коленях не было. Он чувствовал ее теплое, податливое тело, чувствовал парное дыхание губ возле самого лица - и забылся, и вновь забылся на какое-то, неведомо сколь долгое время. Затем он, все-таки, вновь оказался на улице, вновь продолжил по ней свой бег - и вновь были некие отвлекающие образы, и он забывался в них, а потом вновь бежал, и проклинал себя: "Да что же я среди этих образов мечусь?.. Что они мне?.. Зачем они мне?.. Ты же знаешь, что у тебя только одна цель ОНА, а все остальное не важное. Все остальное проходящее. Пусть все (или хоть часть) эти приключения завораживающие, величественны, добры, сказочны - но ведь все это ты видел уже и прежде - ты просто вспоминаешь сновидения... откуда?.. Где, в каком странном мире я видел эти сны?.. Где я сейчас?.. Нет - на это ты не найдешь ответа, но у тебя есть цель, и ты должен к ней стремится. Об этом помни, это главное..."
Но каждый раз он отвлекался вновь и вновь - и, хотя все эти приключения несущие в себе великое множество образов, проскальзывали как и должны проскальзывать сны, таяли, становились расплывчатыми мгновеньями - все-таки он чувствовал, что тратит очень, очень много времени.
Затем он увидел высоченное, устремленное куда-то в небесную высь здание на котором было написано "Библиотека" и он почувствовал, что в этом здании сможет найти силы необходимые, чтобы прорваться к НЕЙ. Он устремился к библиотеке, и уже чувствовал, что там внутри ждет его новый, любящий его мир - мир, который создан чьей-то великой мудростью, и который только и ждет, чтобы Алеша пришел и насладился его прекрасными образами, принял их в себя. И вот юноша оказался внутри здания, главенствующим там был холм, возносящийся так же как и здание в неведомо какую высоту, у этого холма были почти отвесные стены и они полностью состояли из книг - Алеша уже знал, что надо ему делать, он подошел, и стал карабкаться. Перед ним появлялись корешки книг, он даже с жадностью выхватывал их, и накатывались на него, нежными волнами обволакивали прекрасные и мудрые истории. Он поглощал их одну за другой, и хотелось ему чтобы подольше эти чудесные книги не кончались - но их было много-много, и он знал, что впереди его ждет еще больше. Поглощая их, он не чувствовал себя одиноким, ибо из каждой страницы, из каждого образа сияла ОНА. Пусть даже там и не упоминалась о НЕЙ, но ОНА сияла над теми мирами, ОНА незримой тенью проходила среди всех образов. Книга за книгой, книга за книгой - среди миров все выше взбирался он, и знал, что высоко-высоко уже поднялся над землей, знал, что, если оглянется то весь город представится маленьким пятнышком, но все это нисколько не волновало Алешу. С каждой поглощенной книгой он обретал все большую гармонию, большую уверенность, что в конце концов он все-таки придет к своей цели...
