Брайан Томсен - «Если», 1997 № 12
— Они перестали существовать, — старательно повторил я.
— Какая судьба ждет наш народ, если мы воспользуемся Ключом?
— Ваш народ перестанет существовать, а вместе с ним и все живое в этой вселенной.
Прошло много времени, много ударов их сердец — они вернули мне шкатулку.
— Цена слишком высока.
— В таком случае, я принимаю Ключ назад. Хотите получить какой-нибудь другой?
— Мы пришли в надежде тебя остановить, — ответили они. — И ничего иного нам не надо.
Я моргнул, совсем как они, чтобы показать, что на их вопрос ответа нет. Они дружно вздохнули, и я присоединился к ним. Потом мы все вместе выдохнули и помолчали, как это принято у их народа в момент глубокой печали, когда в тишине, рядом с друзьями они переживают боль великой утраты.
* * *Тот, кто стоял передо мной, был очень похож на бледного молодого человека, посетившего меня столетия назад, того самого, чей народ прислал мне в дар тонны металла и сочинил множество сказаний и баллад, которые поют теперь по всей галактике. Я нырнул в континуум, чтобы подтвердить свою догадку. Действительно, мой давнишний посетитель умер, а гость, возможно, является его потомком. Сходство между ними привело меня в восторг.
Я склонил голову набок и с интересом взглянул на него.
— Слушаю.
Он упал передо мной на колени, коснулся земли лбом, демонстрируя величайшее почтение.
— Мы осознали, что живем неправильно, Великий! Мы понимаем, что, послав в дар драгоценные металлы, наши отцы и матери нанесли тебе оскорбление. Теперь нам дано постигнуть, что старые песни и сказания тебя утомляют. Мы должны продемонстрировать тебе нашу признательность не при помощи вещей или баллад, а самой сутью наших тел.
Я его не понял и не был уверен, что хочу понять.
— Ты пришел попросить Ключ? — с надеждой спросил я.
— Мы никогда не осмелимся. Ты уже дал нам Ключ, который спас наш народ от гибели. Разве можем мы мечтать о чем-нибудь еще?
— Можете.
Он покачал головой.
— Мы не оскорбим тебя новой просьбой. Мы желаем только одного — воздать тебе должное, прославить тебя, о, Великий, так, как ты того заслуживаешь!
В мои самые отдаленные углы заполз страх. Я отправил глаз в космос, чтобы он облетел мое Обиталище.
За его стенами выстроились пять кораблей, на которых прибыли ко мне соплеменники бледного существа.
— Да, — проговорил я. — Вижу ваши корабли.
Он сказал что-то в приспособление, закрепленное на запястье. Я напрягся, надеясь, что они не собираются уничтожить мою станцию.
Меня совсем не привлекала перспектива восстанавливать свой Дом, поскольку приходилось делать это несколько раз в прошлые времена.
Открылись люки космических кораблей, по два на каждом, всего десять. А в них появились земляки белокожего юноши, их тела не были защищены. Я наблюдал за тем, как они выбираются наружу, направляются к моему Дому, руки раскинуты в стороны, словно крылья у птиц.
В следующее мгновение все принялись выполнять одинаковые движения руками и ногами — получился синхронный, завораживающий танец. Меня поразило, как ловко им это удается, учитывая количество снадобий, которые были введены в их кровь для того, чтобы они не замерзли слишком быстро.
Правда, временами движения становились резкими и немного беспорядочными из-за нехватки кислорода и проникновения во внутренние органы ядов. На некоторых лицах появилась кровь, потекла из глаз, ушей и ртов, розовой пеной покрывая белые лица.
Медленно вращаясь, танцоры приближались к моей станции. Я уже понял, что кое-кто из них налетит на стены. Они, естественно, не причинят никаких разрушений, но перепачкают красным ровную серебряную поверхность моего Дома. Я не стал вмешиваться и менять направление их движения, и не собирался наводить после них порядок.
Юноша, бледный, не поднимался с колен. Его голова снова коснулась пола.
— Мы дарим тебе этот танец в знак нашей признательности, о, Великий. Мы навсегда останемся твоими должниками, ведь ты так много для нас сделал, но мы готовы отдать свои жизни, чтобы отблагодарить тебя.
— Значит, вы прибыли не за Ключом?
Юноша смущенно поднял голову, потрясенный моим непониманием. Затем на его лице появилось отчаяние — он считал себя виноватым, что не смог внятно изложить свои мысли. По всей видимости, его избрали в качестве оратора, благодаря наследственности, а вовсе не потому, что он умел прекрасно говорить.
Впрочем, это не имело значения, я прекрасно понял то, о чем он хотел мне сказать.
Я вздохнул так, чтобы он заметил, что я исполнен печали и сострадания. И неважно, что он не понял причины моей грусти.
— Если вы прибыли не за Ключом, — заявил я, — тогда прошу вас оставить меня.
Тела снаружи, медленно вращаясь, приближались к моему Дому.
Юноша поднял голову и пристально на меня посмотрел. Сначала робко, потом более страстно он начал повторять то, что уже говорил прежде, а потом и что-то новое.
Я ничего не сказал ему в ответ, никак не отреагировал ни на его мольбы, ни на просьбы о прощении, я словно не замечал его горестного всхлипывания. Молча смотрел, как он рыдает, стоя передо мной на коленях, как рассекает свое тело и проливает передо мной кровь. Я не произнес ни слова, когда он принялся биться головой о пол.
Прошло время. Юноша, дрожа, из последних сил поднялся на ноги и покинул меня.
* * *Она пришла ко мне, высокая и гордая, лишь температура тела выдавала ее напряжение. Когда наконец она заговорила, у нее оказался глубокий, низкий голос — я знал, что у ее народа многокамерные голосовые связки.
— Великий Дающий Ключи, я обращаюсь к тебе: я проделала огромный путь сквозь пустоту, мне пришлось сразиться с наводящими ужас демонами — и все ради того, чтобы встретиться с тобой. Соблаговолишь ли ты принять меня?
— Я приму тебя, Высокая, — ответил я так, как это принято у ее народа.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, она начала приводить себя в порядок — естественная реакция; потом остановилась, развернула кольца и выпрямилась в полный рост.
— Многие тысячи лет назад, — начала она, — на берега нашего мира прибыли путешественники. Они мирно заявили, что интересуются нашими обычаями, вскоре приняли их и стали им следовать. Жили они долго и казались нам мудрыми и добрыми. Брачные союзы они заключали между тремя особями и были преданы как друг другу, так и нам. Они оставались с нами на протяжении многих поколений. Со временем мы стали относиться к ним, как к братьям, считали их родней и любили. Ничего подобного с нами раньше не случалось, о, Дающий Ключи. Мы были словно дети, оказавшиеся среди острых камней.
