Джон Пристли - Тридцать первое июня
- Нет, я просто ищу Сэма, - решительно объявила Мелисента. - Где он?
- После скажу, девочка, - ответил Марлаграм, Хи-хи-хи!
- Да, да, - поспешил вмешаться Чидлуорт. - Это чрезвычайно интересная проблема, и я надеюсь, мы еще вернемся к ней. А теперь, миссис Шайни... первый вопрос к вам, Одна из постоянных телезрительниц спрашивает: "Какие новые возможности следовало бы открыть перед женщиной?" Пожалуйста, миссис Шайни,
- Я буду говорить как домохозяйка и хранительница домашнего очага, - сказала миссис Шайни с неописуемой важностью, - ибо вам известно, что я возглавляю Гильдию домохозяек и хранительниц домашнего очага, самое крупное и самое влиятельное объединение домохозяек и хранительниц домашнего очага в нашей стране. Итак, как домохозяйка и хранительница домашнего очага, я отвечаю: все без изъятия новые возможности должны быть предложены и открыты женщине, и главным образом в ее качествах домохозяйки и хранительницы домашнего очага.
- Прекрасно, - сказал Чидлуорт. - Большое спасибо, миссис Шайни. А теперь - Тед Гиззард.
- Резервируя свое суждение по поводу проблем, не являющихся предметом данной дискуссии, - начал Гиззард чрезвычайно медленно, - я думаю, что мог бы высказаться по этому частному вопросу без всякого предубеждения...
- Давай, шуруй! - закричал Марлаграм.
- ...без всякого предубеждения, разумеется, - продолжал Гиззард, -и в то, же время беря на себя смелость говорить не только от лица клепальщиков-паяльщиков и лудильщиков-точильщиков, но и от имени всего тред-юнионистского движения в целом - в том виде, в каком оно существует на текущий момент. Итак, вот мое мнение - впрочем, я еще не до конца уверен, выскажу ли я его... Или нет - выскажу: и да, и нег - принимая в расчет неоспоримый факт, что вместе с обстоятельствами меняется и существо дела.
- Замечательно! Благодарю вас, Тед Гиззард. Ну, а каково суждение деревни, как относится к этому важному вопросу сельское население, мистер Марлаграм?
- Молоко-яички-мед, раз-два-три-четыре-пять, цап-царап да хвать-похвать, хлев-подойник-маслобойня, гуси-гуси, га-га-га, загоняй скорей корову, ну-ка, выгони быка. - Марлаграм сыпал словами с фантастической быстротой, лицо его было серьезно и задумчиво. - В общем - нет, другой раз - да, особенно в апреле и сентябре, но по пятницам - избави бог!
- Понятно, - сказал Чидлуорт, хотя ему, разумеется, ничего не было понятно. - Принцесса Мелисента, ваша очередь: о каких новых возможностях думаете вы?
- Я думаю о Сэме, - твердо сказала Мелисента.
- Его только что сунули в темницу, - сказал Марлаграм.
- В темницу?
- В самую что ни на есть глубокую... Хи-хи-хи! Но не тревожьтесь, все обойдется.
- Господин ведущий, - начала миссис Шайни, - надо отметить...
- Да, да... чрезвычайно интересно, - в полном смятении сказал Чидлуорт. - Вы хотите сказать, Мелисента, что Сэм даст вам новые возможности?
- Не смейте называть меня Мелисентой, - оборвала его принцесса. - Вы не входите в круг моих друзей.
- Как домохозяйка, - сказала миссис Шайни, - и как председательница...
- Не вмешивайтесь! - резко сказала Мелисента. - Магистр Марлаграм, вы уверены, что Сэм в темнице?
- К порядку ведения, господин Чидлуорт, - возгласил Тед Гиззард. - Насколько я могу судить, стоящий на повестке дня вопрос ни в коей мере не предполагает замены общего частностями и безличного личностями...
- Да, конечно, мы учтем ваше замечание, - поспешил откликнуться Чидлуорт. - Но теперь...
- Опять-таки к порядку ведения, мистер Чидлуорт, - взял слово Марлаграм. - Насколько я могу судить - хи-хи-хи! сексуальная возбудимость несовместима с неограниченными возможностями психического склада, благоприятствующими сложным и обильным словоизлияниям.
- Не уловил вашу мысль, - сказал Гиззард.
- Каковы ваши первые впечатления от Лондона, принцесса Мелисента? - спросил Чидлуорт, вытирая пот со лба.
- Если он невсамделишный, - сказала Мелисента серьезно и убежденно, - и вы все это сами придумали, почему он у вас такой ужасно безобразный и шумный и почему все люди такие озабоченные, или сердитые, или грустные? Или, может, все это одно наваждение?
- Простите... как?
- Наваждение.
- Я тридцать лет участвую в тред-юнионистском движении, - сказал Гиззард, - и, насколько я могу судить...
- Ох, да замолчите вы! - Мелисента повернула голову и увидела, что кресло Марлаграма опустело. Большая бурая крыса трусцой бежала по полу. - Магистр Марлаграм, магистр Марлаграм, куда же вы?
- Перемолвиться словечком с Сэмом. Хи-хи-хи!
- Возьмите меня с собой.
- Потом, моя девочка. Будьте в "Вороном коне" около шести. Хи-хи-хи!
- Хи-хи-хи! - отчаянным эхом отозвался Чидлуорт, почувствовавший (и не без оснований), что дискуссия вышла из-под его контроля. - Чрезвычайно, чрезвычайно интересно... и мы, конечно, пожелаем им всем удачи, удачи и еще раз удачи.
- Разумеется, - подтвердил Гиззард. - А теперь следующий вопрос. Наша телезрительница из Сэрбитона желает знать, не станет ли женщин в ближайшем будущем значительно больше, чем мужчин, и если да, то как именно это случится. Миссис Шайни, прошу вас.
- Говоря как домохозяйка, - сказала миссис Шайни, - а также от имени многих тысяч британских домохозяек, каждая из которых испытывает живое и глубокое чувство ответственности за наше ближайшее будущее, я отвечу: возможно - да, а возможно и нет, но каким именно образом - сказать трудно. Вы согласны со мною, мистер Гиззард?
- Да - в ограниченном смысле и нет - в менее ограниченном и гораздо более широком смысле, хотя, заметьте, я бы не хотел высказываться категорически и безапелляционно. Но у нас в тред-юнионистском движении...
- По-моему, это глупости, - сказала Мелисента, поднимаясь с места. - Я ухожу. Прощайте.
По пути обратно в контору Филип Спенсер-Смит без передышки втолковывал Мелисенте, что ее поведение во время передачи, по всей видимости, закроет перед Уоллеби, Диммоком, Пейли и Туксом двери телестудии на ближайшие два года. Но все мысли Мелисенты были заняты Сэмом, брошенным в темницу, и она даже не пыталась делать вид, будто слушает его. Филип сказал, что, прежде чем сообщить о случившемся Диммоку, он переговорит с Энн Датон-Свифт. Но Энн на месте не было, и где она - никто не знал. Пегги тоже на месте не было, и где она - никто не знал. А в довершение всего Диммок ушел и никто не видел когда.
- Ну, это уж слишком, - сказал Филип Мелисенте. Сперва Сэм...
- Я знаю, где Сэм, - промолвила Мелисента печально.
говорила та крыса? Это ведь был магистр Марлаграм.
- Да, но, видно, мне это не запомнилось, - осторожно сказал Филип. - Интересно, здесь ли еще доктор Джарвис.
Но, как выяснилось, доктор Джарвис сперва что-то долго и бессвязно объяснял насчет шкафа, а потом отправился на прием к одному из коллег в психиатрическую клинику.