Джо Холдеман - Времена года
Дерек был самым высоким из нас. Я наклонился и позволил ему взгромоздиться на мои плечи. Он смог продержаться наверху лишь на протяжении одного вздоха, но этого оказалось вполне достаточно… Он увидел зеленую полоску в некотором отдалении по левую руку.
Мы исправили наш курс и со свежей энергией двинулись вперед. И как только все смогли видеть зеленую линию у горизонта, мы отпраздновали это последним глотком воды.
Конечно же, реки, что должна была вывести нас вверх в горы, нигде не было видно. Мы кружили по суше, и нам удалось притушить ужасную жажду, слизывая росу с листьев кустарника, горьковатый привкус которой вызывал у меня легкую тошноту.
Мы пометили место гигантской «Х», нацарапанной на песке, и разделили нашу группу на пары. Мы с Брендой пошли в одном направлении, а Мария с Дереком — в другом; обе пары имели по пузырю для воды, который должны были наполнить, если наткнутся на реку. Договорились, что каждая группа должна вернуться самое большее через десять тысяч шагов. Если ни одна из групп не найдет реки в радиусе десяти километров, мы начнем искать дорогу к кратерному озеру без нее. Идти придется медленнее, чем вдоль реки, но мы, возможно, осилим это. слизывая росу и разламывая стебли растений, накапливающих воду. Кроме того, так меньше вероятность наткнуться на засаду охотников плати.
Нам повезло. В некотором роде. Мы с Брендой вышли к реке менее чем через два километра от места старта. Я от души напился и рысью побежал сообщить об этом Марии и Дереку.
На ночь мы разбили лагерь неподалеку от реки и отправились добыть что-нибудь поесть. На мелких местах в реке не было никакой рыбы и даже этих воняющих серой ракушек. Мы нашли каких-то крабов, но их очень трудно было поймать и в них было очень мало мяса. Кончилось тем, что мы накопали клубней. В сыром виде они были не особенно вкусными, но могли поддержать нас, пока мы не доберемся до озера и не наловим в избытке рыбы.
Может быть, было бы немного безопаснее брести ночью, но мы подумали о том, каково продираться сквозь колючие прутья, и решили попытать счастья днем. Это было ошибкой.
Как и ожидалось, в гору было идти удобнее и быстрее. Опасность оползней была невелика. Во всяком случае, мы не могли не заметить, что до нас этой дорогой шли плати, так как мы находили отпечатки ног и свежесломанные ветви; поэтому старались пробираться по возможности бесшумно.
Возможно, мы все же вели себя недостаточно тихо или нас покинуло счастье. Проклятье, теперь мы потеряли и Дерека! Он настоял на том, чтобы идти первым.
МАРИЯЧерез плотный балдахин леса мы не могли видеть солнце, но из-за красноватого оттенка света мы чувствовали, что скоро придется принимать решение — разбивать лагерь или продолжать идти в темноте. Мы с Габом как раз шепотом говорили об этом, когда напал плати.
Дерек был ведущим. Копье ударило его в центр груди и далеко вышло из спины. Мне кажется, он умер мгновенно. Плати — молодая самка — с криком понеслась вниз к нам по речной долине. Она споткнулась и упала почти у наших ног. Мы с Габом убили ее копьем и топором. Когда она умерла, Габ отрубил ей голову и зашвырнул в кусты.
Мы ждали ее спутников, но она, кажется, была одна. Габ долго не мог справиться со своим горем.
Когда стемнело, мы торопливо двинулись дальше. Река слегка фосфоресцировала, но нам все равно приходилось продвигаться главным образом наощупь. На земле красновато мерцали какие-то грибы, постоянно росшие парами, и за нами будто постоянно наблюдали пары мрачных глаз.
Мы шумели больше, чем днем, но считали опасность меньшей. Плати спят, как убитые, а в местностях, подобных этой, они не выставляют на ночь охраны, так как здесь нет хищников, которые были бы достаточно крупными, чтобы представлять для них опасность. Но это не значит, что эти хищники недостаточно крупные, чтобы не представлять угрозы нам. Мы трижды выходили на середину реки, когда нам казалось, что кто-то преследует нас.
Подъем стал положе еще до рассвета, а при первом свете дня мы уже были на болотистом лугу, окружавшем кратерное озеро.
Нам невероятно повезло с рыбалкой в озере. На отмелях лежали сотни крупных рыбин, почти неподвижных и полных деликатесной икрой. Мы набили ею полные желудки, а потом порезали рыбу на полосы и высушили их на солнце. Это, конечно, не так быстро, как коптить, но разводить костер мы не осмелились.
Мы решили, что безопаснее будет спать порознь, если вдруг кто-то заметил наши следы. Как и Габ, я нашла дерево и улеглась в его ветвях. Бренда еще до того нашла пятно солнечного света, растянула свои шкуры на влажной земле и свалилась, как убитая. Я думала, что слишком потрясена смертью Дерека, чтобы уснуть — но на самом деле мне едва хватило времени найти более или менее безопасную развилку ветвей, прежде чем мое тело отключилось.
Наши рефлексы, направленные на выживание, улучшились. Несколько часов спустя — день еще не кончился — я вдруг проснулась от слабого дрожания ветвей. Одно из этих кошачьих существ уже кралось ко мне по другой ветке.
Конечно, мне не хотелось бросать копье. Итак, я тоже перешла в наступление и начала ползком приближаться к зверю. Он сердито зарычал и опасливо отступил. Еще находясь от него в нескольких длинах моего копья, я начала им тыкать в направлении его морды. Наконец, я загнала его на такую ветку, которая не выдержала, и зверь свалился на землю. Он немного полежал, поднялся на ноги, зарычал, ни к кому персонально не обращаясь, и захромал прочь.
Я вернулась на свою развилку и проспала еще несколько часов, никем не потревоженная.
Габ разбудил меня с печальным известием, что исчезла Бренда. У ее постели не было никаких признаков борьбы, и в конце концов мы нашли ее на дереве, где она укрылась по нашему примеру. Она услышала шум.
Мы собрали нашу подсохшую рыбу — нам придало храбрости, что ее никто не украл — и убили несколько свежих рыбин, чтобы взять с собой на обед. А потом быстрым маршем пошли к реке, вдоль которой мы когда-то давно уже шли. Если все будет хорошо, то нам удастся повторить наш тогдашний маршрут в обратной последовательности: мы сегодня разбивали лагерь на этой стороне баньянового леса, потом в большой спешке пересечем поляну, проведем там ночь и ранним утром заспешим дальше, к морю.
ГАБРИЭЛЬМоре. Я никогда еще так не радовался при виде воды.
Первая найденная нами лодка была непригодна — пережжена пополам, но кувшины для воды совсем рядом были странным образом не тронуты. Может быть, тут проходили плати-подростки и не опознали в лодке лодку — приняли ее за наполовину сгоревший ствол дерева и по незнанию использовали в качестве топлива для костра.
