Виктор Колупаев - Качели Отшельника
Генри поднял ящик, поднес его к стене и передал Свену. Потом повернулся к Озе. Как она изменилась с тех пор, когда он видел ее в последний раз! Она стала совсем худая. И черты лица слегка изменились, заострились. Что она ему тут наговорила? Ведь это значит, что она сошла с ума… Бедняжка. Сколько нужно пережить, чтобы это произошло?
– Оза… Сеона, ничего не бойся, – он прижал ее к своей груди. – Все будет хорошо.
– Я не боялась и раньше. Я всегда ждала людей. А теперь, когда вы пришли, я совсем ничего не боюсь.
Они подошли к проему в куполе. Генри осторожно поддерживал хрупкую фигуру Озы-Сеоны. Сердце его и радовалось и разрывалось от горя на части.
– Свен, помоги ей, – сказал он. Но Свен и без того уже протягивал руки, чтобы принять женщину.
Когда винтолет оторвался от купола, Генри схватил огнемет и выпустил весь запас горючей жидкости по копошащимся внизу ползунам и мешкам.
– Зря ты это, Генри, – сказал Свен.
– Знаю, – коротко ответил Вирт.
– Да, это вы зря, – сказала Оза. – Они столько лет развлекали меня.
– М-мм, – замычал Генри и сжал голову руками.
Внизу снова расстилалась ненавистная грязно-зеленая сельва.
Свен вел винтолет на предельной скорости. Надо было скорее добираться до Центральной. Они и так опаздывали на два часа к сеансу связи. Эрли и Ник сейчас думают черт знает что.
– Что же здесь все-таки произошло? – спросил Генри. У него язык не поворачивался называть ее Сеоной.
– Я этого не знаю. Это было еще до меня. Но Стап рассказывал, что была буря. Страшная буря. И сельва прорвалась к нам. Их тогда на базе было четверо. Пилот Юргенс погиб сразу. Они даже не могли вытащить из вин-толета его останки. Потом умерла Оза, – при этих словах Генри сжался в комок. – Выл еще один человек. Его звали Вытчек, но я его тоже не помню. Он сказал, что тело Озы будет похоронено по-человечески, что ползунам до него не добраться. И они похоронили ее. Только после этого Вытчек уже не вернулся. Стап не смог сдержать ползунов. И мы остались вдвоем. Потом ушел и Стап. Он хотел прорваться к Центральной. Лучше бы он ушел зимой. А он ушел в самый разгар лета, когда солнце уже полгода не заходило за горизонт.
– Опять солнце, – прошептал Генри.
– Возьми себя в руки, – тихо сказал ему Свен.
– Да, солнце…
Через минуту Свен сказал Генри:
– Между прочим, солнце за эти четыре с половиной часа действительно не сдвинулось с места ни на йоту.
– И ты тоже, – устало прошептал Генри. – Но у тебя-то на это нет причин.
– Можешь убедиться сам.
Но Генри не сдвинулся с места, только крепче прижал к себе Озу.
– Как приятно тепло человеческого тела, – сказала она.
Винтолет приближался к полупрозрачной пелене воздуха.
16
Эрли бежал по кольцевому коридору, когда впереди раздался выстрел. Стреляли в отсеке связи. Там находилась только Эва. Неужели она не выдержала?
Эрли подскочил к двери и остановился. В двери зияла дыра, противоположная стена коридора тоже была разворочена. Эрли осторожно потянул ручку двери. В отсеке было тихо. Он осторожно сделал шаг вперед и сказал шепотом:
– Эва, это я – Эрли. Ему никто не ответил.
Он сделал еще несколько шагов. Перед ним стояла Эва с бластером в руке. Она медленно опустила бластер, и он с грохотом упал на пол.
– Эрли, ты должен увезти меня отсюда. Еще немного, и я не выдержу.
– Я не имею права.
– А если бы… ты бы хотел этого. Лэй все время говорила о тебе. Но она не любит тебя. Нет. Мы были подругами. И она мне все рассказывала. Все. Достаточно много, чтобы я стала думать о тебе. Я знала, что ты прилетишь. И я ждала тебя. Может быть, Лэй сделала это нарочно, чтобы кто-то любил и тебя. Она была добрая. Ей самой ничего не надо было.
– Я всегда делал те, что она хотела. А она ничего не хотела для еебя, – сказал Эрли. – Я бы увез тебя отсюда, если бы это было возможно.
Она подбежала к нему, обхватила его плечи своими руками и, заглядывая снизу в лицо, сказала:
– Правда, Эрли?
Эрли чуть отстранил ее от себя и сказал:
– На Центральной находятся какие-то чужие люди. Несколько минут назад мне об этом сообщил Ник. Он сейчас за ними наблюдает.
– Ты не поверил мне про Эзру и Юмма. Так ведь?
Он кивнул головой.
– А я только что стреляла в них. Но они ушли. Они вроде теней.
– Хорошо, Эва. Когда-нибудь мы выясним, что это было такое. Садись за радиостанцию. Через полчаса должна быть связь с Виртом. А я свяжусь с Ником.
Эрли вызвал Трайкова. Тот сразу же откликнулся, словно ждал его:
– Эрли! Где ты сейчас?
– В помещении пульта связи. Где эти люди?
– Часть на крыше пятого накопителя. Что они там делают, я не могу понять. Остальные поехали к шестому.
– Поехали? На чем?
– У них что-то вроде вездехода.
– Я не знаю, что делать, Ник. Оставаться тебе там или возвращаться сюда. Если бы знать, что они затевают, вообще кто они такие…
– Я пока останусь здесь. Если что, вызову тебя… Одно могу сказать твердо, это не наши, своих я всех знаю.
– Ну хорошо. Будь осторожен, Ник.
Эрли выключил радиостанцию и сказал устало:
– У меня голова идет кругом. И нет времени как следует во всем разобраться. Если это вообще возможно.
– Я понимаю, Эрли, – сказала Эва.
В эту же минуту его вызвал Вирт.
– База уничтожена, – спокойно заговорил Генри. – Практически уничтожена. Там все разрушено.
– Люди?
– Одна… Оза, – сказал Генри шепотом.
– Почему ты говоришь так тихо?
– Она сидит рядом. Эрли, я не могу об этом говорить громко.
– Что с остальными?
– По-видимому, их уже нет в живых. Во всяком случае, Юргенса. Мы его видели.
– Генри, возвращайтесь скорее. Когда будете подходить к Центральной, обогните ее с юга и заходите на посадку над самыми деревьями, прямо к центральному подъезду.
– Понял, – ответил Свен.
– Дело в том, что на Центральной появились какие-то люди. Кто они, я не знаю. Ник наблюдает за ними. Лучше, чтобы они вас не видели. Поняли?
– Слишком много загадок за один день, – сказал Свен.
– День еще не кончился.
– Ну хорошо, через двадцать минут мы будем у вас, – сказал Генри. – Отключаюсь.
Эрли передал микрофон Эве.
– Ну вот… Они нашли Озу. С ней тоже что-то произошло. Генри даже не хотел при ней говорить вслух. А троих уже нет.
Эва медленно поднялась с кресла, глядя в сторону Эрли. Тот удивленно посмотрел на нее. Что случилось? Девушка подняла правую руку и зажала ею рот, сдерживая крик ужаса. Эрли подошел к ней, чувствуя за спиной неприятный холодок. Он медленно повернулся и почувствовал, как зашевелились волосы на голове, а тело сковал липкий страх.
Дверь помещения была закрыта, а из нее высовывалась фигура Филиппа Эзры. Он словно стоял на пороге в раздумье. Потом он решительно вошел в комнату и направился к передатчику. Эрли подтолкнул Эву в сторону, но она вцепилась в его плечо побелевшими пальцами. А он и сам готов был сейчас вцепиться в кого-нибудь, чтобы избавиться от сковавшего его страха.
