Владимир Ильин - Враги по разуму
Сходить, что ли, к пилотам? Нет, не стоит: и так уже, наверное, надоел им… Анхель того и гляди скажет: «Кстати говоря, пассажирам вход в пилотскую рубку запрещен». И обязательно добавит: «Согласно инструкции». Большой знаток всяких инструкций капитан «Громовержца»!..
Да ладно, не злись, тут же мысленно одернул себя Гал. Представь себя на месте Громова: понравилось бы тебе, если бы кто-то постоянно торчал у тебя за спиной, пытался ткнуть пальцем в разные клавиши и кнопки, приставал с дурацкими вопросами ко второму пилоту и проливал кофе из термотюба на панель процессора, на котором штурман рассчитывает курсовые параметры? Нет, не понравилось бы…
И как это конструкторы не догадались вмонтировать в транспортный отсек парочку обзорных экранов? В конце концов можно было бы обойтись и обыкновенными иллюминаторами из спектролита. Было бы куда пялиться от нечего делать, хотя ничего интересного снаружи, конечно, все равно не увидишь: сплошной мрак и звезды, звезды и сплошной мрак… В поясе астероидов перед Юпитером, правда, было бы на что поглядеть, но это зрелище – не из приятных, потому что мелькают по сторонам этакие каменные дуры весом в десятки тысяч тонн, и кажется, что еще немного – и вмажутся они в борт, вспарывая его как фольгу…
Гал откинул дымчатый колпак противоперегрузочного «шезлонга» и уселся на краю ложа, свесив ноги.
Взгляд его упал на соседние «шезлонги», которые были придвинуты почти вплотную друг к другу, – кстати говоря, в нарушение инструкции по перевозке личного состава. Субалтерны не теряли времени даром. В течение полета они усиленно наверстывали упущенное на занятиях в училище вследствие сна или интеллектуальных игр в «морской бой». Обложившись микрофильмами, кассетами и дискетами, они остервенело грызли гранитную теорию полетов, базальтовую матчасть спейсеров и просто-таки мраморную космонавигацию. Сейчас, похоже, дошла очередь до спейс-баллистики, потому что до Гала доносились возбужденные голоса: – Вот здесь и здесь. Серый!.. Ты хоть закон Краузе помнишь, балда?
– Сам ты балда!.. «Эс» помноженное на «эр», корень квадратный из трехчлена. Только при чем здесь Краузе?
– А про кривую Гаусса забыл?
– Сам ты забыл! Кривая не везде вывезет, понял? Ведь мы сделали поправку на нелинейную скорость снаряда! Вот послушай, Фил, что по этому поводу вещает Наставление: «Чтобы рассчитать дальность полета стомиллиметровой»… или стамиллиметровой, как правильно, а?
– Эх ты, грамотей! Правильно будет – «сто эм-эм», ха-ха!
– Тоже мне, юморист выискался!.. «Стомиллиметровой гамма-ракеты, летящей под углом… тэ-тэ-тэ… и имеющей начальную скорость… тэ-тэ-тэ»… так… вот: «нужно использовать метод Гаусса полного решения системы линейных алгебраических уравнений, метод итераций, кубические сплайн-функции, метод ломаных Эйлера и метод Рунге-Кутта». Понятно?
– Проклятие! Мы же, болваны, про сплайн-функции забыли, вот у нас ничего и не сходится!
– Слушай, а давай-ка мы с тобой это дело еще раз на компе посмотрим.
– Давай, только сначала местами поменяемся, а то у меня бок затек.
– Куда это он, интересно, у тебя затек?
– Думаешь, смешно? А еще меня юмористом обзываешь!
– Может быть, ты в лоб захотел?
– Захотел! А ты?
Похоже, теоретические штудии баллистики грозили перейти в практическое занятие по небоевому единоборству.
Гал всмотрелся в соседние «шезлонги». Субалтерны боролись, сдавленно хихикая.
Детский сад какой-то, подумал Гал, чувствуя себя не на пять, а по крайней мере на пятьдесят лет старше своих попутчиков. Ничего, детство у них быстро пройдет – где-то после третьего боевого вылета наперехват!..
Может, сказать им, что то, чему их целый год учили на «ускоре», в бою не пригодится? Ведь когда перед тобой мелькают беззвучными тенями спейсеры на таких скоростях, что не успеваешь разобрать, свои это или чужие, – тут уж не до баллистических выкладок с применением этих самых итераций и сплайн-функций! Остается только стиснуть зубы и палить наугад, надеясь на то, что бортовой компьютер не подведет, да еще на то, что головка гамма-ракеты уловит импульсный код-отзыв от спейсера, в котором сидит твой товарищ…
Нет, решил Гал, не стоит пугать ребят заранее. Да и не поверят они мне.
Гал откинулся на спинку «шезлонга» и улыбнулся, вспомнив свое знакомство с субалтернами.
…Когда «Громовержец» миновал лунную орбиту, колпак соседнего «шезлонга» откинулся, и в поле зрения Гала показалась голова с волосами огненного цвета и едва приметной строчкой усиков над верхней губой.
– Смотри, Фил, – сказала голова ломким баском, постучав в стенку третьего «шезлонга». – Оказывается, мы не одни представляем переменный состав на борту этой посудины!
Из третьего «шезлонга» выглянул черноволосый молодой человек и недоверчивым взглядом уставился на Светова.
– Меня зовут Гал, – сказал лейтенант, приоткрыв свой колпак. – Принимаете в свою компанию?
– Сергей Гелиевич Глико, – игнорируя вопрос Гала, с преувеличенной серьезностью доложил рыжий. – А это, – он ткнул пальцем в сторону соседа, – Фил. Просто – Фил… Простофиля, в общем.
– Филипп, что ли? – уточнил Гал.
– Ошибаетесь, – сказал черноволосый. – Впрочем, почему-то все так и думают, что я Филипп, а на самом деле я – Филяр. Филяр Кузьмин.
– Филяр сокращенно означает: «Философ я, ребята», – насмешливо пояснил Сергей.
Фил тут же швырнул в него противоперегрузочную подушку, добавив: – Сам ты философ!
– Далеко летите, братцы? – осведомился Гал. Ребята переглянулись. Видимо, еще в училище им основательно прополоскали мозги на предмет сохранения военной тайны.
– До конечной, – нахально заявил Глико. – А где сойдете вы?
– Ну, во всяком случае, не в открытом космосе, – тоже уклонился от прямого ответа Светов.
Парни хохотнули. Вообще-то они – ничего на вид, подумал Гал. Гонору, конечно, многовато, но это поправимо. Не взять ли на себя от скуки функции воспитателя?
– Давайте-ка мы с вами договоримся с самого начала, – предложил лейтенант. – Во-первых, называть друг друга на «ты», невзирая на ранги и выслугу лет. Во-вторых, в течение полета играть в карты и прочие азартные игры, чтобы скоротать время. И третье: если вам интересно знать, господа субалтерны, мои анкетные данные, спрашивайте, но только тогда, когда я не сплю. Терпеть не могу, когда мне мешают спать…
– Откуда ты знаешь, что мы – субалтерны? – Фил подозрительно уставился на Светова.
Тот ткнул пальцем в направлении стенного шкафчика для одежды, откуда торчал рукав новенького мундира с субалтернскими шевронами.
