Андрей Басирин - Грааль никому не служит
В дверь постучали.
– Да! – крикнул я с набитым ртом. – Можно!
– Адвей, ты здесь? – Иртанетта заглянула в каморку. Увидев меня, она обрадовалась: – Адвей, слушай… Мне тут… В общем, спасибо тебе за всё.
Она вошла, торопливо пряча у изголовья кровати какой-то пакет. Я смутился. Не люблю, когда хвалят или благодарят. Особенно за дело. Кроме того, та Иртанетта, что пришла меня навестить, ни капельки не походила на девчонку-сорванца, которую я встретил утром.
Наверное, я влюбился. Понимаете, платье, причёска – это неважно. Что, я красивых девчонок не видел? У нас в интернате, когда Основание, они так наряжаются! Нет. Просто сама Иртанетта стала другой. Более взрослой, что ли.
Глядя на меня, она нахмурилась:
– Послушай, Адвей… Ты так смотришь на меня. Что случилось?
– Ты красивая, – сказал я.
– А ты – станешь срединником. И скоро покинешь нас. Я попрошу папу, чтобы он задержал утро. Помнишь, что обещал мне?
Я посмотрел с недоумением.
– Я стану твоей дамой сердца, бестолочь! Не смей отказывать.
Мы расхохотались, и всё стало на свои места. Мы вновь могли шутить, дурачиться, болтать о всяком разном – как прежде.
– Кто такой этот Красный рыцарь? – спросил я. – Почему вы его так боитесь?
– Это старая история. Давай, я расскажу позже, когда уйдём отсюда.
– Уйдём? Куда?
– Ну, понимаешь… Мой отец попросил, чтобы я тебя увела. Люди Итера умеют расспрашивать, особенно Играйс. А на Герцелойну полагаться нельзя: она тщеславна, как сто павлинов. Скажи ей комплимент, похвали причёску, платье – и она выложит все дворцовые тайны.
– Иришка, я не смогу идти – у меня нога разбита. Такие ушибы знаешь, сколько лечатся? Мне однажды на хоккее клюшкой врезали – неделю лежал.
– «Хоккей» – это что? А впрочем, неважно…
Она присела рядом со мной. Нашарила больную ногу, сдавила сквозь одеяло, так, что я ойкнул.
– Сиди, не ёрзай, – предупредила она. – Я попробую вылечить. Меня учили небольшие раны затягивать.
Ничего себе небольшие! До интерната я знал одну девчонку, которая транс-рэйки занималась. Но только она, по-моему, больше о вселенской гармонии болтала, чем лечила.
Я откинулся на подушки. Раненая нога ощущалась болезненной горячей колодой. При малейшем движении мышцы ныли. Начала ли Иртанетта что-то делать или нет, я не знал. Скоро я почувствовал, как в больном месте возник сквознячок. Или нет – потекла вода. Ощущение было приятным; я лежал и не шевелился, боясь спугнуть. Течение становилось сильней и сильней, вымывая боль.
– Вот и всё, – донёсся до меня голос Иришки. – Полностью не вытянуть: там синяк, он через два дня сойдёт. А ходить ты уже сейчас можешь.
Я согнул ногу в колене. Действительно: боли почти не ощущалось.
– Спасибо, Иришка!
– Тебе спасибо, – таинственно ответила она. Достала из-за кровати пакет: – Здесь одежда, тебе должна подойти. И вот ещё. – Рядом с одеждой появилась коротенькая лёгкая шпага в серо-жёлтых ножнах. – Когда мой папа был мальчишкой, он фехтовал ею. Теперь это моё оружие.
– Я же не умею! – испугался я. – У нас в интернате военные игры запрещены.
– Неважно. Переодевайся, я отвернусь. Нам надо спешить.
Я торопливо распотрошил свёрток. Одежда была подобрана по размеру, разве только рубашка чуть широковата в плечах. Коробочку с бретёром я на всякий случай переложил в кошель, притороченный к поясу.
– Всё, готов, – объявил я, пристёгивая шпагу.
* * *Итер враждовал с Белэйном давно. Ещё до рождения Иртанетты. Говорят, рыцари сцепились из-за её матери. Потом случилась история с замком Аваниль… прямо скажем, нехорошая история. Кто прав, кто виноват, так и осталось неизвестным. Да и к чему лишние разбирательства? Замок стал собственностью сира Белэйна. Иртанетта говорит, что законно.
Примерно тогда и началась чертовщина. Итер исчез на несколько лет и появился вновь – но уже в обличье Красного рыцаря. Одновременно с этим король Анфортас получил свою загадочную рану.
Никто не знает, как всё связано друг с другом, но… говорят, Красный рыцарь что-то такое сделал. Наколдовал, может? В общем, он стал неуязвим. А Король-Рыбак с тех пор чахнет, и вместе с ним умирает его земля. Спасти её может лишь исполнение пророчества.
– Пророчество, пророчество… – пробормотал я. – Все о нём говорят. Что оно такое?
– Извини. Тебе нельзя знать.
– Совсем?
– Совсем. Знаешь что? Папа просил отвести тебя к подземной реке. Там будет ждать Анфортас. Давай пока заглянем в бестиарий, посмотрим на зверей? И на котёнка тоже. Нам всё равно по пути.
– Давай, – обрадовался я.
Котёнок занимал мои мысли с того момента, как я его впервые увидел. Было в нём нечто чуждое этому миру. Чуждое – и вместе с тем близкое мне. Не удивлюсь, если мантикору послал Визионер.
Фонарь качнулся в руке Иртанетты:
– Не отставай, Адвей. И не пытайся никуда сворачивать. В наших подземельях много ловушек, пикнуть не успеешь – накроет. И вот ещё… Поменьше болтай о том, что увидишь. Лонотские подземелья – это тайна.
– Я не трепло, – просто ответил я.
– Я знаю.
Иришка подошла к пыльному рыцарскому доспеху и коснулась стальной перчатки. Рука девочки покрылась тёмными полосами; латы заблестели чёрно-зелёной эмалью.
– Грязные какие… – ошарашенно вымолвила Иришка. – Фу-у!
Она надавила на перчатку. Та не поддавалась.
– Помогай! – И мы вместе навалились на рычаг. Что-то заскрипело. Часть стены поднялась до половины и замерла.
– А я думал, что за потайными ходами ухаживают… – протянул я.
– Вообще-то ухаживают, – Иришка с сомнением смотрела на перепачканную ладонь. – Но Маллет в последнее время всякой ерундой занимается. Только не своими прямыми обязанностями.
А следопыт Маллет не так-то прост, подумалось мне. Оказывается, он отвечает за секретные переходы замка… Времени оставалось мало: стена поехала вниз, и принцесса торопливо толкнула меня в проём. Сама нырнула следом. Вышло это неловко, так что мы столкнулись лбами.
– Неуклюжий, – фыркнула она.
– А сама-то!
На стене прыгали гигантские тени от фонаря. Изогнутая каменная лестница уходила вниз. В воздухе витали ароматы старого кирпича, трухлявого дерева и мокрой шерсти. Было весело и чуть-чуть тревожно.
Внизу зверинец, – понял я. Бестиарий. Словно подтверждая мои мысли, из-под земли донеслось глухое рычание. Иртанетта храбро двинулась вниз. Её каблучки застучали по ступеням.
– Ир, – позвал я. – А кто такой Анфортас? Где его королевство?
– Никто не знает, – не оборачиваясь, отвечала девочка. – Он бродит где угодно и может любого отвести в свой замок. А если не захочет – фиг ты его найдёшь. Анфортас говорит, что его страна повсюду. Надо лишь смотреть повнимательнее.
