Алан Гарнер - Волшебный камень Бризингамена
Он показал на крошечное пятнышко, парящее над равниной, и пронзительно свистнул.
- Эй, Уиндховер12, ко мне!
Пятнышко зависло на месте, затем начало планировать вниз, на землю, как черная падучая звезда, с каждой секундой увеличиваясь в размерах и свистя крыльями; секунда - и на протянутую руку Фенодири уселась великолепная птица пустельга, устрашающая и гордая. Птица сверкнула глазами на ребят.
- Ты, конечно, подумал: странная компания для гнома, - сказал Фенодири. Но на них напали мортбруды, так что они много пережили, больше чем полагается в их возрасте. Мы хотим спросить тебя, что Гримнир? Он проходил здесь. Добрался он до озера?
Пустельга стрельнула глазами на Фенодири и что-то резко прокричала. Ее крик, безусловно, был понятен гному и ничего не значил для ребят.
- Конечно, как я и полагал, - сказал Фенодири, когда птица замолчала, некоторое время назад густой туман промчался по равнине со скоростью конского галопа и провалился в Ллин-дху. Что ж, ничего не поделаешь. А теперь я должен вернуться к Каделлину, нам надо многое обсудить и поговорить о наших планах. Прощайте, мои новые друзья. Вон ваша дорога, идите за ней. Помните о нас, хоть Каделлин и запретил вам это, и пожелайте нам удачи.
- Прощай.
Колин и Сьюзен ничего больше не смогли вымолвить. Не было сил говорить. Горло им стянула тоска. Они понимали, что Каделлин и Фенодири не просто хотели от них отделаться. Чувство вины за то, что случилось, терзало их невыносимо.
С тяжелым сердцем повернули ребята в сторону дороги. Они шли молча, не оглядываясь, пока не вышли на дорогу. Фенодири, стоящий на скамье с Уиндховером на вытянутой руке, вырисовывался четким силуэтом на фоне неба. Он поднял другую руку в прощальном салюте, и голос его звонко прозвучал в неподвижном воздухе:
- Прощайте, друзья!
Не находя слов, они помахали ему в ответ.
Гном постоял еще минутку, потом спрыгнул и удалился в сторону Фундиндельва. У ребят точно пелена опустилась перед глазами.
Туман над Ллин-дху
Настала осень, и в сентябре Колин и Сьюзен отправились в школу. После уроков они помогали на ферме, так что на Эдж ходили не особенно часто. Иногда в субботу или воскресенье они и могли бы выбраться туда, но там бывало полно горожан, которые голосили, продираясь сквозь подлесок, оставляя после себя упаковки от еды и бутылки, замусоривали землю и полностью разрушали атмосферу этих мест. Однажды Колин и Сьюзен напоролись на семейство, расположившееся как раз рядом с железными воротами. Отец семейства сидел, прислонившись спиной к скале, и старался перекричать вопли маленького транзистора, призывая своих детишек к чаю. А те играли в солдатики на Чертовой Могиле.
Все изменилось. Эти места, где до того красота и ужас служили двумя сторонами медали, превратились просто в шумную игровую площадку. Дух этих мест опочил. Или прятался. И ничто не говорило о том, что хоть когда-нибудь существовали чародеи или сварты. Ничего не оставалось: только пустое место на руке, где был браслет, да совы в амбаре на ферме.
Пропажа браслета послужила причиной некоторых трений между Моссоками и ребятами. Бесс первой заметила, что браслет исчез, а Сьюзен, не зная, как поступить лучше, вывалила все, что произошло на самом деле. Бесс было трудно это переварить, она не знала, как относиться к услышанному. Ее, естественно, огорчила пропажа камня, но больше всего ее встревожило, что Сьюзен испугавшись последствий пропажи, нагородила столько несусветной чепухи. Гаутер, наоборот, не был так уж уверен, что все это только фантазия. Он ничего не сказал, но местами вся эта история очень уж совпадала с тем, что он пережил в ту ночь, от этого ему делалось неуютно. Но как-то оно проехало, и больше о камне никто не заговаривал, хотя нельзя было сказать, что все забылось.
Незадолго до Рождества Колин вдруг обнаружил, что совы из амбара исчезли. Все последующие дни ребята сильно беспокоились, не зная, как объяснить это внезапное исчезновение.
- Или Каделлин отвоевал камень, - сказал Колин, - или проиграл сражение.
- А может, просто он знает, что мы в безопасности... или может быть... но нет, это глупости... ох, хоть бы уж знать наверное!
И хотя ребята потратили два дня, прочесывая лес из конца в конец, они не нашли ключа к разгадке. Если состоялась отчаянная схватка, как предсказывал Каделлин, то она не оставила никакого следа.
Стояла безоблачная погода раннего предзимья. Морозными ночами звезды отливали серебром на бархатном небосклоне. Дни были короткими, но солнышко старалось обмануть землю, делая вид, что это не зима, а весна.
Однажды в воскресенье после обеда в первую неделю января Колин и Сьюзен выбрались из деревни Олдерли, ведя свои велосипеды за руль. Они двигались медленно: по крутому холму не побежишь. Последний кусок пути - особенно скверный - шел круто вверх, не давая передохнуть. Но добравшись наверх, можно было сравнительно спокойно ехать на велосипеде.
Они не проехали и сотни ярдов, как Колин, который ехал первым, так надавил на торомоз, что чуть не свалился с велосипеда, а Сьюзен чуть на скатилась прямо на него.
- Гляди! - сказал он, задыхаясь. - Вон туда гляди! Это был Каделлин. Он стоял, отчетливо видный на линии горизонта, на скале Каст Рок, повернувшись лицом к долине.
Сразу же все обещания были забыты. Ребята побросали свои велосипеды и пустились бежать.
- Каделлин! Каделлин!
Чародей резко обернулся на зов и тут же двинулся прочь. Но сделав три шага, задержался, как бы в сомнении, потом вернулся к каменной скамье и сел.
- О, Каделлин, мы подумали, что что-то случилось! - воскликнула Сьюзен, всхлипнув от радости.
- Много чего случилось. Но ничего, мне от этого не стало хуже, - у чародея было недовольное выражение лица, но одновременно и понимающее.
- Но мы так тревожились, - сказал Колин. - Когда совы исчезли, то мы подумали... подумали...
- Понимаю, - сказал Каделлин, рассмеявшись. - Нет, нет, нет, не смотрите на жизнь так мрачно. Мы отозвали птиц, потому что мортбруды вам уже больше не страшны.
- Мы и про это подумали, - сказал Колин, - но и другое нам тоже приходило в голову.
- А что мортбруды? - спросила Сьюзен. - Моя слезка все еще у них?
- И да и нет, - сказал чародей. - И как раз в их жадности и предательском характере и заключается наша надежда. Камень все еще у Гримнира. Он бы должен был отдать его Настронду. Но мортбруды и он решили владеть камнем сами. Наверно, они думают, что Огнелед может наделить их волшебной силой. Если думают, то ошибаются. Тут все крутится кругами. По слухам Гримнир и Меняющая Обличье собираются все выгоды присвоить только себе и заставить мортбрудов и свартов плясать под свою дудку. Такие ходят слухи. Но я догадываюсь еще кое о чем. Я слишком хорошо знаю Гримнира, чтобы поверить, что он добровольно хоть с кем-нибудь захочет разделить власть. А Морриган, несмотря на всю ее хитрость и коварство, с ним никогда не справится. И, может быть, благодаря всем этим взаимным предательствам, у нас и появится шанс. Но сейчас мы только наблюдаем и выжидаем. Ну вот! Я вам все сказал. А теперь наши дороги опять разойдутся.
