Мария Романовская - Обузданные тучи
— Это — автоматический разведчик. Он беспилотный! Наш радист Ясь управляет им по радио!.. А его метеорограф уже передает нам по радио данные… — зашептал объяснения Мак.
Самолет-разведчик очень быстро вернулся из облака назад. Облачко плыло все дальше, а «Победитель» преследовал его. Через минуту со станции вылетел автомат и генератор, сверкая красноватой головкой, впился в белую ткань облака.
И тогда на глазах у всех облачко задрожало и будто начало расползаться. Оно потемнело, середина его засветилась, сделалась тонкой — оттуда узорчатой полоской пошел дождь.
— Дождь! Настоящий дождь! — громко ахнул Ваня.
— Разве это дождь? — вежливо заметил Мак. — Это ерунда. Вот завтра будет дождь!
Профессор Ролинский стоял у окна своего кабинета, скептически прищурив подслеповатые глаза.
— Китайский фокус, — шептал он.
В боевой тревоге
Над землей в воздушном просторе разгулялся ветер. Он летел из дальнего, насыщенного влагой края и дышал сыростью рек и густых лесов. Проделав долгий путь, ветер устал, и дыхание его становилось все теплее… От его дуновения растения беспомощно клонились к земле. Может, это подкрадывается тот самый страшный суховей, что выпьет их последние соки?..
Но на этот раз прилетел не суховей, а влажный южный ветер!..
Он даже завывал, гуляя на просторе!
Но где там! Люди неожиданно заставили его работать, переносить небесными путями целую армаду облаков, которые в обычных условиях разразились бы дождем в местах, где и без того много влаги. Теперь же люди отправили их туда, где нависали крылья засухи.
От ветра на воздушном корабле все пришло в движение. На мостике «Победителя» в веселом танце закружились под ветром подвижные чашечки анемометров. Они весело бежали по кругу, измеряя скорость ветра. Вздохнули и затрепетали флюгера различных систем. В предвкушении близкого дождя автоматически выдвинулись и замерли на мостике, как странные раскрытые венчики каких-то больших цветов, ведра дождемеров.
Дождевой станции надо было с честью встретить фронт облаков.
Горный проверял боеспособность «Победителя» и появлялся везде, где возникало малейшее сомнение в исправности приборов. А за ним неслышной тенью бродил Мак.
Дождь, к которому готовилась станция, волновал мальчика ничуть не меньше, чем взрослых. Мак сразу потерял интерес ко всем прочим делам. Земля, Галинка и коллекция насекомых отодвинулись на второй план. А в комнате была заброшена его последняя незаконченная работа — телевизор новейшей конструкции. И даже книга Жюля Верна «Таинственный остров» лежала теперь под диваном, и ее (без разрешения Мака) грызли острые зубки Мухи.
Да и старика Ролинского нельзя было упрекнуть в том, что он остался равнодушным к приближению решительной битвы с облаками. Старик с головой ушел в работу. Он, очевидно, хорошо освоил сложную аппаратуру своих разведчиков и наблюдателей погоды, так как в последнем утреннем отчете начальнику указал на мелкие неполадки в работе гигрографов[4], которые до сих пор не заметили ни Григорий, ни Рая. Словом, станция вполне могла положиться на нового руководителя разведки.
И как только радист Ясь, выполнявший иногда обязанности и техника, исправил маленькую неточность гигрографов — профессор заперся в разведочной и снова углубился в работу. Он, нервничая, копошился у электрометров «Зеленой мушки». Электрометры были важнейшими разведывательными приборами, поскольку должны были определить знак заряда облаков.
— И это дождь! — бормотал он, все еще находясь под впечатлением опыта с маленьким «Победителем». — Знаем мы такой дождь, правда, Марго?.. Еще тридцать пять лет назад делали такие фокусы. Не трогай, не трогай! — закричал он на кошку, как на ребенка, увидев, что она собирается прыгнуть на оболочку одного из летающих шаров.
Вдруг по всему кораблю разнесся серебряный звон, откликнувшись в небесном пространстве. Это был сигнал боевой тревоги.
В рупоре сразу послышались четкие слова начальника:
— Разведка! Приготовиться! Немедленный вылет навстречу облакам. Персональная ответственность возлагается на руководителя разведки товарища Ролинского.
Ролинский засуетился. Он начал еще быстрее управляться с приборами, проверяя все, готовясь к вылету.
Прошло несколько минут, пока он открыл дверь Григорию, который был уже наготове, в шлеме.
— Уважаемый профессор, — пожал плечами Григорий, — зачем вы каждый раз запираетесь?
— Ну вот, ну вот, — забормотал Ролинский. — Вы же знаете, ваш черный арапец не дает покоя ни мне, ни Марго.
Он схватил свою кошку.
— Выпускайте автоматы, а я ее закрою у себя, иначе эта злодейка ее сожрет.
Но Григорий уже без всякого приказа возился у люка.
Мгновенно выпорхнул «слепой» — радиосамолет, который должен был доставить все данные о химическом составе облаков. Полетели два шара-зонда. Важнейшую часть сведений должна была дать очередная «Зеленая мушка». Она уже стояла наготове, поблескивая зелено-синим брюшком.
В двери показался любопытный нос Мака.
— Что ты! Что ты!.. — смешно замахал на него руками Григорий. — Даже не суйся сюда! Ты пахнешь Мухой, а этот запах ненавистен королеве Марго!..
Мак скрылся, посмеиваясь — в разведывательную возвращался Ролинский.
По дороге он озабоченно надевал плащ, держа в руках какую-то тетрадь. Дойдя до самолета, Ролинский вдруг всплеснул руками и побежал назад.
— Я забыл носовой платок! — закричал он изумленному Григорию.
Когда профессор вернулся, в дверях стоял Горный. Его напоминавшие стрелы брови строго сошлись на переносице. Если бы в этот момент его увидел Мак, он бы сказал, что папа сердится.
И он действительно гневался. Глаза его были устремлены на часы в центре разведывательной.
— Простите, профессор, — сказал он, — но мне придется сделать вам выговор: вы опоздали на целых двенадцать минут.
Ролинский покраснел… Он делал выговоры другим, но сам никогда их не получал.
— Разве двенадцать минут могут иметь значение?.. — обиженно ощетинился он.
— Да, могут, — ответил Горный. — Эти двенадцать минут могут сорвать весь дождь. Я вас прошу так больше не делать. Наша станция — сама точность, как математически выверенная формула.
Ролинский резко повернулся к нему спиной и пошел к самолету.
«Зеленая мушка» легко отчалила от «Победителя», который уже плавно качался в воздухе, взмыла вверх и понеслась вперед, как молния — Григорий хотел догнать автоматические приборы. Самолет обогнал очередной воздушный поезд, с которого удивленно смотрели заинтересовавшиеся самолетом пассажиры.
