Антон Первушин - Корабль уродов
― Гонорар?
― Пятьсот в месяц.
Это было унизительно: кооператором Андрей, случалось, зарабатывал пятьсот долларов в день. Но выбора у Тяглова не оставалось: коготок увяз давно и прочно.
― Сколько походов в Кратер ожидается?
На этот вопрос ответил координатор Стрижаков:
― Мы хотели бы спланировать изучение аномальных явлений Кратера вместе с вами. Дело в том, что раньше уфологов не допускали в закрытую зону. Мы питались слухами, но теперь с вашей помощью наше общество надеется раскрыть тайны Кратера.
― Если бы это было так просто, ― заметил Тяглов, ― все тайны Кратера были бы давно раскрыты.
― Мы уверены, что сумеем продвинуться дальше Института аномальной физики, ― сказал Стрижаков твердо.
― На чем основывается ваша уверенность?
― Всё дело в разнице подходов, ― глубокомысленно изрек координатор. ― Деятели науки слишком консервативны. Они не готовы признать, что в мире существуют подлинные чудеса. Они стремятся разложить любое чудо на составляющие, препарировать его. А чудо не терпит насилия над собой. Оно не дается, ускользает. Мы, уфологи, признаем право чуда на существование. Кратер ― это чудо из чудес. Главное чудо Земли. А ученые обнесли его заборами с колючей проволокой, объявили своей вотчиной. И каких успехов они добились за эти годы? Установили, что Тунгусское Тело было космическим кораблем инопланетян? Но это уфологи знали с середины сороковых годов, когда инженер Казанцев опубликовал популярную статью «Взрыв над тайгой». Случай с Казанцевым далеко не первый и, думаю, не последний ― уфологи смотрят на мир свободно, без предупреждения, они готовы принять даже ту гипотезу, которая кажется ученым безумной. И оказываются правы чаще, чем хотелось бы академикам. Потому что сам наш мир ― чудо. Его не поверишь логарифмом, всегда останется непознанный и непознаваемый уголок.
У Тяглова нашлось бы что возразить Стрижакову, однако он этого делать не стал: какой смысл дискутировать с верующими? Он задал новый вопрос:
― Как вы собираетесь организовать работу в Кратере? Вы будете собирать артефакты? Или изучать аномалии?
― Возможно, мы будем собирать образцы, ― уклончиво ответил координатор. ― Но нас прежде всего интересуют проходы вглубь Кратера. Вы ведь покажете их нам?
― Вглубь? ― Андрей пожал плечами. ― Кратер ― это, конечно, чудо из чудес, но вы, надеюсь, помните о том, что это чрезвычайно опасное чудо? Соваться вглубь без подготовки ― самоубийство.
― Для того ты и нужен, Андрей Михайлович, ― снова вмешался Хоза. ― Сегодня поведешь в пробную вылазку. Через второй блокпост. Я уже позвонил, договорился.
Тяглов медлил. Идея Хозы нравилась ему всё меньше и меньше. Уфологи терпеливо ждали.
― Ладно, ― сказал наконец Андрей. ― Проведу вылазку. На Вал и обратно. Но мне нужно три часа на подготовку.
― О’кей, ― координатор Стрижаков кивнул. ― Где мы сможем встретиться с вами?
― Подъезжайте прямо к блокпосту. Вы знаете, где это?.. Вот и отлично.
На том и разошлись. Времени было в обрез, и Тяглов, не особо шифруясь, сел на автобус и доехал до вентиляторного завода. Пройдя на территорию (которая давно не охранялась), Андрей сразу направился к приземистому зданию механического цеха ― там обитал Бориска Дрын.
После трагической истории с Димоном жизнь искателя Бориски разительно переменилась: он бросил пить и ходить в Кратер, устроился в коммерческую фирму, приватизировавшую вентиляторный завод, получил в свое распоряжение станок с числовым программных управлением и начал реально работать, выдавая на-гора всевозможные скобяные изделия. Вольные искатели частенько наведывались к нему за «сюрикенами» ― кругляшами из жестяного или цинкового листа, которые с недавних пор применялись для провешивания маршрута, заменив тяжелые гайки. Под тем же предлогом (за сюрикенами) приходил к нему и Тяглов. Однако на самом деле он платил Бориске за другое. Токарь оказался идеальным сейфом. Директор коммерческой фирмы выделил Дрыну еще и каморку в подвале механического корпуса ― она была устроена так, что когда Андрей спускался туда, его каждый раз охватывал легкий приступ клаустрофобии, будто бы он забирался внутрь батискафа или подводной лодки. Сходство дополняла тяжелая стальная дверь с вращающимся штурвалом замка. Дрын в прямом смысле жил в этой каморке, редко выбираясь наружу. Внутри стоял топчан, на котором Бориска спал, и сварной металлический стол, в котором он держал инструменты. Помимо инструментов в том же столе прятался ноутбук «троечка», который принадлежал Тяглову и на жестком диске которого хранилась одна из двух существующих в природе копий универсальной физико-математической модели Кратера, написанной Андреем в период обучения в аспирантуре. Эти ноутбук и копию Тяглов не обменял бы на все деньги мира. А будучи разумным человеком прекрасно понимал, что если информация о возможностях модели утечет в большой мир, ее автору слабо не покажется: сожрут в пять минут. Еще в конце восьмидесятых Андрей сообразил, что самый надежный способ сохранить тайну о модели ― это никогда, никому и ни при каких обстоятельствах не рассказывать о ее существовании. Не знал о модели и Дрын, он просто получал ежемесячный гонорар за хранение ценной электронно-вычислительной техники. Обратиться к токарю с подобной просьбой тоже было риском, но риском допустимым с учетом того, что Андрей стал женатым человеком, а ноутбук в семье не может долго оставаться персональным компьютером ― раньше или позже Наталья обнаружила бы заглубленную директорию и поинтересовалась бы, что там спрятано под паролем. В этом смысле Бориска был надежнее ― он в вычислительной технике ничего не понимал, относясь к компьютерам и к их владельцам с уважительной опаской.
Дрын открыл на стук, повернув штурвал и пропустив Андрея в каморку.
― Здорово, земеля, ― поприветствовал он.
― Здорово! ― отозвался Тяглов. ― Мне поработать надо.
― Нет проблем, ― Бориска с самым благостным видом отодвинулся от сварного стола.
Андрей вытащил и раскрыл ноутбук. Пока загружалась операционная система, Тяглов осмотрелся вокруг. Отметил, что у Дрына появилось на стене новое украшение ― яркий плакат с большегрудой длинноногой красоткой. Трезвый образ жизни явно и положительно сказывался на самочувствии токаря: он уже и девушками интересоваться начал.
― Твоя подруга? ― спросил Андрей, кивая на плакат.
― Сидни Кроуфорд, ― важно доложил Бориска.
― Кто такая? Почему не знаю?
― Топ-модель… Слушай, земеля, ― вдруг забеспокоился Дрын, ― у тебя консультацию взять можно? Ты ж по бизнесу раньше был? У меня тут бабки образовались ― в какие акции вложить посоветуешь? «МММ» тебе как?
