Клиффорд Саймак - Мастодония
Я открыл заднюю дверь и подождал, пока выйдут остальные.
Сразу же за углом, так что заметить его не составляло никакого труда, расположился Кошарик, уставясь на нас из глубины кроны яблони. В свете луны лицо его было ясно видно, даже усы были различимы. Боусер сидел рядом, оберегая свою раненую ляжку, уставясь на это кошачье лицо.
– Скажи ему, что мы здесь, – сказал я Хайраму, – и что мы готовы начать.
– Он отвечает, что и он тоже.
– Постой, постой. Разве тебе не нужно время, чтобы передать ему то, что я говорю?
– Не нужно, – отвечал Хайрам. – Он знает, что вы говорите, но не может разговаривать с вами, потому что вы не слышите его.
– Отлично, – сказал я, – так гораздо проще. – И обратился к Кошарику: – Хайрам говорит, что вы желаете поговорить с нами о путешествиях во времени.
– Ему сложно говорить об этом, – сказал Хайрам. – Он говорит массу такого, чего я не понял.
– Вот что, – обратился я к Кошарику, – давай это упростим. Одна мысль, шаг за шагом. Так просто, как ты можешь.
– Он говорит «хорошо», – перевел Хайрам. – Говорит, что был лишен возможности работать с путешествиями во времени. Говорит, что он инженер по времени, я правильно понял?
– Вероятно, да.
– Он говорит, что ему надоело делать дороги во времени для одного Боусера.
– Он сделал дорогу для меня.
– Это верно, говорит он, но вы ее не увидели. Вы об нее споткнулись.
– Может ли он сделать дорогу в любое место и время этой планеты?
– Он говорит, что может.
– В Древнюю Грецию? В Трою?
– Если вы ему покажете, где находятся эти места, он сможет. Он говорит, что это легко. В этом мире – везде.
– Но как мы ему можем показать?
– Он говорит, надо отметить на карте. Он говорит о линиях на карте. Мистер Стил, что это за линии?
– Параллели и меридианы, возможно.
– Знает ли он, как мы измеряем время? Что такое год? Может ли он понять – миллион лет, сто лет?
– Говорит, что может.
– Я хочу спросить у него одну вещь, – вступила Райла. – Он что – чужой? Из какого-то иного мира?
– Да, не очень далекого.
– Как давно он здесь?
– Почти пятьдесят тысяч лет.
– И он прожил так долго?
– Он говорит, что не умрет.
– Он может строить дороги во времени. А может ли он сам по ним перемещаться?
– Он говорит «да».
– Но, видимо, он не путешествовал. Он попал сюда пятьдесят тысяч лет назад, но, видимо, он живет в обычном жизненном темпе, в обычном времени. Его же могло здесь не быть.
– «Освобождение», говорит он.
– Что он понимает под освобождением?
– Если он не останется в определенном месте и времени, то те, кто станет его разыскивать, не будут знать, где он находится.
– Он все еще надеется освободиться?
– Теперь его надежда мала, он должен сделать то, что может. Он обрел с нами новую жизнь. И потому счастлив.
– Но он должен знать, где его родной мир. Если он способен строить дороги во времени и пространстве, он, должно быть, может вернуться домой.
– Он говорит, нет. Он не знает, где его дом – как его найти отсюда. Он не знает, как туда добраться. Если бы кто-нибудь ему сказал, он бы смог. Но на пути сюда он не знал дороги. Знал другой, но тот погиб при падении корабля.
– Но ведь они бессмертны.
– Он говорит, что и бессмертный может погибнуть в катастрофе, это – единственный способ. Он говорит, что ему повезло. Он выбрался наружу до того, как корабль врезался в землю.
– А как он выбрался?
– «Спасательный бот», – сказал он.
– Спасательный бот? – переспросил я. – Сфера? Круглый полый шар, который разнимается так, что он может выйти?
– Он говорит, что это верно. Он спрашивает, откуда вы знаете.
– Я нашел его спасательный бот. Он в этом амбаре.
– Но он построит для нас дороги во времени? – спросила Райла. – Повсюду на Земле? В любое время Земли? И сохранит их открытыми столько, сколько нужно?
– Кошарик говорит «правильно». Он может их построить туда, куда вы наметите, и будет держать их открытыми. Когда они вам будут больше не нужны, он снова их закроет.
– А сколько? Больше одной?
– Столько, сколько потребуется.
– Когда он может начать?
– Прямо сейчас. Скажите, когда и куда вы хотите отправиться.
– Передай ему, – сказала Райла, – что мы еще не готовы. Нам нужно время, чтобы приготовиться, и мы должны будем поговорить с ним еще раз. А может быть, и не раз.
– Мисс, он говорит, что в любое время, когда захотите. Он будет неподалеку и будет ждать разговора с вами.
12
Мы сидели и завтракали с Хайрамом, приканчивая вторую порцию ветчины с яйцами. Боусер дремал на своей подстилке в углу.
– Теперь возникает вопрос, – сказала Райла, – можем ли мы верить Кошарику?
– Вы можете верить ему, мадам, – ответил Хайрам. – Мы с ним долго разговаривали, прежде чем я пошел за вами. Он – приятное существо. Подобно вам и мистеру Стилу.
– Замечательно, – сказала Райла, – но мы не должны забывать, что он чужак. И в высшей степени своеобразный.
– А может быть, и нет, – заметил я. – Мы же не знаем, на что похожи чужаки. В сравнении с другими он, быть может, вполне обычен.
– О, ты же понимаешь, что я имею в виду. Голова без тела. Или, по крайней мере, он прячет тело. Мы можем видеть только лицо, нацепленное на куст или дерево.
– Эзра видел тело. В ту ночь, когда Бродяга загнал Кошарика на дерево и Эзра приготовил для него дробь, но не выстрелил.
– Было темно, – заметила она. – Эзра не мог видеть слишком много. Только лицо, когда он поглядел на него. Но, говоря о недоверии, я имею в виду, что, очень вероятно, он может иметь какой-нибудь этический код, отличный от нашего, иной взгляд на вещи. То, что кажется нам неверным, для него может быть вполне естественным.
– Он был здесь еще до того, как здесь поселились люди. И сто лет, и более того. Он, возможно, был в каком-то контакте с индейцами в незапамятные времена. И все это время он наблюдал. Он знает, на что похожи люди. Он проницателен. Он впитал массу сведений о нас. Знает, чего ожидать от людей и, пожалуй, кое-что из этого люди могут ожидать от него.
– Эйса, готов ли ты поверить ему без раздумья?
– Нет, полагаю, кое-что следует скрывать.
Хайрам встал из-за стола и надел шапку.
– Мы с Боусером пойдем на прогулку.
Боусер скованно поднялся.
– Разве ты не хочешь спать? – спросил я. – Ты же всю ночь провел на ногах.
– Попозже, мистер Стил.
– Помни, никому ни слова.
– Помню, – сказал Хайрам. – Я пообещал. Я дал слово.
После его ухода мы еще посидели и выпили по второй чашке кофе. Наконец, Райла сказала:
– Если все это получится… Если все на самом деле будет сработано хорошо, тогда мы получим многое…
– Ты имеешь в виду, что мы сможем переходить в другое время?
