Андрей Бельтюков - Секта
Эта мысль была совершенно безмятежной - возникнув, она легко и без следа исчезла. Энни продолжала смотреть на экран, где, как ни странно, сохранилось изображение. Картинки непрерывно менялись, и когда ей стало уже тяжело следить за их мельканием, Энни различила вдруг человека, лицо которого показалось... нет, лицо которого определенно ей было знакомо.
Ему казалось, что мозг заключен в сплошной зеркальный сосуд. Мысли, представления, образы немедленно отражались, не вызывая ничего и исчезая бесследно. Однако это было не совсем так.
Контракт. - Поездка. - Тампа.
Все, что укладывалось в эту схему, сохранялось. Более того -вызывало желание немедленно действовать.
Дважды он запускал двигатель - и дважды глушил его. Потом сложил ладони вместе и засунул между ног, словно маленький мальчик, которому приспичило в туалет. Вновь откинул голову, однако глаза его теперь оставались открыты. Но он не замечал практически ничего.
Мотор остывал, в салон постепенно забирался холод. Легкий снежок превратился в густой снегопад, который покрывал корпус и стекла "тандеберда" непроницаемым ледяным коконом. Что-то похожее происходило с его собственным сознанием. Но постепенно положение менялось. Мозг словно набирал обороты. Возникавшие мысли больше не гасли, напротив, возвращаясь, приобретали все большую яркость.
И стремительность.
Деск начинал действовать.
Бакстон... Бакстон... и пансион Йельсен... Но нет, это было позже, а до того, до того было... что же, черт подери, было прежде? Лангелан почти физически ощущал, как напрягается оболочка, сковавшая его сознание. Будто стенки котла, испытывающие предельное давление. "Что-то произойдет. Я освобожусь от этого наваждения, или..." Или котел выдержит, переработав все содержимое.
Выпустив в пар.
Возможно, была другая альтернатива - но он не знал и не хотел знать ничего больше.
Действие препарата усиливалось... Йельсен..: Он приехал и остановился у нее, а затем...
Но что было до того?
Внезапно Стивен почувствовал, как всколыхнулась в затылке боль -лениво и словно бы нехотя.
"Ах, вот оно что, старая знакомая. Давно не встречались - пожалуй, уж несколько лет".
Он впервые столкнулся с этой болью в 1988-м, когда повредил позвоночник. Тогда все окончилось благополучно, однако боль преследовала его три года. Потом прошла - казалось, уже навсегда. Выходит, он ошибался. Он ошибался, потому что, потому что рок в конечном итоге определяет все.
"Балл-амм!" Лангелан готов был поклясться, что слышал этот звук в действительности. Кокон, тот зеркальный сосуд, сжимавший его мозг, не выдержал. Он раскололся на мириады осколков, и они, кружась, стремительно исчезали во тьме - откуда и появились. А деск все набирал обороты и, кажется, не собирался останавливаться.
Препарат не являлся наркотиком. Скорее уж - антинаркотиком. Он подхлестывал психическую активность, но за все придется расплачиваться.
"Придется, да. Это будет потом, а пока я свободен - и даже более. Поэтому нужно спешить".
Лангелан включил "дворники". Их черные лапы сломали и сбросили снежную корку на ветровом стекле - словно пробили дыру из Зазеркалья в реальность. Стивен взглянул на часы.
4.15.
Ему действительно стоило торопиться, если, вернувшись в реальный мир, он надеялся еще в нем пожить.
Пожалуй, он вспомнил все, или почти все, -это уже не имело значения.
Мак Фейдак на своем табурете. Неподвижный взгляд устремлен к выходу. И револьвер. Он сжимает его в руке.
Лоб покрыла испарина, хотя в помещении не слишком-то жарко. Капли сбегают к бровям, к переносице...
Это до приезда. Но главное, разумеется, другое, потому что события, которые произошли после его общения с Руфью Йельсен, были гораздо значимее.
Он повернул ключ зажигания. Мотор ожил, - слава Богу! - и, погоняв немного двигатель, Лангелан быстро развернулся на пустынном шоссе. Бакстон.
Похоже, его собственная судьба накрепко переплелась с этим городом. Сейчас, например, она во многом зависит от того, несколько быстро ему удастся вернуться.
Вернуться и попытаться что-нибудь сделать.
Что? Ведь прошло уже семь часов, как ты завалил копа. На что можно рассчитывать?
Только на рок.
Он мчался по трассе, которую успел неплохо изучить, и уже машинально поворачивал там, где требовалось.
"Это нечто совершенно особенное. Они просто разговаривают. Всего лишь".
Только несколько фраз: минута, максимум две. С ходу, без подготовки. И это не гипноз, потому что даже мгновенный гипноз требует предварительной связи, раппорта - кажется, так это называется. И транса. Создать его трудно. И тем не менее парочка фраз с Маком Фейдаком - и тот уже хватается за ствол, чтобы убить женщину, которую видит первый раз в жизни, которую привел человек, работающий на Синдикат.
Еще несколько слов - на сей раз с журналисткой, знавшей о ситуации и, следовательно, подготовленной, - но это оказалось бесполезным... И что-то гонит ее на улицу, где она наверняка бы разделила судьбу своей чикагской подруги... не проезжай он мимо той ночью. Кстати, с тем, кто снес полголовы злополучной знакомой Энни, - с ним наверняка тоже предварительно потолковали. Скорее всего, в данный момент он лежит в постели, рядом с женой, сознавая, что совершил нечто очень важное. Смысл для него не ясен, но это не имеет значения. Тот человек просто уверен, что сделал все правильно.
Если вообще что-либо сохранилось в его памяти.
А теперь самое интересное - оркестр, туш! - действия вполне искушенного типа - не станем скромничать, профессионала, с которым тоже провели одну-две беседы. И что?
Лангелан помнил офис констебля так, словно оставил только минуту назад.
Зачем ты убил полицейского ?
Действие самое опасное - и абсолютно бессмысленное, ни на шаг не приближавшее к цели: напротив - ставившее под удар все его будущее. Зачем?
Потому что я хотел этдго.
Да, так. Хотел - вот в чем дело. Не сомневался, что поступал правильно. И если бы не деск, пребывал бы в той уверенности и ныне.
Однако не он один хотел смерти констебля. Был кто-то еще, - и вряд ли дело здесь именно в Холлмене.
Нет, дело в некоем Джоне Россе, который очень некстати заявился в Бакстон. Настолько некстати, что в надежде удалить его пришлось пожертвовать местным копом.
В надежде?
Вряд ли. Его подставили и накрепко прикрутили к трупу множеством ниточек.
Однако все в конечном итоге определяет рок.
Эти парни - кем бы они ни были - сейчас не в курсе, что их магия - или как ее там - перестала действовать. Но они узнают об этом. Очень скоро.
Стивен вновь ощутил толчок боли в затылке - уже значительно сильнее. Скверно. Если так пойдет дальше, ему придется пережидать боль. По собственному опыту он знал, что анальгетики бесполезны. Требуется сон, несколько часов. Из-за деска он сейчас живет как бы взаймы. Потом долг придется вернуть. Может, двенадцатью часами сна. А может, придется отдать сутки: ведь он принял три таблетки. Впервые, и каковы будут последствия, не знает никто.
