Александр Владимиров - На краю смерти (СИ)
Рик собрался уходить, но Эмми ухватила его за руку.
— Постой, а как же мир?
— При чём тут мир?
— А при том. То, что я говорила об отряде сопротивления, — правда. У нас есть план, как спасти планету (Зверь хмыкнул). Я видела, как ты дерёшься. Ты мог бы помочь. Тебе не обязательно соглашаться сейчас. Просто поехали со мной, а если тебе что-то не понравится, ты сможешь уйти.
Зверь, в упор смотря на неё, несколько секунд колебался, а затем вздохнул:
— Ладно, заводи свою тачку.
Она улыбнулась и запрыгнула в машину. Он сел рядом. Прозрачная панель над их головами герметично опустилась, и авто, взревев, поднялась на полметра над землёй.
— А твой отец… Он был великим человеком, — грустно сказала Эмми, надавив на газ, и они понеслись куда-то вдаль.
Глава 3: В заключении
…Я свято верил в истину одну:
Лучше быть дважды мёртвым,
Чем истлеть в плену…
День в ПЦУ (Правительственном Центре Управления) начался совершенно обыденно. Звуковой сигнал поднял служащих в семь утра, и все они, после короткого завтрака, отправились на места своих работ. Лишь охранники, дежурившие ночью, когда к ним подоспела смена, пошли отдыхать — остальные же были поглощены трудом.
Сам Центр представлял из себя огромную хорошо укреплённую базу-бункер, оставшуюся ещё со времён Великой Войны. Здесь одновременно пытались ужиться сотни техников, людей из персонала обслуги, военных и сторожей, а так же учёных, которым постоянно что-то не нравилось, — что было довольно-таки нелегко. Конечно, перебоев в питании не было — еду сюда возили с не столь отдалённых витооранжерей, обустроенных по последнему слову техники, — но всё-таки напряжение от постоянного нахождения в тесном пространстве и вечная угроза нападения делали своё чёрное дело. Люди, хотя и не были на пределе, всё же порой сильно нервничали, вымещая всю свою злость на других, что собственно и испытал на себе этим утром Эдвард Хромов.
На самом деле, день у Хрома не задался ещё с самого начала. Сперва он проворочался полночи, думая о недавних событиях. С каждым разом всё больше людей не возвращаются с заданий, и если так пойдёт и дальше, то вскоре просто некого будет на них отправлять. И мало того, что на бойцов сопротивления (как их неофициально прозвали) нападают монстры, — чаще всего солдаты становятся жертвами местных жителей тех территорий, которые они пытаются освободить, потому что те, не понимая значения этой войны и всем сердцем ненавидя Правительство, делают всё возможное, чтобы ему помешать. Самому же Хрому лишь чудом удалось вернуться со своего последнего задания, хоть многие и говорят, что здесь дело не в удаче, а в мастерстве бойца, а Хром, как ни крути, хороший боец. Но кто знает, может тут причастно и то, и другое?
Наконец, отогнав от себя скорбные мысли, Эдвард попытался уснуть. Но тут на него неожиданно напала бессонница, и он, провалявшись в состоянии некой полудрёмы до самого «Подъёмного сигнала», встал совершенно разбитым.
Завтрак выдался никак не лучше ночи. В столовке давали макароны, которые Хром просто терпеть не мог, а когда же он подошёл к раздатчику — молодому, ещё зелёному парню, за всю жизнь не державшему в руках никакого оружия, кроме своего половника, — с просьбой заменить его порцию на что-нибудь другое, тот огрызнулся, сказав, что солдаты должны довольствоваться тем, что им положено. Этого Эдвард уже был не в состоянии вытерпеть…
К счастью, его удержали несколько вовремя подоспевших знакомых, и обошлось без драки, которая, впрочем, в любом случае завершилась бы одним единственным ударом — пареньку бы хватило, причём сполна… Но зачем Хрому, на счету которого и так немало жизней, брать на себя ещё и какого-то сопляка с кухни? Пускай лучше живёт и влечёт своё «общественно полезное» и до боли скучное существование. У Эдварда же были дела поважнее. Так что, успокоившись в крепких объятиях товарищей, Хром отбросил идею проучить обнаглевшего раздатчика и вернулся за стол, доедать свои макароны.
Но и это не было последней каплей.
Ещё до окончания завтрака Эдвард получил известие о том, что Шеф ждёт его к себе. Если бы это произошло в середине дня, то тут не было бы ничего странного. Но поскольку всё случилось утром, Хрому было о чём задуматься.
На самом деле Шеф в такой ранний час мог вызывать к себе сотрудника по двум причинам: либо, чтобы поручить какое-то срочное задание, либо, чтобы дать ему немалый разнос. И поскольку Эдвард только-только вернулся из предыдущей миссии, а ничего нового на ближайшее время не намечалось, то темой для их разговора с начальником оставалось лишь одно. А этого-то он и опасался.
Но всё же, не подавая и вида беспокойства, Хром, давясь, доел свой завтрак и отправился в нужный кабинет.
Шеф — тощий, но крепкий мужчина среднего роста с небольшой залысиной на голове — был как всегда в своём репертуаре: строг, но тактичен. Вначале он, как бы невзначай, поведал Эдварду о том, что семеро из десяти агентов правительства в крупных городах в данный момент находятся в чрезвычайно опасном положении, а с тремя из них связь и вовсе потеряна, что означает: либо они мертвы, либо близки к этому. Затем Шеф принялся отчитывать Хрома за его грандиозный провал в прошлом задании, тщательно разжёвывая каждую допущенную им ошибку. При этом Эдвард даже не мог возразить, что операция с самого начала пошла не так, а так называемый «крах», в связи с минимальными потерями при сложившихся обстоятельствах, можно с уверенностью назвать победой, — начальник просто не слушал его.
Наконец, оказавшись за дверью кабинета Шефа, Хром смог вздохнуть спокойно, что в данной ситуации было непросто. Получить такой нагоняй! И за что? За прекрасно выполненную работу! Нет, это уже чересчур.
Но всё же вырваться наружу своему гневу Эдвард не мог позволить, и поэтому, чтобы хоть немного развеяться, он решил сходить на «Линию обзора». Там работали довольно-таки неплохие ребята, и у них, на охраняемой территории, постоянно что-то случалось. Так что у Хрома был шанс повеселиться.
Войдя в небольшую коморку с бронированными стёклами и со всякого рода аппаратурой, Эдвард огляделся по сторонам и спросил:
— Ну, парни, как обстановка?
— Всё в порядке, сэр, — тут же отрапортовал один из смотровых, — За день «Линия обзора» ни разу не была нарушена; ничего подозрительного так же не наблюдалось.
Это был тощий светловолосый парень в небольшой солдатской кепке и круглых очках. Хром с некоторым сожалением посмотрел на него, а потом, вздохнув, добавил:
