Игорь Орлов - Девочка с того света
А ещё я мечтала. Мечтала о том, как могла бы отомстить, окажись я снова на Земле.
Вероятно, мои воспалённые мечты заинтересовали самого Дьявола, потому что вскоре он снизошёл до встречи со мной и предложил, если я желаю, вернуться на Землю.
Я не сразу поверила его словам, такое счастье мне казалось несбыточным, а слова Дьявола — жестокой шуткой, вернее — ещё одним наказанием за мои грехи. Однако слабая надежда выбраться оттуда всё же появилась в моём сердце.
«Я смогу вернуться на Землю?! Это правда?» — спросила я, чувствуя, как от волнения у меня перехватывает дыхание.
«Да, но за одну небольшую услугу», — ответил Дьявол и пристально посмотрел на меня.
«Что я должна сделать, чтобы попасть на Землю?!» — воскликнула я, готовая на всё. Я действительно была готова на всё, потому что вряд ли владела собой.
«Здесь в твоих услугах нет нужды, ты нужна мне там, среди людей, — сказал Дьявол. — Ты будешь мстить. Ведь ты об этом мечтала? — Он снова посмотрел на меня. — Но нужно научиться, иначе не получишь удовлетворения. Запомни: самая лучшая месть та, от которой твоя жертва погибает не сразу. И не столько от боли, сколько от страха».
И Дьявол объяснил мне, как он себе представляет. Я должна была соблазнять мужчин и во время занятий любовью неожиданно поражать их смертельным ужасом.
Когда я поняла, что от меня требуется, то пришла в отчаяние. Мне трудно было на это решиться, хотя и мечтала свести кое с кем счёты. Но Дьявол не стал меня уговаривать, он просто спросил, не хочу ли я узнать, как живёт Фрэнк.
Разумеется, я хотела: ведь, выбрасываясь из окна, я надеялась, что моё самоубийство станет для него ударом, и он будет мучиться от того, что так жестоко со мной поступил.
Но, как выяснилось, Фрэнк и не думал убиваться. Скорее, наоборот, моя смерть развязала ему руки, и он продолжал развлекаться с такими же, как и я, смазливыми дурочками.
И тогда жажда мести вспыхнула во мне с новой силой. Я буквально рвалась на Землю. Но перед тем как отправиться сюда, я получила несколько уроков перевоплощения. Моим учителем был сам Дьявол. Напоследок он сказал мне: «Знай: своё искусство ты должна использовать только для зла. Но если кто-то сможет побороть свой страх перед тобой, ты перед ним бессильна».
И ещё он предупредил меня, что если во мне проснётся с кому-то любовь, она погасит ненависть к людям. А это значит, на Земле мне делать больше нечего, и я снова вернусь в ад…
Мари грустно улыбнулась после этих слов. Она посмотрела на Макса, и в её взгляде застыла тоска.
— Что было потом? — спросил лейтенант, поражённый её рассказом.
— Потом я оказалась на Земле, приняла другой облик, который ты видишь сейчас, и принялась выполнять волю Дьявола.
Макс долго молчал, пытаясь осознать услышанное, Мари ему не мешала. Наконец он произнёс:
— Поверить во всё это невозможно, хотя я тебе почему-то верю. Но ты ничего не сказала о Филе Олдене и сержанте Броуди, которые исчезли, побывав у тебя в гостях. Для нас это до сих пор загадка.
— Загадки тут никакой нет. С Филом было то же, что и со всеми: его не пришлось уговаривать лечь со мной в постель. Наоборот, этот парень сам затащил меня туда и через некоторое время он был уже мёртв. А дня через два ко мне пришёл этот ваш Броуди. Сначала он изображал из себя страхового агента, а потом стал требовать, чтобы я ему сказала, где Фил. Сам понимаешь, живым я его не могла выпустить.
— Но где же их трупы?
— Вряд ли вы сможете их найти. Да и кому это сейчас нужно?
Макс промолчал. Слова Мари приводили его в отчаяние, ведь он полюбил эту женщину!
— Но всё-таки что за чертовщина творилась с Броуди? Ведь его встретили через несколько дней у тебя в квартире. Потом он неожиданно умер, а его тело исчезло из морга.
— Это был не Броуди, а я. Когда за мной пришли копы, мне захотелось поморочить им голову. И я превратилась сначала в вашего сержанта, а потом в его труп.
— Но почему никто не слышал криков твоих жертв? Или все они погибали сразу, даже не успев закричать?
— Кричали, конечно. А Броуди даже стрелял в меня. Но дело в том, что везде, где бы я ни находилась, рядом был Дьявол. Взрыв бомбы — и тот остался бы незамеченным.
…Макс ещё долго задавал вопросы. А когда они иссякли, он вдруг понял, что не знает, что делать дальше. Перед ним сидела женщина, к которой он испытывал такую жгучую страсть, что был не в силах справиться со своими чувствами. Эта женщина была хладнокровной убийцей, и её ждала смертная казнь. Тариэлл обязан был передать её в руки закона. Но Мари не принадлежала к миру людей, она пришла из загробного мира.
— Как же мне поступить с тобой? — Сердце лейтенанта разрывалось на части.
Мари безучастно махнула рукой.
— Делай, что хочешь. Мне всё равно.
— Тебе грозит газовая камера. Или виселица.
— Ну что ты, птенчик! Подумай, что может мне грозить? Я мёртвая. Зомби. Слышал о них?
Макс поёжился.
— Мёртвая! — Он с ужасом посмотрел на Мари. — Разве я мог когда-нибудь подумать, что влюблюсь в покойницу?!
— Ты меня любишь? Правда?!
— Да.
— Я тоже люблю тебя. Веришь?
Тариэлл кивнул, но радости на его лице не было.
— Как же нам быть? Ведь я… Ведь я принадлежу аду, и Сатана скоро заберёт меня.
— Нет! Никогда! Я буду его просить, умолять, чтобы он тебя оставил. Мы уедем в другой город, в другую страну…
— Что ты говоришь, Макс? Опомнись! Это невозможно.
Верзила схватился за голову и без сил опустился на стул.
— Когда ты должна уйти… туда?
— На рассвете.
— Но ведь уже рассвет!!!
— Значит, ждать осталось недолго. Я проиграла, ты победил.
— Да не нужна мне эта победа! Неужели ничего нельзя сделать?!
Мари покачала головой:
— Нет, птенчик. Но ты на время забудешь меня после того, как я исчезну. И это поможет тебе пережить нашу разлуку.
— Я не смогу тебя забыть!
— Сможешь. Дьявол позаботится об этом. Сейчас ты в его руках: ведь ты находишься в его доме, где каждая вещь — его пальцы и уши.
— Но что я скажу комиссару, Джексону, остальным, если всё забуду?
— Здесь я ничем не могу тебе помочь. Да и нужно ли сейчас говорить об этом? Давай лучше прощаться, пока я на Земле.
— Нет! Ты никуда не уйдёшь! Я не отпущу тебя! Я уйду с тобой!
Тариэлл бросился к Мари, но в тот же миг она исчезла. В отчаянии он опустился на колени и, глухо зарыдав, припал лицом к её невидимому следу.
