Илья Яковлев - Черный снег (без конца)
Первым, что сразу бросилось в глаза и на что Борис не преминул обратить внимание своей спутницы, было отсутствие вахтёра пенсионного возраста. На его месте восседал добрый молодец в камуфляже и бронежилете, вооружённый «Калашниковым». На Борисово пожелание доброго утра молодец отреагировал хмурой улыбкой и, небрежно проверив удостоверение Бориса и временное удостоверение Юли, молча кивнул. Мол, проходите, не задерживайтесь. «Кто это? поинтересовалась Юля у Бориса, пока они поднимались по лестнице, здороваясь с попадавшимися им по пути знакомыми сотрудниками, — Вид уж больно грозен.» Борис пояснил ей, что сие есть конторский спецназ. «Обычно они находятся не в самой Конторе. База у них за городом, а у нас в Управе они только как группа захвата по заказу какого-либо отдела появляются, — разъяснил он ей, — И то, в основном по ночам. Посему и рожи их тут не примелькались. Я лично по работе с ними всего пару раз и сталкивался, поэтому знаю в лицо далеко не всех.»
На своём этаже они сразу же наткнулись на беседующих прямо в коридоре Рэма и начальника отдела. Они о чём-то весьма жарко спорили, причём начальство в лице полковника Грибоедова попросту орало, брызжа слюной, а Рэм, по-видимому, оправдывался. Заметив Бориса, начальство перестало блажить и всё своё внимание переключило на него:
— Ну наконец-то! Вас одного и ждём. В три общее собрание в актовом зале, а нам надо ещё перед этим успеть предварительно провести своё совещание. Коллективом нашего отдела, — раздражённо произнёс полковник и строго глянул на Юлю, — Практикантов тоже касается! Собираемся через пять минут в кабинете у старшего лейтенанта Веселова. У его кабинета самый подходящий размер.
— Размер-то подходящий… — буркнул Рэм, — Только… Не получится у Веселова, товарищ полковник!
— Это ещё почему? — сердито поинтересовался Гриб, — Веселов на месте, я сам его видел.
— У Веселова в кабинете сегодня не выжить. У него «Наступление немцев при Ипре», — сообщил Рэм, глядя в потолок.
— Чего?! — вытаращило глаза начальство, — Выражайтесь яснее, капитан!
Борис хмыкнул. Куда уж яснее. Слова Рэма могли означать только одно Радик Веселов вступил в новую фазу своей непримиримой борьбы с полчищами насекомых, именуемых тараканами. История этой борьбы была известна далеко за пределами их отдела. Дело было в том, что несчастному Радику достался кабинет, который при всех своих достоинствах (размеры, новая мебель и проч.) имел один недостаток, который сводил на нет все его преимущества: через стенку кабинет соседствовал с конторским буфетом. В буфете тараканы плодились и размножались, а Радиков кабинет был у них чем-то вроде клуба. Поначалу, по молодости лет Радик не придал этому большого значения, наивно предполагая, что непрошеные гости не будут особенной помехой в работе, но после трёхмесячного вооруженного нейтралитета ему пришлось перейти к активным действиям: во время беседы со свидетельницей один из представителей тараканьего племени свалился прямо с потолка ей на голову. Почувствовав, что что-то копошится в волосах, несчастная смахнула зверька с причёски на стол пред свои ясные очи…
…некоторые умники утверждают, что ультразвук услышать невозможно. Это полная чепуха! В тот знаменательный день ультразвук услышали ВСЕ. И не только работники Управления, но и мирные граждане, проходящие мимо окон Конторы по улице. У организации Бориса и без того была мрачноватая репутация, а после того чёрного для Радика дня по городу поползли мрачные слухи о том, что снова возрождается лихолетье тридцатых и в Конторских подвалах возобновились допросы третьей степени, с пристрастием. Услышавшие визг свидетельницы граждане утверждали, что ни в каких ужастиках ничего подобного никогда не было. Журналисты требовали от высшего руководства объяснений, руководство орало на старшего лейтенанта Веселова, а старший лейтенант Веселов, в свою очередь, требовал у руководства новый кабинет с не столь разнообразной фауной. Нового кабинета ему не дали, предложив, однако, разделаться с насекомыми в наикратчайшие сроки и об исполнении доложить.
И началась Великая Война Веселова, которая и продолжалась по сей день. Поначалу Радик понадеялся на разрекламированные средства, типа всяких там «РЭЙД — Мегакиллов, убивающих наповал». Но не тут-то было! Отечественные «стасики», как их любовно зовёт наш народ, «убиваться наповал» явно не собирались. Может быть, какого-нибудь буржуйского слабака-таракана эти средства и могли отправить на тот свет, но наш отечественный таракан, давным-давно мутировавший на дихлофосно-хлорофосной диете, на все эти «Мегакиллы» чихал с высокой колокольни. Радик даже утверждал, что с помощью этих средств они (в смысле, тараканы), похоже, размножаются. Он уверял всех в отделе, что однажды пронаблюдал, как два таракана проследовали прямо на его глазах в коробочку с заморским ядом, который, судя по телевизионной рекламе, должен был истребить зверьков немедленно, пробыли внутри коробочки некоторое время и вылезли наружу уже втроём. Из этого Радик делал вывод, что там у них что-то вроде роддома. Слова Рэма о том, что у Веселова в кабинете «немецкое наступление при Ипре» переводились на человеческий язык следующим образом: несчастный Радик отчаялся справиться с насекомыми при помощи невоняющих иностранных средств массового тараканьего поражения и прибег к какому-то отечественному, проверенному временем средству, очень вонючему, но зато дающему больше шансов на успешный геноцид. Что они вместе с Рэмом и объяснили полковнику, который, естественно, был полностью в курсе Радиковой беды, но, как и всё руководство, каждый раз делал вид, что «священная война» старшего лейтенанта для него новость. Гриб чертыхнулся, пробормотав что-то вроде: «Как всё это не вовремя!…» и предложил в таком случае в качестве места сбора их с Рэмом конуру. Борис пожал плечами: «Да за ради Бога!» и выговорил себе десять минут на приведение кабинета в порядок. Гриб кивнул, соглашаясь и трусцой ускакал на третий этаж. Борис вместе с Юлей и Рэмом поспешил к себе в кабинет.
— Нервничает наш Грибогрызов! — злорадно проговорил Рэм, когда вся троица оказалась в кабинете.
— А чего ему нервничать? — пожал плечами Борис, — Он у нас сошка мелкая, ему-то всё это каким боком?
— Ты не поверишь, — многозначительно сказал Рэм, — Но новая власть оказалась на удивление резвой! Во-первых: освобождён от занимаемой должности наш старшой. Новый начальник Управы должен не сегодня-завтра прибыть из Центра.
— Обалдеть! — пробормотал слегка ошарашенный Борис, — Когда успели?..
— Это первое, что пришло из Белокаменной. Но и это ещё не всё! Меня УПээСовцы знакомые просветили первого, а сейчас вся Контора уже гудит: вот, прочитай, на столе лежит… — продолжал Рэм, кивая на стол, где лежал какой-то список. Борис взял его со стола, быстро пробежал глазами. Ничего особенного, список из полутора десятков фамилий. В большинстве своём — генералитет их профиля, пара министров из оборонки, один армейский генерал-полковник… ещё кто-то… Он посмотрел сначала на так же ничего не понимающую Юлю, потом на Рэма и совсем уж было собирался спросить его, зачем он дал ему эту бумажку и что в ней такого особенного, как вдруг неожиданная догадка с быстротой молнии про-неслась в его мозгу. Он ещё раз просмотрел список и вопросительно посмотрел на Рэма, который был явно доволен произведённым эффектом:
