Левон Хачатурьянц - На астероиде (Прикл. науч.-фант. повесть— «Путь к Марсу» - 2)
Отдача, столь мощная в невесомости, перенесла Жюля через кровать, через столы с приборами, прижала спиной к успокоительно-зеленым обоям. В следующий миг, совершив на диво точный прыжок, Семен всей массой навалился на юношу и выхватил из кармана нечто вроде спринцовки…
— Эфир, — сообщил он Марине, вернувшись и сумрачно глядя на худое распростертое тело. — Вот какая, значит, программа у мальчика…
— Это ты правильно сделал, — ответила она, зажмурившись и прижав лоб к холодному дверному щиту. — Главное, чтобы не начали расходиться его биотоки… Ты представляешь себе «кольцевую волну» мании убийства?!
— Всего тебе, Шерлок Холмс.
— Холмс — это вот она, Маришка. А мы с тобой, Витенька, докторы Ватсоны. Не более!
— Ага. Особенно я. Технарь без воображения…
Семен Васильевич стоял перед входом на вокзальный эскалатор, обнимая сразу и Панина и Стрижову. «Свита» командира, уже попрощавшаяся с гостем, деликатно сгрудилась поодаль. Сменялись световые цифры на табло гигантских часов. Пилоты корабля, на котором должен лететь Тарханов, уже заняли места в кабине; диспетчеры были готовы дать взлет. В санотсеке ракеты лежали на койках Альгадо, Сингх и Насими; в отдельной каюте спал под надзором врача Жюль Мартенсар. Всех их ожидали на Земле медики специальной комиссии. Она была собрана Комитетом по контролю над разоружением — организацией, предназначенной для борьбы с любыми попытками усилить международную напряженность.
Неделю шло обследование четверых индукторов «кольцевой волны» и тех, кто попал в зону ее действия. Все, что удалось извлечь сверхчутким датчикам из памяти Альгадо, Сингха, Насими и накрепко усыпленного (ибо страдания его были ужасны) Мартенсара, — все сложнейшие ритмы биотоков были переданы на расшифровку. Вычислительный центр станции, при своих немалых возможностях, служил лишь скромным транслятором. Объединили усилия сотни мощнейших компьютеров в нескольких странах. И вот нагромождения непонятных величин превратились в стройные формулы… Через несколько недель были выявлены и подробно описаны очаги опасных фобий.
Так явились на свет горькие воспоминания детства бедняги Хосе —будущий бригадир монтажников, одетый в убогое тряпье, день и ночь прислуживал пьяным гостям в харчевне; терпел хозяйские побои, не успевал поесть… Скрыться от обидчиков, навсегда уйти в мир одиночества и покоя — об ином не мечтал подросток.
Так воскресла юношеская драма Чандры. Вопреки законам санскары — круга перевоплощений, которые запрещают самоубийство, он чуть не оборвал свои дни после того, как отец любимой девушки грубо прогнал его, ибо не желал смешения каст. Тогда-то и зародилось в душе Сингха чувство бесплодности благих усилий, дало первые ростки отчаяние…
Глазами рано осиротевшего Мохаммеда удалось взглянуть расшифровщикам на трупы его родных, изуродованные горным обвалом… Не это ли страшное зрелище встало перед глазами бульдозериста, когда руки его утратили твердость и могучая машина разметала склад?
Жестокие школьные забавы Жюля, — истязание животных, беспощадные драки, — оказались тем слабым звеном памяти, по которому ударил «фактор икс». Сколько раз выговаривала сыну мадам Мартенсар, увещевала его быть снисходительным к слабым! А мальчик с присущим ему упрямством поступал как раз наоборот… Да, нетрудно было тем, «программистам», закодировать вскрытие нужных мозговых очагов Жюля интонационными характеристиками голоса матери!
…С теми было далеко еще не все ясно. Предстояла кропотливая работа. Однако Тарханов счел возможным сообщить командиру и Марине предварительные выводы.
Эстрелья, жена Альгадо, ревностно посещает собрания местной группы «Общества Адама». Амрита Сингх неоднократно пыталась внушить мужу страх перед космосом, рассказывала о своих дурных предчувствиях. Обе супруги Мохаммеда, Халида и Аснат, в разное время ходили на заработки в большой город. С кем они там встречались, неизвестно, но Насими пришлось выдержать целую бурю слез и упреков, когда семейство узнало, что он завербовался на астероид. В салоне же богатой вдовы, мадам Мартенсар, влиятельные члены «Общества» были желанными гостями — так требовала мода…
Связь сектантов Коллинза с разведкой давно доказана. Нетрудно предположить, что «космоборцы» с помощью портативных магнитофонов записали голоса тех, чьи близкие должны были скоро отправиться на станцию. Кто, где и как именно вводил код в четыре мозга, пока установить трудно. Такая операция, сочетающая гипнотерапию, действие химикатов и, может быть, определенных излучений, осуществима лишь в прекрасно оборудованной клинике. Возможно, «программированием» занимаются спецслужбы на базе некоторых западных космоцентров. Если все происходит именно так, вырисовываются контуры некой влиятельной «антиастероидной» мафии. Да, воистину мало еще покончить с гонкой вооружений, чтобы сделать этот мир спокойным.
Когда корабль Тарханова вобрал в себя рукав переходного тоннеля и языки бурного бело-фиолетового жара опалили причал, и башня ракеты, взлетевшей не по-земному легко и быстро, обратилась в огненное веретено, а затем в звезду, командир долго стоял, сутулясь и не вынимая рук из карманов, и смотрел в звездную пропасть за прозрачной стеной. Марина взяла его за локоть. Острая жалость переполняла ее, жалость к этому нескладному, с хохолком седеющего вихра, самолюбивому человеку. Вот, теперь ему латать прорехи. Опять исхитряться, лезть из шкуры, чтобы вернуть рабочее настроение подавленным жизнелюбам с шестого бурового, и парням Сикорского, и злосчастным лаборантам, которых «заразил» Сингх. Чтобы опять воцарились на станции дружба и веселье, добрый азарт любимого дела, и на Земле вздохнули бы с облегчением.
Виктор Сергеевич ловко повернулся на каблуках, светло-голубыми мальчишескими глазами хитро взглянул на Марину и, сделав непонятный энергичный жест, заторопился к выходу. И она поняла, что шеф уже принял решение.
По дороге к дверям вокзального холла он бросил несколько кратких распоряжений своим помощникам. Задержался, взяв за руку доктора Тома Карра. Доктор Карр выпучил глаза, глядя на возбужденное лицо командира.
— Слушайте, Санта-Клаус! — проговорил Панин, тыча в синюю молнию на лацкане Карра. — Как вы смотрите на то, чтобы сменить должность? С сохранением той же ставки, конечно…
И тут же, оглянувшись на подошедшую Стрижову, добавил с истинно королевской благосклонностью:
— Мы вас сделаем начальником солнечной ловушки…
— Ну так прощайтесь с ловушкой! — мигом забыв о своем замешательстве, затрясся от смеха старый Том. — Я там таких дров наломаю… от невежества!
