Андрей Бочаров - Настоящая фантастика – 2012 (сборник)
– И материально ответственные лица ответят за это! – взвизгнул Коренев. – Кто это у вас там, Анье?
Доминик не отличался покладистым нравом. Но умел быть терпеливым, когда ему это было нужно. Однако тут он чуть не задохнулся от бешенства. Он посмотрел на Коренева в упор. Взгляд, полный ненависти, казалось, должен был прожечь мутный экранчик, установленный в рубке связи, насквозь. Доминик медленно произнес:
– Красиво изгибается река двумя километрами ниже города, правда? Там еще такой замечательный, светлый лес, там так приятно гулять… Холм, на котором растет земляника… Вы любите там сидеть, правда?
– Откуда… – сдавленно пробормотал Коренев.
И тут он понял.
– Надо было убить вас тогда, – сказал Доминик.
Коренев нашел в себе силы усмехнуться:
– Что же не убили?
– Это было очень удобно, – пожал плечами Доминик. – Наш телепат считывал у вас из мозга все, что нам было нужно – даты, планы облав…
– Кстати, – сказал Коренев. – У вас там есть нервожил третьего класса. Был послан укрепить Стену Палау.
Он сказал это небрежно, словно только что вспомнил, да и высоким качеством изображения экран связи в Палау похвастаться не мог. Но Доминик просто носом почуял, что на самом деле Кореневу очень важен его ответ.
Свет и вентиляцию можно было отключить в любом отсеке. А весь запас семян для пистолетов джонситы уже израсходовали. Идти за ними пришлось бы на Обшивку, через мертвый отсек Тонга. А еще можно было пустить через вентиляцию не воздух, а безвкусный удушающий газ. Так был убит отсек Вануату – через неделю после того, как в Центре узнали, что там находятся вернувшиеся с Надежды джонситы. Эйс Штильнахт, Доминик и еще несколько человек тогда успели сбежать в Тонга по Обшивке.
– Так вот он пусть и вытянет дополнительный воздуховод, – закончил тем временем Коренев.
– Нет у меня никаких нервожилов, – отрезал Доминик.
– Его фамилия Ансон, – сообщил Коренев.
Доминик проворчал что-то нелестное и стал рыться в новых списках жителей Палау.
– Нет, – сказал он. – Ваш Ансон давно в Утилизаторе.
Эйс Штильнахт, внимательно слушавший рассказ Стогова, громко хмыкнул.
– И клянусь пеплом Крэка Джонса, – продолжал Доминик, – Коренев очень обрадовался тому, что ты мертв. Ну, он повозмущался для порядка, зачем вас разместили в коттеджах сразу рядом со Стеной…
– Нас там разместили по прямому указанию Куратора, – пробормотал Роберт.
– Именно, – кивнул Доминик. – Обычно ремонтников селят в жилых ячейках на восточной стене. Ты не думай, я порядки знаю.
– Что касается инграйю, – добавила напряженно размышлявшая над чем-то Ингрид. – В Тонга остались готовые к отправке запасы. Мы их еще не оформляли. Мы можем пока сдавать их. А сами можем заняться подготовкой к тому, о чем ты так давно мечтаешь, Доми. Тебе ведь лишние руки не повредят?
– Еще как не повредят, – улыбнулся Доминик. – Уже очень скоро мы покинем эту протухшую жестянку и окажемся на Надежде!
Послышались радостные возгласы. Мечта Доминика не была его сугубой собственностью. Она принадлежала всем. И Роберт понимал, что каждый пассажир отсека Палау мечтает ощутить под ногами твердую почву ничуть не меньше, чем руководители.
– Можно мне сказать пару слов? – произнес Роберт, дождавшись, пока вопли стихли.
– Валяй, – добродушно сказал Доминик.
– Может, тебе нужно какое-то оборудование, или особые… вещества, – произнес молчавший до сих пор Волков. – Говори, не стесняйся. Даже если у нас нет, мы постараемся достать их.
Информированность Волкова приятно удивила Роберта. Для лучшего контакта с нервной системой Корабля нервожилы действительно принимали особый витаминный коктейль, который был весьма дорогостоящим.
– Я хотел сказать о другом, – ответил Роберт. – Вот вы хотите захватить… катера и улететь на Надежду.
– За один раз мы все не поместимся, – объяснил ему Доминик. – Восемь отсеков отсюда к корме и столько же к баку – тоже джонситские. Придется сделать несколько рейсов. Мы будем удерживать шлюз, пока не улетят все.
– Да, да, – терпеливо кивнул Роберт. – И вы заберете все катера с собой. А что будет с остальными пассажирами «Нового Рассвета»?
Доминик пожал плечами.
– Я не знаю, где Ареопаг взял катера, – ответил он. – Но мы все видим, что продуктивность жизненных систем Корабля падает. Скорее всего, они не смогут создать новые и останутся торчать здесь.
– Пока Корабль не развалится окончательно, – заметил Волков.
– Я тоже так думаю, – кивнул Роберт. – Но, ребята, а как же все остальные жители Корабля?
– Нашел, о ком беспокоиться, – презрительно ответил Эйс Штильнахт и выразительно помахал культей.
– Я понимаю вас, – произнес Роберт медленно. – Но я не могу поступить так, как вы. Ареопаг выжимает из вас все соки. Но, кроме Ареопага, на Корабле находится шесть миллиардов ни в чем не повинных людей.
В комнате наступила тишина.
– Что ты предлагаешь? – спросил Доминик опасно спокойным голосом.
Роберт мягко улыбнулся.
– Я – нервожил третьего класса, – сказал он. – Пассажирский лифт в этом секторе отрезали сразу после того, как вы пришли сюда. И мы все знаем почему. Но я могу вырастить новый лифт.
Пятерка руководителей ошарашенно молчала. Ансон обвел их взглядом и закончил:
– Лифт, который приведет нас в рубку контакта с мозгом Корабля. Вы понимаете, я с ним… общался. Корабль знает то же, что и вы. Он страдает от того, что не может закончить программу. Все, что ему нужно, – это чтобы кто-то сказал ему: «Да. Действуй». И сразу запустится производство спускаемых аппаратов. Эту команду уже никто не сможет отменить.
– Да ты с ума сошел! – возмутился Эйс Штильнахт. – Это верная смерть!
– А казачок-то засланный, – сказал Игорь Волков.
Глаза его мерцали, как два Хрустальных Цветка – холодно и опасно.
– Доминик, кого ты к нам привел? Центровые обрубили нам лифты, чтобы мы не могли добраться до них. Но и они не могут теперь добраться до нас! А ведь тебя ищут, Доми. Ты знаешь, что они хотят уничтожить нас всех. И мы придем прямо к ним. Кушать подано! На блюдечке с голубой каемочкой!
Доминик резко повернулся и схватил Игоря за горло. Тот издал булькающий звук.
– Я ему доверяю, – произнес Доминик.
Слова его падали, как куски ломающейся Обшивки на пол отсека.
– Я понял, – просипел Игорь.
Доминик отпустил его.
– А во-вторых, еще никто никуда не идет, – добавил Доминик. – Роберт теперь знает о наших мечтах и рассказал нам о своей.
